Брайан Макгиллоуэй - Девочка из прошлого Страница 30

– Два с половиной месяца назад, – уточнил Купер. – Первый контакт состоялся девятого октября, а первая встреча – в начале ноября. Кажется, они встречались за чашкой кофе несколько раз, а потом он предложил вместе пойти на вечеринку. После этого переписка несколько поутихла, потом возобновилась с прежней частотой, потом они пошли еще на одну вечеринку, а теперь девочка исчезла.

– А вы можете узнать, кто этот Харрис? Предполагая, что это не его настоящее имя?

– Я думал, Харрис лежит в морге с легкими, полными озерной воды.

– И тем не менее, – настаивала Люси. – А на аккаунтах за это время была какая-то активность?

– Ни звука, – покачал головой Купер. – По крайней мере, те, кого я отфильтровал раньше, в Сеть не выходили.

Люси глотнула чаю и проглотила последний кусочек «Твикса», от приторного вкуса которого у нее запершило в горле.

– Большое спасибо, – поблагодарила она.

– Первый контакт с Сарой Финн был девятого октября, правильно? – заметил мужчина. – Первый контакт с Карен Хьюз был восемнадцатого сентября. Мы знаем, что Брэдли или Харрис, или как там его зовут, выбирал девочек по какому-то признаку, охмурял их в Сети, а потом уже встречался с ними в реальной жизни. Если предположить, что у Брэдли была какая-то причина связываться через Сеть именно с этими девочками, то это значит, что он каким-то образом встречался с ними в реальной жизни до того, как выходил на связь в Сети. Может быть, стоит посмотреть, где эти девочки были и с кем встречались накануне этих контактов? Если вы найдете что-то общее для обеих, то Брэдли, мне кажется, будет у вас в руках.

Люси почувствовала, как в кармане завибрировал мобильный телефон. Увидев на экране имя Робби, девушка вспомнила, что тот отправил ей сообщение, которое она до сих пор не прослушала. Мисс Блэк заколебалась, чувствуя какую-то странную вину, а затем извинилась перед Купером и вышла из кабинета, чтобы ответить на звонок.

– Привет, Люси, – раздался голос Робби. – Я все утро пытаюсь связаться или с тобой, или с Томом.

– Мы очень заняты, – быстро ответила Люси, хотя, судя по его тону, он ее ни в чем не обвинял.

– Прости, – извинился молодой человек. – Я насчет Гэвина. Он исчез из приемника сегодня посреди ночи. Вернулся только в семь часов утра. Я заставил его пойти в школу. Там, в одиннадцать часов, он сказал, что ему надо в церковь на мессу в память его отца и что идет он туда со своими бабушкой и дедушкой. Гэвин все еще не вернулся в приют, и я никак не могу связаться с его родственниками.

Люси шумно выдохнула воздух.

– Прости, что гружу тебя всем этим, – сказал Робби, – но ведь ты знаешь правила. Если ребенок вовремя не возвращается в приемник, социальная служба должна уведомить об этом ОЗУЛ.

– Нет проблем, – ответила Люси. – А почему ты не позвонил ночью?

– Я не знал, что он исчез, – голос Робби звучал смущенно. – Я заснул на софе в общей комнате. Парень уже улегся, и я все запер на ночь. Утром пошел разбудить Гэвина и увидел, что его нет. Я уже собирался звонить, когда он появился у двери.

Если Гэвина не было ночью в приемнике, то было вполне вероятно, что он принимал участие в молодежных волнениях, которые Люси наблюдала в Гобнаскле.

– Я займусь этим, как только смогу, – пообещала девушка. Несмотря на всю ее занятость, ей придется этим заняться, особенно сейчас, когда Флеминг не может взять часть работы на себя.

– И вот еще что, – продолжил Робби. – Я решил постирать его вещи, после того как он отправился в школу. Когда я их собрал, они здорово воняли бензином, особенно рукава его толстовки.

– Может быть, он был в толпе, которая сегодня утром устроила волнения на вершине холма, – предположила Люси. – Я видела его с этой шайкой позавчера.

– Просто великолепно, – сказал Робби с сарказмом. – Он здесь всего несколько недель – и уже нашел себе шайку.

Только повесив трубку, Люси сообразила, что в семь часов, когда Гэвин вернулся в приют, волнения еще и не начинались. Единственный бензин, об использовании которого к тому моменту они знали, был бензин, который налили через почтовый ящик Джина Кэя.

Глава 34

Дом дедушки и бабушки Гэвина Даффи располагался в Холимаунт-парк в Гобнаскле. Люси позвонила в дверь и подождала, но ей никто не ответил. Она попробовала заглянуть в окно, стерев с него предварительно водяную пленку, которой туман, висящий над долиной Фойла, покрыл все окна. Сержант попробовала взглянуть в промежуток между шторами, но лампы внутри не горели, и единственное, что ей удалось рассмотреть, был контур небольшой рождественской елки. Люси подумала, что жильцам вряд ли захочется отмечать Рождество, всего месяц назад потеряв единственного сына.

Она уже собралась уходить, когда увидела пожилую пару, медленно бредущую под черным зонтом по направлению к дому. Женщине было за шестьдесят, ее каштановые волосы кое-где поседели, а глаза слезились. Мужчина выглядел старше – лысеющий, с седыми усами.

– Что вам надо?

– Я ищу семью Даффи, – объяснила Люси.

– Это мы, – ответила женщина, неуверенно улыбнувшись.

– Я детектив-сержант Блэк из Отдела защиты уязвимых людей. Ищу вашего внука Гэвина. Сегодня он не появился в школе. Школа пыталась с вами связаться.

– Мы были в церкви, на мессе. – Они показали на контуры церкви Непорочного Зачатия, которые виднелись на другой стороне дороги. – А после этого пошли на кладбище.

– Сегодня тридцать дней со дня смерти нашего сына, – объяснил мужчина, затем достал ключи и отворил дверь. – Вы можете войти.

Дом был очень компактным. Внизу располагались гостиная, кухня и гардеробная. Гостиная была уютная, с камином, в котором едва горел огонек. Старик закряхтел, нагибаясь и зажигая огни на рождественской елке. Они бросали калейдоскопические отсветы на стены комнаты.

– Будем пить чай, – сказал мистер Даффи. Это прозвучало не как вопрос, а как утверждение.

– Мне жаль, что ваш сын умер, – сказала Люси, может быть, не совсем искренне, обращаясь к женщине, которая села рядом с ней и слегка повернулась к своему мужу, наполнявшему чайник в кухне. – Особенно сейчас, в это праздничное время…

– Мы бы вообще ничего не стали праздновать, если б не Гэвин.

Люси услышала, как в кухне раздалось недовольное ворчание.

– Он не балует нас своим присутствием. Должен был быть сегодня на мессе. Тридцать дней со дня смерти его отца.

– Это такая месса, когда… – начала женщина.

– Я знаю, – ответила Люси. В католических семьях мессу служили на тридцатый день после смерти родственника. За эти годы Люси побывала на нескольких из них.

– Ах вот как, – сказала миссис Даффи, поняв смысл сказанного. – Он был бы рад, если б Гэвин пришел. Бедняжка совсем не знал своего отца.

– Только эту суку, свою мать, – сказал ее муж, передавая Люси чашку черного чая и протягивая вторую жене.

– Не говори так, – заметила жена, хотя голос ее звучал не очень уверенно.

Через секунду мужчина появился опять. На этот раз в его руках был поднос, покрытый кружевной салфеткой, на которой стояли молочник, сахарница и тарелка с бисквитами. Люси взяла молоко и сахар, но отказалась от бисквитов, о чем почти сразу же пожалела, потому что с самого завтрака съела только одну палочку «Твикса».

– Она тут же сбежала, как только Гэри «закрыли». А потом опять вышла замуж. Вы знаете, что ее новый сотворил с бедным мальчиком?

Люси услышала об этом, когда Гэвин впервые поступил в приемник. Его отчим, чтобы проучить мальчика за то, что тот случайно сломал наружное зеркало его машины своим велосипедом, избил его шнуром от игровой консоли. Учитель по физкультуре заметил следы побоев на следующий день, когда ребенок переодевался для игры в футбол. Его футболка задралась, когда мальчик стягивал через голову рубаху. Доктор, осмотрев его, сказал, что некоторые удары на грудной клетке соответствуют ударам кулаком, не говоря уже о множестве следов, оставленных шнуром.

Полицейские, которые по отдельности допросили его мать и отчима, рассказывали, что мать обвинила мальчика в том, что он сам нанес себе эти раны, потому что не любил ее нового мужа. Она заявила, что ее сын неуправляем и что она больше не может его воспитывать. Так, в возрасте двенадцати лет, Гэвин попал в детский приемник, где и находился до тех пор, пока дедушка с бабушкой, после смерти его отца, не попросили перевести мальчика поближе к ним.

– И что же он натворил на этот раз? – спросил мистер Даффи.

– Насколько я знаю, ничего, – ответила Люси. – Его просто не было в школе.

– Мы его редко видим, – заметил мужчина.

– На него сейчас не надо давить, – возразила его жена. – У мальчика сейчас трудное время.

– И все равно сегодня он должен был прийти, – повторил старик, а его жена в изнеможении закатила глаза.

– Так его не было на мессе? – уточнила Люси.

Женщина отрицательно покачала головой.