Джеймс Гриппандо - Когда сгущается тьма Страница 30

— Мне нужно в ванную, — повторила она. — Сейчас же.

— Заткнись, — сказал Фэлкон. — Никто никуда не пойдет.

— Я только ванную имела в виду.

Ее ответ, похоже, сознание Фэлкона не зафиксировало. Взгляд у него был пустой, как если бы его мысли находились далеко от этого места.

— Обойдешься без воды, — сказал он.

— Я не хочу пить, я хочу в ванную.

— Еще слишком рано.

— Через тридцать секунд будет слишком поздно.

— Если выпьешь сейчас воды, то умрешь.

Девушка и Тео обменялись недоуменными взглядами. Хотя Фэлкон вроде бы разговаривал с заложницей, складывалось впечатление, что он обращался к кому-то другому.

— О чем это вы? — спросила девушка робким голосом.

Фэлкон опять ее проигнорировал и снова принялся расхаживать по комнате из стороны в сторону, но не медленными шагами, что было бы естественно для погруженного в свои мысли человека. Напротив, все его движения и манера в целом были резкими, быстрыми, агрессивными.

— Заткнись, сказано тебе! — сказал он, прижимая к уху левую руку и еще сильнее стискивая в ладони правой рукоять пистолета. В таком возбужденном состоянии Тео его еще не видел. Определенно с ним что-то происходило. Осознав это, ни Тео, ни его коллега-заложница не рискнули вымолвить больше ни слова.

— Хватит причитать, — сказал между тем Фэлкон. — Спроси у врача. Он подтвердит, что тебе нельзя пить. Один только глоток — и ты умрешь. Слышишь меня? Ты умрешь прямо у меня на руках. Ты этого, что ли, добиваешься?

Они не знали, что на это сказать, да и стоит ли, поэтому продолжали хранить молчание.

— Отвечай! Ты этого добиваешься?

Девушка вжалась в стену, словно хотела просочиться сквозь нее и исчезнуть. Ситуация выходила из-под контроля, а резкий голос Фэлкона пугал ее еще больше.

— Оставь ее в покое, — не выдержал Тео.

— Что ты сказал? — мгновенно отреагировал Фэлкон.

— Я сказал, оставь ее в покое.

— Que es su numero?

— Что?

— Que es su numero?

— Я не говорю по-испански, мужик.

Латиноамериканка чуть слышно прошептала:

— Он спрашивает, какой у тебя номер.

— Какой такой номер? Моего телефона, что ли? — осведомился Тео.

— Нет! — гаркнул Фэлкон. — Su numero!

— Не понимаю, о чем ты толкуешь, приятель.

Глаза Фэлкона вспыхнули яростью.

— Хочешь, чтобы я пристрелил эту шлюху? — крикнул он, наставив пушку на молодую женщину. — Скажи, хочешь?

— Нет, я не хочу, чтобы ты в кого-нибудь стрелял.

— Тогда почему заставляешь меня делать это? Скажи, почему?

— Никто ничего не заставляет тебя делать. Все сидят тихо и помалкивают.

— Мне плевать на то, что вам хочется пить. Но может быть, вы предпочитаете умереть? Вы этого хотите, да?

— Я только сказал, что все сидят тихо, — произнес Тео. — И никто не хочет умирать.

— И правильно. Потому что дать ей сейчас воды — это все равно что приставить ко лбу пистолет и нажать на спуск. Ну, врубился наконец, что я имею в виду?

Фэлкон с равным успехом мог бы говорить с ним по-испански. Или даже по-китайски.

— Конечно, врубился. Все ясно как день. И мы заранее во всем с тобой согласны.

— А мне почему-то кажется, что ты хочешь умереть. Так или нет? Ты в самом деле считаешь, что тебе лучше сдохнуть?

— У меня есть к тебе предложение, босс, — сказал Тео. — Давай забудем про воду, ванную комнату и все прочее и малость успокоимся. Эта девица больше не будет тебя доставать, обещаю. О'кей, босс?

Фэлкон продолжал ходить по комнате. Атмосфера неопределенности, страха и беспокойства все больше сгущалась. В царившем вокруг сумраке понять выражение лиц находившихся здесь людей было невозможно. И никто, даже сам Зигмунд Фрейд, не смог бы разгадать характер этого странного человека и причину его возбуждения. Слышал ли вообще Фэлкон, что они говорили? А если слышал, то, возможно, просто неправильно истолковывал? А может, их слова пробудили в нем некие давние воспоминания и в памяти зазвучали голоса из прошлого? Вопросов было много, и Тео не знал, как на них ответить.

Фэлкон отошел в дальний конец комнаты, на секунду остановился и с отвращением затряс головой.

— Знаете что? Идите и пейте эту чертову воду, если уж вам так хочется. Увидите, что будет. Мне, в конце концов, наплевать. — И вновь забегал по комнате.

Тео встретился глазами с сидевшей рядом молодой женщиной, и они почти мгновенно пришли к взаимному молчаливому соглашению. Ситуация ужасная и с каждой минутой только ухудшается. Спокойно сидеть и ждать, когда кто-то придет им на помощь, слишком опасно. Они сами должны о себе позаботиться.

Для начала следовало перетянуть на свою сторону скрывавшегося в ванной мужчину.

— Как тебя зовут? — прошептал Тео.

— Наталия.

— О'кей, Наталия. У твоего приятеля в ванной есть пушка?

Фэлкон повернулся и направился в их сторону. Наталия дождалась, когда он приблизится, повернется спиной и снова двинется в обратном направлении. Потом быстро наклонилась к Тео и прерывающимся от волнения голосом едва слышно произнесла:

— Очень на это надеюсь.

Дверь мобильного командного пункта распахнулась, и послышались шаги — слишком тяжелые, чтобы принадлежать Алисии. Пауло повернулся на звук. Он ослеп полгода назад, но по-прежнему поворачивал голову в направлении шума, словно мог что-то увидеть, и часто задавался вопросом, когда этот инстинкт оставит его и оставит ли вообще.

— Чавес? — спросил Пауло.

— Он самый. Звонит Данден из Нассау. Хочет поговорить с тобой.

Сержант вложил в руку слепого свой мобильный, и Пауло почувствовал приток адреналина. Ему срочно требовалась дополнительная информация по делу Фэлкона, и он надеялся, что находившийся в Нассау Данден в этом поможет.

— Ну, что вы припасли для меня? — сказал он, поднеся к уху мобильник.

Данден говорил быстро и взволнованно.

— Только что мы получили результаты дактилоскопического исследования отпечатков, снятых с оставленной в сейфе записки. Компьютер обнаружил совпадение.

— И кто же это?

— К сожалению, мы не знаем имени этого человека.

— Вы же сказали, что компьютер обнаружил совпадение…

— Так точно.

— И кому же принадлежат отпечатки?

— На прошлой неделе исследовали отпечатки, снятые с пудреницы офицера Мендоса, и внесли их в базу данных ФБР. Ну так вот: компьютер обнаружил совпадение именно с этими отпечатками.

— Подождите секундочку. Вы что, пытаетесь мне сказать, что человек, похитивший сумочку Алисии в баре, и взявший деньги из депозитной ячейки банка на Багамских островах — одно и то же лицо?

— Это не я пытаюсь вам сказать. Об этом говорят результаты исследования отпечатков пальцев.

Пауло с минуту обдумывал информацию, размышляя, нет ли здесь какой-нибудь ошибки, и решил, что это невозможно.

— Что ж, отпечатки не лгут, — произнес он.

— Да, сэр. Этого за ними пока не замечалось.

ГЛАВА 26

Джек сдержал обещание, данное сержанту Пауло, и вернулся в Майами еще до рассвета.

Гидросамолет приземлился, а вернее, приводнился в пять утра на Гавернмент-кат — искусственном канале, соединяющем порт Майами и Атлантический океан. В это время суток на гладкой как стекло поверхности канала не было видно лодок, владельцы которых имели обыкновение выбрасывать в воду пакеты от сандвичей и пустые пивные банки, игнорируя требование уступать дорогу садящимся гидропланам. На обратном пути из Нассау Джеку удалось немного подремать, явно недостаточно, чтобы вновь почувствовать себя бодрым и свежим, но при сложившемся положении не стоило отказываться и от такой возможности. Посадка прошла так гладко, что Джек даже не проснулся, и Зак разбудил его, громовым голосом гаркнув:

— Пожар!

Джек вскочил с кресла, словно… словно ему и в самом деле угрожал огонь, и, только немного придя в себя, заметил, что Зак ухмыляется.

— Не смешно.

— Извини, приятель. Но я раз пятнадцать окликал тебя, однако ты продолжал храпеть.

Джек знал по меньшей мере пятнадцать других способов разбудить крепко спящего человека, не вызвав у него сердечный приступ, но решил не дискутировать на эту тему. Тем более что Зак относился к тому типу атлетически сложенных парней, которые любят подобные шуточки и даже мысли не допускают, будто человеку может стать плохо при подобном внезапном пробуждении.

«О Господи! Как же мне не хватает Тео».

В доке его поджидала машина департамента полиции Майами-сити. Джек плюхнулся на заднее сиденье, машина рванула с места и помчалась к Бискейн-бульвар.

Первые рассветные лучи осветили пустынную магистраль и жавшихся к стенам домов редких прохожих. В отсутствие Джека количество полицейских на Бискейн-бульвар и прилегавших к нему улицах значительно увеличилось. Были перекрыты все проходы, переулки и улочки, ведущие к мотелю. Помимо полицейских из Майами-сити и департамента полиции Майами-Дейд, на сцене появились солдаты национальной гвардии штата Флорида. На крышах домов сидели снайперы. Парковочная площадка перед рестораном была до отказа забита полицейскими машинами и автобусами, доставившими бойцов СВАТа и национальных гвардейцев, а сам ресторан превратился во временный штаб полицейских сил. На смену бороздившим небо вертолетам средств массовой информации прибыли полицейские геликоптеры. Ночь уступала место утру, и у перегораживавших магистраль полицейских баррикад скапливалось все больше представителей прессы и праздных зевак, желавших поглазеть на разворачивающиеся события.