Ричард Кесслер - Транс Страница 3

– А чем я могу помочь, Дик?

– Попробуй загипнотизировать его, дружище. Нам нужны приметы этих бандитов, а Киган единственный, кто видел их в лицо.

– Давай сделаем так, – сказал Драммонд, – сейчас я проверю, не поступало ли каких сообщений в мой офис в Лос-Анджелесе. Если нет, в понедельник, во второй половине дня, я свободен. Устраивает?

– Назначай время, и я доставлю к тебе Кигана.

– Я перезвоню тебе.

Драммонд повесил трубку и набрал номер автоответчика. Он проделывал это каждый вечер перед тем, как покинуть офис в Палм-Дезерт. В ожидании ответа пробежал глазами график приема пациентов первых трех дней недели: вторая половина понедельника была свободна. Двое больных записаны на утро понедельника, трое на вторник и двое на среду. Просматривая журнал предварительной записи, Драммонд вдруг подумал, в какой упадок пришла его частная практика в Лос-Анджелесе. В те времена, когда они работали вместе с Вив, у них ежедневно бывало по семь пациентов на каждого. А сейчас – хоть закрывай дело.

Причину уменьшения числа пациентов, разумеется, легко понять. Многие из его бывших больных приходили на консультацию по рекомендации коллег-врачей. А те знали о гибели Вив и о том, что Драммонд перебрался в Палм-Дезерт. Теперь они будут посылать своих пациентов к другим врачам. Кроме того, они с Вив широко рекламировали свою врачебную деятельность. Теперь же Драммонд не занимался этим. Немногочисленные пациенты попадали к нему случайно, иногда по рекомендации полицейского управления Лос-Анджелеса или какой-нибудь страховой компании. И то не часто.

Внутренний голос настойчиво твердил: "Выбрось ты все это из головы, Драммонд. Забудь о Вив. Порви с прошлым".

Да, в конце концов так и будет. Когда-нибудь он избавится от горестных воспоминаний так же, как и от своего дома в Малибу.

– Когда-нибудь...

Позвонили из его офиса в Лос-Анджелесе.

– Привет, доктор Драммонд. – Пол узнал голос девушки из вечерней смены.

– Привет, Тина, как дела в Лос-Анджелесе?

– Смог одолел, – простонала девушка. – Завидую вам. Хорошо там, у вас в долине! Словно на другой планете, не правда ли?

– Да, это верно. Есть что-нибудь для меня?

– Пять звонков, доктор. Карандаш под рукой?

– Диктуйте, я записываю.

Девушка продиктовала фамилии пациентов и номера телефонов. Драммонд поблагодарил ее и положил трубку. Затем набрал номер телефона своего дома в Малибу, прослушал информацию, записанную на автоответчике, и внес нужные сведения в записную книжку.

Всего было десять звонков. Профессиональный опыт подсказывал, что семь из них – это пустая болтовня рекламных агентов и звонки от чем-то расстроенных или потерпевших крушение в жизни людей. Обычная история. Драммонд позвонил по этим семи номерам и убедился, что не ошибся.

Трем остальным действительно требовалась гипнотерапия – двоих обуревало беспокойство, третий был заядлым курильщиком и не мог избавиться от привычки выкуривать по сто сигарет в день. Драммонд вписал их в свой график приема больных и позвонил лейтенанту Гейджу.

– Все в порядке, Дик. Вторая полвина понедельника у меня свободна. Возьму с собой все необходимое и буду у вас... часам к трем. Устраивает?

– Прекрасно, Драм. Большое спасибо. А потом раздавим по банке-другой пива.

– Идет. Привет Анне.

Вот и окончена тяжелая рабочая неделя. И сразу же подступили пустота, одиночество, которые постоянно преследовали Драммонда, едва кончалась работа. В детстве он любил слушать одну пластинку Синатры, там были такие слова: "Субботний вечер – самый одинокий вечер недели". В последнее время эта фраза не давала ему покоя. Впрочем, сегодня была только пятница.

Не успел Драммонд обосноваться в долине, как на него градом посыпались приглашения. В долине было восемьдесят площадок для игры в гольф, тысяча теннисных кортов, и не было человека, который бы не играл в одну из этих или сразу в обе игры. И каждый изо всех сил пытался заразить Драммонда своим энтузиазмом.

Однако, рискуя лишиться доброго расположения обитателей долины, Пол постоянно отказывался от приглашений, всякий раз придумывая разные причины (их у него набралась добрая сотня). Собственно, он отказывался не от игры. Просто опасался связанных с этими приглашениями ненужных отношений с людьми. Для тридцатичетырехлетнего респектабельного доктора, вдовца, сама долина с царившими в ней свободными нравами была гибельным местом. Драммонд питал отвращение к пустому времяпрепровождению. Да и морально он не был готов к тому, чтобы искать спасение в любовных играх.

Ему трудно было притворяться. Какая-то часть его страстно жаждала того, что когда-то было у них с Вив. Субботними вечерами, мчась по автостраде Палм-Каньон, он видел, как все эти "прекрасные люди" долины наслаждались общением друг с другом, любовью. И у него разрывалось сердце. Пару раз – всего лишь – Драммонд попытался принять участие в их забавах, но все закончилось полным провалом. Он просто не был еще готов к этому.

Драммонд машинально положил компьютерные диски и видеокассеты с записью дневных сеансов в сейф и запер его, обошел комнаты, потом приготовился к отъезду. Уборку офиса производили по субботам работники одной из здешних фирм.

Когда он запирал застекленную входную дверь, в коридор вышел его сосед-терапевт. Кьерон Коннор, современный энергичный повеса с ярко выраженным комплексом Казановы, тоже запирал свою дверь. Однажды во время дружеской беседы за кружкой пива Драммонд высказался относительно отнюдь не профессионального интереса Коннора к обнаженному женскому телу. Коннор рассмеялся: "Проблема в том, что я никогда не стану настолько богатым, чтобы выбирать себе дам по вкусу".

– Привет, Пол! – поздоровался Коннор. – Еще одна неделя, и еще десять тысяч долларов. Боже мой, как они летят!

– Недели или доллары?

– И то и другое, приятель, и то и другое.

Они вместе прошли по коридору и спустились по боковой лестнице вниз к автостоянке. Коннор – на голову ниже Драммонда – почти всю дорогу бежал за Полом, стараясь не отстать от него.

– У тебя на уик-энд все забито? – спросил он, с трудом переводя дыхание.

– А что ты предлагаешь? – на всякий случай спросил Драммонд.

Глаза у Коннора буквально выкатились из орбит.

– Каталина... Такая девочка... отхватила сто миллионов долларов... и яхту размером с "Лузитанию"... а на борту пятьдесят молоденьких девочек в прозрачных бикини... и яхта всегда стоит в порту. Ну, ты как?

Драммонд усмехнулся.

– Прелесть какая! Нет, спасибо. У меня все забито. Желаю как следует поразвлечься, Кьерон.

Драммонд подошел к своему серовато-зеленому "даймлеру-северин", включил зажигание. Пока прогревался мотор, в голове у него пронеслась мысль: может, бурный уик-энд у Каталины в компании молоденьких глупых девиц как раз то, что ему сейчас нужно. Может, такой омерзительный эксперимент встряхнет его психику, станет своеобразной эмоциональной разрядкой?

Проехав милю по извилистой дороге, ведущей к его дому у подножия горы Сан-Хасинто, Драммонд вспомнил о жертве ограбления банка.

Киган.

Весь уик-энд Драммонд думал о том, что произошло с Киганом. Но он не вникал, почему мысли эти не дают ему покоя.

Когда-то, только начав изучение психологии, Драммонд заинтересовался проблемами предвидения, прогнозирования будущих событий. На этот счет высказывались разные мнения и разными учеными. В конце концов Драммонд выдвинул собственную гипотезу. При изучении этого вопроса Пола больше всего поразило то, что, оказывается, многие потенциально способны к предвидению, но не реализуют эту способность в силу того, что не обращают внимания на своевременно полученную информацию, не способны осмыслить ее. Существует некий разрыв между получением информации и ее осознанием. Так, например, бывает с предчувствием смерти какого-либо члена семьи – о нем вспоминают лишь после получения известия о смерти. Люди, как правило, не доверяют своей интуиции.

Потом, гораздо позже, Драммонд вспомнит, что и сам он не проанализировал, не осознал в полной мере, почему случай с Киганом не выходил у него из головы в течение всего уик-энда и почему он не сумел избежать всех тех неприятностей, которые принесли ему это дело.

Глава 2

Понедельник.

Драммонд проснулся, как обычно, на рассвете. Расположившись на плоской крыше своего одноэтажного дома, он пил кофе и наблюдал, как из-за вершин Сан-Бернардино, высившихся с восточной стороны, поднимается солнце.

Просторный, почти сплошь застекленный одноэтажный дом был открыт свету и солнцу со всех четырех сторон. В доме было две спальни. Сзади к зданию примыкал гараж на две машины. Там же имелась комната для прислуги, сейчас пустовавшая.

Именно своей уединенностью привлек Драммонда этот дом полтора года назад. И с каждым днем Пол все больше ценил его: не только из-за удачного расположения, но и за прекрасный вид, который открывался из дома, особенно в такие утренние часы.