День другой – кошмар все тот же - Евгений Меньшенин Страница 33

Якобы муж прислонил часы в виде черного стеклянного прямоугольника к браслету на ноге Кати. Зажегся экран. Муж-не-муж подскочил к Кате и ткнул часы ей в лицо.

– Смотри! Смотри что тут написано!

Но Катя смотрела ему в глаза.

– Я не буду смотреть, мне насрать!

– Тут написано, что я твой муж, вот что тут написано! Дата свадьбы, место свадьбы, номер документа, подтверждающего брак, – он кричал и тряс рукой, как паркинсонщик. – Хочешь, я покажу тебе документы на дом? ИНН, Страховое свидетельство? Что тебе еще показать? Да ты мою фамилию носишь! Посмотри на экран у тебя над головой! Там написана моя фамилия напротив твоего имени. Понимаешь?

Тут появилась медсестра.

– Уважаемый, – она сказала это так строго, что мужчина вздрогнул и скукожился, будто ожидал, что сейчас его ударят по шее.

Он обернулся.

– Если я еще раз услышу, что вы повысили голос, – сказала медсестра, – охрана выведет вас из больницы тут же.

Муж Кати принял вид затравленного щенка, сел в кресло и ссутулился.

– Простите, я… Простите, я буду молчать.

Медсестра посмотрела на Катю, потом на Нику. Они переглянулись. Во взгляде медсестры было сострадание. Она как бы мимолетно зыркнула на мужчину, спрашивая, не достает ли он их.

– Я прошу прощения, я очень сожалею, – сказал он и снова протер очки, – прости, Катя, пожалуйста. Я че-то весь разнервничался из-за пожара, из-за твоего побега, мне надо принять успокоительное. Я прямо чувствую, что сейчас в обморок упаду. Впредь я больше себе не позволю такого. Видимо, я настолько привык о тебе заботиться, что уже переступил черту и как будто охраняю тебя как цепной пес, цепь совсем мне мозги передавила. Я уже и не чувствую, когда перехожу границы.

Все это он говорил, смотря на худые и постаревшие ноги Кати.

Катя накинула на них одеяло. Ей было жутко, что он извиняется перед ногами.

Медсестра спросила:

– Все хорошо?

Она явно намекала на то, что может распорядиться охране выставить мужчину вон.

Но тот встал и сказал:

– Я оставлю вас наедине. Я был неправ. – Он обратился к Нике: – И вы меня простите. Я не буду вам мешать. Я в коридоре. Катя, если ты захочешь меня видеть, то позвони. У тебя на браслете есть кнопка для связи со мной. Ну или скажи медсестре.

Он вышел.

Катя выдохнула. Ника села обратно в кресло и шепотом спросила:

– Это ваш муж?

– Давай на «ты», пожалуйста, – так же тихо сказала Катя.

– Ой, прости.

– Он говорит, что он мой муж, но он мне не нравится.

– Мне тоже, – сказала Ника, и они обе улыбнулись. Только Ника приободряюще, а Катя с благодарностью.

Медсестра сказала, что они могут тут пошушукаться, только тихонько, потому что за шторкой лежит девушка после операции, ей нужен покой.

– Какая добрая, – сказала Катя, когда медсестра ушла, – я как-то раз в больнице лежала после аппендицита, так у нас там такие медсестры были, толстые, злые, так больно уколы ставили, что сидеть потом невозможно было. Да что сидеть, лежать больно было.

– Представляю, – сказала Ника. – Мне мама рассказывала, что раньше больницы были ужасные, хоть и войны не было, а все равно как на фронте, палаты облезлые, с тараканами, душа не было. Хорошо, что сейчас все по-другому.

– Сейчас вообще все по-другому, – сказала Катя и сникла.

– Прости, пожалуйста, – сказала Ника. – Я не хотела тебя расстраивать.

– Нет, ты права. Так и есть. В любом случае, мне придется еще много слез пролить.

Они помолчали.

– Скажи, а ты узнала что-нибудь про моего папу?

19

– Да, я погуглила и нашла немного инфы. Папа у тебя, конечно, воздушный. Только странно, что очень мало про него можно найти, с учетом его крутости. Как будто кто-то дропнул всю инфу про него.

– Ника, я тебя не понимаю, – сказала Катя. – Ты такие слова странные говоришь.

– Ой, прости, в твое время, наверное, так не говорили. Я имела в виду, что очень мало информации про твоего папу. Но все же кое-что есть.

– Что ты узнала? Где он? С ним можно связаться? – в глазах Кати появились огоньки надежды.

– Катя, послушай. Ты уверена, что хочешь знать? Просто… Это тебя не очень обрадует, – Ника виновато посмотрела на Катю.

У Кати задрожали губы.

– Что такое? Папа… он что… Он умер?

Ника вздохнула.

– Я… Я не могу. Я просто не могу тебе такое рассказывать. Мне так жаль. Я не знаю просто, как можно тебе такое рассказать.

– Ну что там? Что такое? Ну скажи, – взмолилась Катя. – Мне и так плохо, пожалуйста, просто скажи.

– Да, мне очень жаль. Твой папа умер.

Катя смотрела на Нику несколько секунд пристальным взглядом, а потом отвела глаза в сторону.

– Что с ним произошло? – спросила Катя.

– Ну, вообще-то официальная версия, что он умер от сердечного приступа, но… я тут нашла одну статью. В общем, там не все так однозначно. Хочешь, я тебе прочитаю?

Катя кивнула.

Ника достала из кармана маленький прямоугольник. Она что-то нажала, и экран засветился, появилась фотография мужчины.

Он выглядел лет на сорок