Селфи - Алиса Бастиан Страница 3

Утром недалеко от школы установили новую небольшую скульптуру, которую уже успели зафоткать почти все её одноклассницы, поэтому после уроков Катарина привычно сделала серию селфи около симпатичного мраморного снегиря. Пролистнув фотографии, она осталась довольна и поспешила домой, чтобы перекусить, усесться на кровать, обложиться подушками, включить музыку и погрузиться в привычный мир интернета, приложений и фотографий.

Часом позже, выбрав лучшее селфи, Катарина загрузила его в «Инстаграм», прицепив соответствующие хештеги и геолокацию. Отследив хештег и местоположение по поиску и убедившись, что из множества селфи с птичкой, сделанных за сегодня, её однозначно лучшие, она стала просматривать видеоуроки макияжа. Вскоре её насторожил один комментарий под селфи, вылезший в пуш-уведомлении: «Классно придумала, птичка как живая!» Ничего не понимая, Катарина решила уточнить, но потом передумала. Ещё раз просмотрела фотки со снегирём, свои и чужие. И лишь приглядевшись внимательнее поняла: и правда, как живой. С красивой красной грудкой.

Снегирь, сделанный из мрамора.

Такого больше ни у кого не было. Катарина поняла, что это снова глюк камеры, на который она не обратила внимания. Поискав в интернете, она нашла множество похожих проблем, но заморачиваться с переустановкой ПО и прочим ей жутко не хотелось. Она сделала ещё несколько селфи на проверку и заметила, что красное пятно стало больше. Ещё несколько – ещё больше.

А потом под её выставленным в «Инстаграм» селфи появился новый «лайк».

«Лайк» от Аннабель.

Катарина нервно хихикнула. Машинально зашла на страницу Аннабель, но та оказалась закрытой. Катарина больше не была подписана на подругу, и она точно помнила, что сама не отписывалась. Кто-то удалил её из друзей Аннабель.

Словно сама Аннабель говорила: ты мне больше не подруга.

Катарина пребывала в ступоре, пока к ней в комнату не вошла мама. Она уже осознала, что дочь не так уж тяжело перенесла похороны подруги, и потому без особенных предисловий спросила:

– Милая, ты уже выбрала платье?

Платье! – вспыхнуло в голове у Катарины почему-то красными буквами. «Лайк» с того света и удаление подписки сразу отступили на второй план. Со смертью Аннабель и выкрутасами Мартина она чуть не забыла о свадьбе маминой младшей сестры. Катарина заранее выторговала себе безоговорочное право самой выбрать платье для торжественного события. Право и пятьдесят евро.

– Сегодня куплю, – ответила Катарина, прекрасно осознавая, что одного дня для выбора платья будет недостаточно. Придётся потрудиться.

Через час она уже металась из одной примерочной в другую. Все платья, которые она присмотрела в магазинах ТЦ «Юлемисте», на деле оказывались неудобными или недостаточно хорошо сидящими. В отчаянии Катарина даже заглянула в магазин, где часто отоваривалась Аннабель. «Красная роза» отвечала своему названию. Большинство вещей здесь были красными или с розами, как раз во вкусе Аннабель (который у неё напрочь отсутствовал). С Аннабель-то то она и была здесь в последний раз, когда та купила себе свой шикарный наряд для фотосессии, которая так и не состоялась. К счастью, в ненавистно красном и цветочном разнообразии нашлось несколько вполне спокойных, светло-розовых платьев.

Катарина с воодушевлением крутилась перед зеркалом, с удовольствием отмечая, что один из вариантов сел просто идеально, скрыв все недостатки, появившиеся после того, как она стала налегать на шоколадки «Калев», и подчеркнув всё, что нужно. Девушка достала из розового клатча помаду, подходящую по цвету, и накрасила губы. Сделала несколько кадров, чтобы оценить, как будет выглядеть на фотографиях со свадьбы, и нахмурилась. Глюк камеры, который она не удосужилась починить, уповая, что всё пройдёт само собой, теперь исказил снимки гораздо больше, чем до этого. На экране смартфона розовое платье выглядело красным, таким же был и лак на ногтях руки, держащей гаджет. Только губы на сей раз были пепельно-серыми.

Мертвенными.

Катарина побледнела и закрыла глаза, надеясь, что всё снова станет нормальным, когда она их откроет. Но едва она сомкнула веки, её обступила вовсе не тьма.

Повсюду было красное.

* * *

В тот день после школы Аннабель отправилась готовиться к фотопрогулке по городу: она впервые записалась на подобное мероприятие и даже уже оплатила его, но ей было страшновато идти к незнакомому фотографу одной. Она попросила Катарину составить ей компанию – по крайней мере, прогуляться с ней до парка Юрьевой ночи, пусть фотограф видит, что Аннабель не одна. Девушки встретились на улице около ТЦ «Юлемисте». Едва увидев подругу, Катарина неосознанно нахмурилась.

– Что, плохо? – испугалась Аннабель её реакции.

– Нет-нет, – поспешила заверить её Катарина. – Просто солнце в глаза бьёт.

Они должны были пройтись по Суур-Сыямяэ параллельно железнодорожным путям – миновав жёлтый Университет прикладных наук, куда Аннабель собиралась поступать, и Юлемисте Сити с крупнейшим в странах Балтии произведением стрит-арта, на которое потребовалось восемьсот литров краски. Огромное изображение девочки с красным зонтом (Аннабель только ещё красного зонта не хватало, подумала Катарина) было видно издалека. Затем подняться и пройти высокий и длинный пешеходный мост через железнодорожные пути и станцию «Вессе» и, спустившись в Ласнамяэ на Кантси, пойти в парк с мемориальным камнем и воткнутым в землю мечом. Потом Катарина собиралась сесть на «двойку» и доехать до «Призмы» в Сикупилли.

Но к тому моменту, как они дошли до моста, сил у Катарины уже не осталось. Этот день стал последней каплей.

Аннабель принарядилась для фотосессии и выглядела действительно потрясно. В красном, «страстном» образе она всё равно умудрялась выглядеть благородно, а не вульгарно. Красное платье. Красная сумочка. Помада. Лак для ногтей. Идеальная укладка здоровых, блестящих волос. Идеальная улыбка. Загорелое, без единого прыща лицо, светящееся счастьем, когда Аннабель поведала ей свой секрет. Катарина поняла, что больше этого не вынесет. Пять лет она терпела, но допустить, чтобы идеальная Аннабель счастливо зажила с Мартином, она не могла. Пришлось импровизировать. Мост оказался как раз кстати.

Машин на Суур-Сыямяэ было немного, но главное – начиная с середины моста они с Аннабель были уже вне видимости водителей. Поездов под ними тоже не было. Уснувшие железнодорожные пути под ними разбегались тихим веером, расстилаясь далеко вперёд. Такой классный вид нужно запечатлеть, сказала Катарина, настойчиво подводя подругу ближе к поручню. Но Аннабель, в отличие от неё, была не настолько помешана на селфи, и с улыбкой отказалась. Мост был старым, требовал ремонта, и Аннабель хотелось поскорее его пройти. Чувствуя, что теряет свой шанс, Катарина с жаром бросилась её уговаривать. В итоге сработали три аргумента: страстный образ, который срочно нужно было запечатлеть, словно превью к будущей шикарной фотосессии; Мартин, который точно оценит горячую чувственность на фоне брутальных железок; сама Катарина, которая очень, ну просто оч-ч-чень хотела сфотографироваться с подругой прямо здесь и сейчас. Аннабель сдалась и