Брижит Обер - Карибский реквием Страница 3

Она указала на серфингиста в маске, выколотого на его левом предплечье.

– Серебряный серфингист, – ответил ей Даг. – Герой комикса пятидесятых годов, межгалактический серфингист. Космический служитель правосудия.

– А вы скорее комический служитель правосудия, – прыснула она, но, быстро приняв серьезный вид, поинтересовалась: – Занимаетесь серфингом?

– Немного. Стараюсь, – сухо ответил Даг, задетый за живое.

– Я как-то фотографировалась с серфингистами в Гас-Шамберс, в Пуэрто-Рико. Классные ребята. А у Васко как раз стащили автомагнитолу, он был в бешенстве… А это, – продолжала она, – кулак с обвитой вокруг змеей? Это знак Вуду? Великий Змей Вселенной?

Она демонстративно рассмеялась. Ради чистой провокации он небрежно бросил:

– Нет, это знак СС.

Она недоверчиво подняла изумрудные глаза к полувыбритому черепу Дага.

– Вы служили в СС?

Он почувствовал, что у него зачесались руки. Она полагает, что у него арийский тип внешности? И девятый десяток пошел? Он уже собрался высказать ей все, что о ней думает, но как раз в этот самый момент заметил такси. Зеленое, страшное, обшарпанное, но это, без сомнения, было самое настоящее такси. Должно быть, потрудилась какая-нибудь волшебница. В этой дыре он не видел ни одного такси уже много месяцев. Она уселась на сиденье, как Золушка в свою карету, и бросила ему «чао» с такой же сердечностью, с какой бросают двадцатипятицентовую монетку попрошайке.

Даг смотрел, как удаляется такси. Пакирри… Дилер устроил себе жилище на яхте «Максимо», великолепном «траулере», стоявшем на якоре острова Барбуда, входящего в состав Антигуа, с великолепными песчаными и абсолютно безлюдными берегами. И наряду с Антигуа – это традиционный перекресток наркотрафика.

Он просмотрел свои записи, сминая листочки записной книжки влажными пальцами. Номер телефона, оставленный ему очаровательной Шарлоттой, начинался с кода острова Барбуда. Этот красавчик Васко ей просто друг? Даг пожал плечами и решил, что пора отправиться пропустить стаканчик к Тью. Если немного повезет, от острого перца он вспотеет, и пот поможет ему освежиться.

Он очень любил ходить к Тью, потому что тот практически не разговаривал. Тью отправлял заказ и тут же возвращался слушать свое радио. Он жил с ним двадцать четыре часа в сутки. Радио стало продолжением его организма, словно искусственная почка, которая фильтровала мировые новости. Прежде чем набрать номер агентства на своем сотовом телефоне, Даг сделал заказ.

– Детективное агентство «Мак-Грегор» к вашим услугам, – услышал он пленительный голосок Зоэ, верной-и-очаровательной-секретарши, разумеется душой и телом преданной своему импозантному патрону.

– Попроси Лестера, – бросил ей Даг, обозревая окрестности.

Зоэ, с ее ужимками, подсмотренными у секретарши Джеймса Бонда, сильно действовала ему на нервы.

– Попроси Лестера, пожалуйста, – пропела Зоэ.

– Пожалуйста. Спасибо.

– Немного воспитания тебе бы не повредило, Дагобер.

Результат тайной связи кюре из Сан-Фелипе с кухаркой, Зоэ была весьма сильна в правилах хорошего тона.

– Yeah! – бросил Лестер, явно куда-то спешащий.

– Мне нужно ехать на Сент-Мари. Это обойдется дорого.

– Она платить может?

– Да. Она мне выписала чек на пятьсот американских долларов. Попроси Зоэ проверить в банке, кредитоспособен ли счет.

– Сейчас.

Даг подождал у телефона несколько минут.

– Все в порядке, никаких проблем. Кстати, не так плохо, что ты собираешься переменить обстановку. Прошел слух, что Мордожопый тебя заказал.

– Умеешь ты сообщать приятные новости. Ладно, буду держать тебя в курсе.

Даг задумчиво разъединился. Выходит, этот самый Мордожопый, настоящее имя Фрэнки Вурт, постоянный телохранитель Дона Филипа Мораса, его не забыл. Это был один совершенно отмороженный бандит, которого он лет шесть назад отправил за решетку, по правде сказать, почти случайно. Странная была история. В то время он работал на некоего клиента, подозревавшего, что обзавелся рогами. По прошествии нескольких дней слежки Дату удалось установить местонахождение меблированной комнаты, где неверная супруга предавалась запретным наслаждениям. Дом свиданий в китайском квартале, отель, в котором номера сдавались на час и на ночь. После многих часов, проведенных в укрытии, он смог наконец сфотографировать объект преступной страсти мадам: маленький толстощекий и усатый человечек с острым, как у ищейки, носом.

Это и был вышеупомянутый Вурт, он же Мордожопый, разыскиваемый полицией за темную историю с убийствами: что-то такое, связанное с крэком и рэкетом. Они организовали карательную экспедицию против индусов Фронт-стрит, а закончилось все настоящей резней. Вурт принадлежал к числу ублюдков, которые просто обожали смерть, всегда готовы были нажать на курок. Даг без малейших колебаний выдал его нидерландской полиции. Легко можно было догадаться, что Мордожопый не пылал к нему любовью. Ну да ладно, не о нем сегодня речь. Нынешняя тема дня – мисс Шарлотта Дюма. Надо сосредоточиться на этом.

Он и сосредоточился, глядя на море, в то время как острый перец сверлил ему желудок. Волны с ровным рокотом накатывались на берег, топорща свои пенные гребешки, и все такое – прямо как в рекламе. Идеальный день, чтобы прогулять работу и заняться серфингом «под волной», набрав максимум скорости. Глотком пива он прогнал эту соблазнительную мысль.

Итак, что мы имеем: из-за того, что двадцать пять лет тому назад прекрасная Лоран Дюма не устояла перед чарами темнокожего красавца, Дагу теперь предстояло покупать билет до Сент-Мари, куда не ступала его нога со времен армейской службы. В общем, намечался отпуск. Имелся лишь один шанс на миллион, что ему удастся отыскать папашу Шарлотты. Ни имени, ни описания, некий эбеновый фантом, который мог сейчас жить где угодно, в Соединенных Штатах, во Франции, в Великобритании… Да и, собственно говоря, зачем? Этот тип даже не знал, что у него имеется дочь. Но, как говаривал этот пуританин Лестер: «Когда вам платят за работу, надо эту работу делать». Даг допил свою огненную воду, как еледует пропотел и отправился покупать билет в «СентМа'и», как это звучало по-креольски, поскольку в те времена невольники имитировали произношение многочисленных моряков и колонистов – уроженцев Ко[7].

Возвращение в Сент-Мари. Возвращение в начальную клеточку, ха-ха-ха! Его больше ничто там не ожидало, впрочем, как и везде.

Его отец скончался в 1969 году, как раз в тот год, когда циклон опустошил их остров. Даг тогда уже больше не жил на Дезираде. Он всегда был непоседой. Не было и речи о том, чтобы окончить свои дни в семейной бакалее между бутылками скисшего томатного соуса и мятыми коробками с кока-колой. Мальчишкой он видел себя скорее капитаном крейсерской яхты, стоящим за штурвалом: весь в водяных брызгах, взгляд устремлен вдаль, что-то в этом роде. Вот вам итог: потаскавшись всласть по всевозможным сборищам серфингистов, он решил податься в морской флот. Он вряд ли смог бы членораздельно объяснить, чем был обусловлен его выбор в разгар эпохи хиппи. Желание оказаться в элитных войсках? Стать частью «корпорации»? Доказать отцу, что он мужчина? Во всяком случае, если он и хотел попутешествовать, ему удалось это сполна. Десять лет он утюжил моря от Майами до Фолклендских островов. Пока не решил, что оставаться на новый срок он не станет.

После многодневной пьянки, одним прекрасным утром он оказался в Филипсбурге, со своим морским ранцем за плечами и галунами старшего сержанта, болтающимися на рубашке, заляпанной засохшими рвотными массами. Он нашел работу в порту, на судостроительной верфи. Да так там и остался надолго. В Филипсбурге он и познакомился с Лестером – когда подновлял его старую посудину под названием «Камикадзе», двенадцатиметровый двухмачтовый парусник, избороздивший весь Мексиканский залив. Лестер, бывший полицейский, только что открыл агентство «Мак-Грегор», вдобавок он баловался контрабандой, и ему нужен был моряк, умеющий держать язык за зубами. Даг ему подошел. Понемногу Лестер оставил свой подпольный промысел и ночные прогулки, но Дата при себе придержал.

Даг тем временем все еще с большим удовольствием пережевывал старые воспоминания, прокладывая себе дорогу в привычной сутолоке Фронт-стрит. Туристы беззаботно фланировали, разглядывая витрины магазинов taxefree. Он пересек Руж-э-Нуар, где толпы людей сгрудились возле игральных автоматов, и добрался наконец до своего дома, старого дома, постройки еще семидесятых годов. На первом этаже располагались итальянский ресторанчик и итальянская же бакалея, а на втором – секс-шоп.

Одышливый лифт доставил его на четвертый этаж и крякнул, остановившись. Даг прошел по коридору до обитой коричневым дерматином двери, на которой стояли только его инициалы. Он открыл ее и вздохнул: давно пора сделать там генеральную уборку. Постель разобрана, повсюду валяется одежда, на столе громоздятся груды бумаг, доска для серфинга занимает половину ванной комнаты. Даже афиши боксерских матчей, закрывающие стены, кажутся пыльными и пожелтевшими. Он машинально стряхнул пыль с афиши, гласившей: «Мухаммед Али, чемпион, против Джо Фразье, претендента», поспешно снял пару пустых стаканов с телевизора, кофейную чашку с края ванной и полную пепельницу, каким-то чудом удерживавшую равновесие на подушке. Мигнул автоответчик. Даг прослушал сообщения, одновременно заталкивая в сумку несколько чистых рубашек. Звонок от кузена Макса – приглашение на партию в покер; коммивояжер предлагал новую модель стиральной машины; малыш Жед провопил, что наконец-то у него получился штопор; кто-то не стал говорить и просто повесил трубку. Звонка от Элен не было.