Эрик Ластбадер - Возвращение в темноте Страница 34

— На ловца и зверь бежит! — С этими словами Рубиннет схватил Кроукера за плечо и выдернул из людского потока. На нем были белые джинсы, рубашка с короткими рукавами в белую и синюю полоску и мягкие кожаные сандалии без носков. Он обладал красивой мускулистой фигурой, которая неизменно привлекала к нему внимание женщин, хотя сам он, казалось, не обращал на это ни малейшего внимания. — На днях слышал хороший анекдот, — сказал Рубиннет.

«И политики, и владельцы ресторанов одинаково любят анекдоты, преимущественно соленые», — подумал Кроукер. Рейф был в этом деле знатоком. Он обожал анекдоты и, казалось, мог без конца рассказывать их, ни разу не повторяясь. Возможно, он узнавал новые анекдоты от своих клиентов.

— Так вот, — продолжал Рубиннет. — Эскимос приехал в город покупать холодильник. Продавец спрашивает его: «Зачем он тебе?» А эскимос отвечает: «На улице минус пятьдесят, в холодильнике — минус двадцать. Греемся, однако».

— Отличный анекдот, Рейф, — расхохотался Кроукер. Они шли сквозь толпу, и голова Рейфа возвышалась над всеми. Должно быть, у его охраны было немало хлопот, когда он был мэром Майами. Кроукер похлопал Рубиннета по спине.

— Чертовски рад тебя встретить, дружище. А почему ты не в баре? Что ты тут делаешь?

— Закупаю продовольствие, — засмеялся Рубиннет. — Иногда мне нравится самому ходить по магазинам и глядеть, как живут другие люди. Однако я тоже не ожидал встретить тебя здесь, ведь, по слухам, рыбалка сейчас отменная!

— Вынужден заняться семейными делами. Моя племянница серьезно больна.

— Мои соболезнования, дружище, — сочувственно положив руку на плечо Кроукера, произнес Рубиннет. — Могу я чем-нибудь помочь?

— Вряд ли, моей племяннице нужна пересадка почки, а вот донорской почки-то и нет.

— Когда я был мэром, я иногда творил чудеса, — сказал Рубиннет, — но такое и мне не по силам. Извини, друг.

— Забудь, это не твоя головная боль.

— Может, пойдем ко мне?

— Пожалуй, я отправлюсь к другу в Эль-Порталь, — сказал Кроукер, неожиданно для самого себя приняв решение переночевать в доме у Сони.

Лицо Рубиннета расплылось в широкой улыбке.

— Да, это местечко имеет свое неповторимое лицо и душу. — Он печально покачал головой. — Наше время, девяностые годы, не имеет ни лица, ни души. Это просто огромная яма, в которую свалили весь хлам пятидесятых, шестидесятых, семидесятых и восьмидесятых годов. Результат ужасен, ты согласен? Одежда, музыка, жаргонные словечки — все вернулось, но в искаженном виде. Даже развлечения! Эти видеоигры, примитивный китайский бильярд... Вновь стали популярны кофейни, пожалуй, и мне надо открыть какое-нибудь заведение в этом роде. — Рубиннет засмеялся. У него был заразительный смех, настоящий дар для политика. Он всегда смеялся так, что всем присутствующим тоже хотелось смеяться вместе с ним.

Однако он быстро посерьезнел.

— Но вернулось и кое-что похуже. Наркотики, например. — Он снова печально покачал головой.

Оба медленно направились к своим машинам. В душе у Кроукера шла борьба с самим собой. Ему не хотелось посвящать третьих лиц в свои отношения с Майером, но он отчаянно нуждался в информации. А Рейф Рубиннет был в приятельских отношениях со всей Южной Флоридой и очень многое мог рассказать Кроукеру. Во всяком случае, ему наверняка была известна вся подноготная тех, кто занимал более или менее видное положение в обществе.

Наконец, Кроукер решился.

— Рейф, мне нужно спросить тебя кое о чем.

— Валяй!

— Тебе известен некий адвокат по имени Марсель Рохас Диего Майер?

Рубиннет сверкнул на него глазами.

— Лью, дружище, ты просто так об этом спрашиваешь или у тебя есть к нему дело?

Кроукер посмотрел ему в глаза и, помедлив, ответил:

— Пожалуй, последнее.

Рубиннет поджал губы.

— Могу я спросить тебя, во что ты собрался ввязаться?

— Пока не могу сказать, — почти искренне ответил Кроукер. — Так что тебе известно о Майере?

— Он имеет крепкие связи с колумбийскими наркодельцами. Не с теми, которых недавно с такой помпой привлекли к суду. Нет, не с такой мелочью. Клиенты Майера настолько засекречены, что возникают сомнения в реальности их существования. Я хочу сказать, что даже профессиональные матерые сыщики не в курсе того, что эти люди вообще существуют.

— Что ты имеешь в виду?

— Его клиенты находятся под надежной защитой на таком высоком уровне, что комар носа не подточит. А если ты настолько глуп, чтобы задавать слишком много вопросов, тебя очень скоро унесут на носилках, и никто о тебе больше не услышит.

На мгновение Кроукер задумался.

— А что тебе известно о человеке по имени Хуан Гарсия Барбасена?

— Это имя мне не знакомо, — сказал Рубиннет, но что-то подсказывало Кроукеру, что он говорит неправду.

— Если бы ты знал что-нибудь об этом человеке, ты ведь сказал бы мне? — не удержался Кроукер.

Взгляд голубых глаз был непроницаем.

— Ну конечно, дружище!

Кроукер нетерпеливо замотал головой.

— Рейф, послушай, ты же разговариваешь не с кем попало, а со мной, не надо притворяться, скажи, что тебе известно о нем.

— Не понимаю.

— Извини, Рейф, но я попал в такую историю...

— Что это за история? — В глазах Рейфа мелькнула непритворная озабоченность. — Послушай, Лью, однажды ты выручил меня. Я не забываю добра. Скажи, что я должен сделать, чтобы вытащить тебя из этой, как ты говоришь, истории.

— Барбасена.

— Поверь мне, Лью, тебе лучше ничего не знать об этом человеке.

— Боюсь, у меня нет иного выхода.

— Это правда?

— Боюсь, что да.

Выждав, пока мимо них пройдет группа служащих расположенного рядом отеля, Рубиннет отвел Кроукера в сторону, в тень деревьев возле автостоянки.

— Ты отдаешь себе отчет в том, что собираешься делать, дружище?

Меньше всего хотелось сейчас Кроукеру выслушивать предостережения, особенно от Рубиннета. Он просто не мог себе этого позволить — жизнь Рейчел висела на волоске. И если спасти ее можно было, только убив Хуана Гарсию Барбасену, то он так и сделает. Возможно, за ужином Дженни Марш предложит ему иной выход или доктор Стански сумеет что-нибудь сделать через своих друзей, но Кроукер отлично понимал, что надеяться на это глупо. Нравилось ему это или нет, но жизнь оставляла ему всего один выход — если за ужином Дженни Марш скажет, что документы на почку, предоставленные Майером, в полном порядке, он позвонит адвокату и согласится на его условия. Время, отпущенное на спасение Рейчел, истекало.

— Рейф, — тихо сказал он, — сделай одолжение, расскажи мне, что тебе известно об этом человеке.

Рубиннет внимательно посмотрел на Кроукера и, вздохнув, сказал:

— Что-то мне не нравится наш разговор, Лью. Боюсь, он не принесет никому из нас пользы.

— Рейф, прошу тебя.

Поколебавшись, Рубиннет увлек Кроукера еще дальше в тень деревьев. За их спиной, на автостоянке взад-вперед сновали машины, словно акулы вдоль рифа.

— Послушай, Лью, — почти шепотом произнес Рубиннет. — Барбасена — это сам дьявол. Наркотики лишь малая часть его сферы деятельности. Помнишь, я сказал, что героин снова входит в моду? Вот на этом он и делает деньги. У него связи на Дальнем Востоке, с фабриками, где делают высококачественный, особо чистый героин. Сам он неуловим.

— Ты хочешь сказать, что он хорошо защищен?

— Именно так.

— Хорошо, но кто же его прикрывает?

— Политики, правительство. Он им нужен, чтобы сохранять контроль над восстаниями, революциями и тому подобной ерундой во всей Латинской Америке. Если там кто-то нуждается в оружии, то непременно обращается к Барбасене.

— Значит, он такой крутой?

— Лью, у тебя сейчас такие глаза... Именно такими они были, когда ты решил расправиться с теми бандитами, что угрожали мне и требовали доли от моей прибыли. Послушай, тут дело гораздо серьезнее, чем ты можешь себе представить. Этот парень — очень крепкий орешек! Барбасена поддерживает тесные отношения со всеми вождями повстанцев, инакомыслящими, рвущимися к власти генералами и маньяками, мнящими себя диктаторами. И они дорожат дружбой с ним, поскольку он поставляет им оружие. Все, что они рассказывают Барбасене, тот передает правительственным агентам. В свою очередь, правительство безоговорочно защищает Барбасену в любых ситуациях. Он творит все, что ему вздумается, и власти смотрят на это сквозь пальцы. Уясни себе это раз и навсегда. Они сами продают ему оружие, которое он потом перепродает своим клиентам, да еще и получает свои комиссионные. А почему бы и нет? Обе стороны сказочно богатеют от такой дружбы. Вот как обстоят дела, дружище!

Кроукер долго молчал. По его лицу струился пот.

— Рейф, кое-кто хочет смерти этого человека. Очень хочет.

— Что ж тут удивительного, — хмыкнул Рубиннет. — Насколько мне известно, Барбасена нажил себе так много врагов, что они могли бы составить население целой страны. Власть и вседозволенность затуманили ему рассудок. Он искренне верит, что абсолютно неуязвим. Но мы-то с тобой знаем, что в наш век никто не может быть уверен в своей неуязвимости.