Михаил Зайцев - Порча на смерть Страница 34

— Иногда приходится, как и всем. К чему вы клоните?

— Сейчас поймете...

— Я уже догадываюсь, но не...

— Момент! Дайте мне договорить, пожалуйста. Итак, допустим, вы вышли из машины, а по тротуару наперерез бежит к уличному таксофону миловидная девушка, летит птичкой, ничего вокруг не замечает, и р-раз — впорхнула в щель между вашими телохранителями, споткнулась, потеряла равновесие, упала к вам на грудь...

— Исключено! Профессионалы личной охраны ее перехватят, не позволят ко мне прикоснуться.

— Ну, хорошо. Допустим, нечаянное столкновение произошло на пороге ресторанного зала, девушка танцевала и чуть не упала, а вы ее поддержали. Или рассеянная красавица свалилась буквально к вам в объятия в фойе театра. Такое возможно?

Протасов побарабанил пальцами по крышке рояля, подумал, разглядывая паркетные половицы, лепку на потолке, складки гардин, и нехотя согласился:

— Да. Такое в принципе возможно. Красивая девушка?

— Чертовски симпатичная! И падает прямо на вас. Вы, точно так же, как и любой нормальный половозрелый мужчина, а все жертвы, насколько я понимаю, мужеского пола, вы подхватываете чаровницу, не даете ей рухнуть, ее узкая ладонь случайно бьет вас, допустим, по гордо выпяченной груди, пальчики судорожно хватаются за...

— Больно бьет?

— Отнюдь! Разве что комара таким ударом убьешь. Ежели дело происходит летом или в помещении, если у вас расстегнут пиджак, вместо детского хлопка-удара случится вообще едва ощутимое прикосновение. Убежден на все сто процентов — никто из обреченных не обратил внимания на «отравленное прикосновение», через минуту, максимум три, все жертвы забывали о девушке-палаче. Если не забывали, то вспоминали о ней с грустной улыбкой, мол, ах, какие прелестницы вокруг порхают. Думаю, некоторые, как и я, еще и сами перед ней извинялись, дескать, простите, вовремя вас не заметил, ох, вы по моей вине чуть было не упали...

— Нельзя ли поподробней про «отравленное прикосновение»?

— Легко! Прикажите подать кофе покрепче и сигарет попроще, я с удовольствием отвечу на все ваши вопросы...

13. Падший ангел

Ее звали Вера. Ниже среднего роста, средней полноты и возраста женщина с прической средней длины, с усредненным скучным лицом, в безликих одеждах светло-серых тонов средней цены и изношенности с нафталиновым душком.

Его звали Гоша. Высокий, кряжистый парень со свежим шрамом над верхней губой, стриженый, с маленькими цепкими глазками под ярко выраженными надбровными дугами, с перебитым носом боксера. На плечах у Гоши добротное зимнее пальто, под ним дорогой, но мятый костюм, из-под коротковатых брюк торчит нежно-голубая полоска кальсон.

Гоша Игнату нравился обманчивой простотой типажа. Ежели событиям суждено развиваться по схеме «Щука», Гоша останется на улице и будет отпугивать неандертальской внешностью случайных прохожих от дверей жилконторы. В схеме «Плотва» Гоше отведена роль пугала для сантехников и водопроводчиков с первого этажа конторы. Вариант «Сом» предусматривает Гошино участие в штурме в качестве отвлекающего внешнего фактора.

Вера Игната смущала. В ее присутствии Игнат стеснялся пользоваться биотуалетом, а пользоваться им приходилось всем — в тесной кубатуре автофургона двое мужчин и женщина томились уже — Сергач взглянул на монитор, цифры в левом нижнем углу экрана фиксировали текущее время — томились уже больше суток. Точнее... Сергач произвел в уме нехитрый арифметический расчет... точнее — двадцать шесть часов без малого.

Два часа, как в здание жилконторы вошел толстомордый прислужник Велиара. У него четыре дня назад Сергач отобрал солдатский ремень с тяжелой пряжкой. Час назад на противоположном конце двора припарковалась иномарка с бойцом обезьяньего кунг-фу за рулем и пассажиром Велиаром. Они прошли меж обрезанных тополей и исчезли за двойными дверями. Спустя минуты в окнах второго этажа вспыхнул дневной свет. Час назад на улице было еще темно. Почему до прихода хозяина толстомордый солдат мага сидел в потемках, осталось загадкой, впрочем, совершенно неинтересной.

Вчера Сергач наблюдал то же самое — сначала появился мордастый, спустя час Велиар и его обезьяноподобный боец-шофер. Вчера поутру было интересно примерять на себя шкуру секретного агента, соблюдать режим тишины, пить горячий кофе из термоса, жевать холодные гамбургеры и не отрываясь глядеть в монитор. К вечеру все обрыдло. Особенно после того, как иссяк жидкий поток посетителей магического притона. И совсем уж свирепая тоска наступила, когда сам Велиар уехал отдыхать. А ночью в фургоне сделалось морозно, зуб на зуб не попадал. Спали по очереди, кутаясь в шерстяные одеяла, выдыхая пар. В три часа Вера растолкала только что сменившегося с поста у монитора Игната — разбитная пьяная деваха и сильно поддатый сантехник выходили из жилищной конторы. Сергач отрицательно мотнул головой и попытался вернуться в прерванный сон про Черное теплое море, про солнце и пляж, однако приснилась, как назло, Антарктида.

И вот опять утро, полумрак в фургоне, снежная рябь на мониторе, и зверски хочется запретного — шуметь и курить.

Сергач с самого начала сомневался в целесообразности тупого ожидания девушки-убийцы возле логова Черного Мага. Резоны засады профессионалы частной безопасности объяснили просто и доходчиво: не можешь внятно описать девушку-убийцу, не получается составить толковый фоторобот, говоришь, дескать, узнаешь ее обязательно, если увидишь, значит — сиди и смотри. Минимум трое суток, пока другие активно работают вне зоны визуального контроля.

«Тоска зеленая» — это, наверное, тоска по зеленым американским долларам, а «тоска серая», Сергач убедился на личном опыте, — это разглядывание серых фигурок на черно-белом экране в компании одетой в серое скучной женщины и неандертальца с перебитым носом, в окружении зудящих приборов и малопонятной аппаратуры.

«Когда же наконец выдохнутся аккумуляторы и экран начнет тускнеть? — думал Игнат, позевывая. — Через трое... еще через двое суток? А потом? Мне сделают пластическую операцию морды лица и устроят на работу в жилконтору водопроводчиком, дабы я, Жека Бондов, шпионил за Велиаром...»

Игнат протер глаза кулаками, жестами попросил Веру накапать четверть стакана кофе. Бодрящий напиток по общему молчаливому согласию употребляли редко и экономно.

Вдруг зашевелился Гоша, крепко стиснул пальцами предплечье Игната. Сергач перевел взгляд с Веры на Гошу, тот указал подбородком на монитор.

По детской площадке мимо сломанных качелей шла девушка. Она не изменила внешность, не надела (или не сняла) парик, она была такой, как и три дня назад. Стройные ноги обтянуты джинсами, укороченный полушубок выгодно подчеркивает узость талии, волосы чернее ночи припудрены снежинками. Разрешающая способность монитора не позволяла рассмотреть тонкий носик, высокие скулы, слегка раскосые глаза, но все равно Сергач узнал ее сразу.

Быстрая, шершавая ладонь Веры закрыла Сергачу рот. Гоша спросил глазами: «Она?» Игнат кивнул, Вера осторожно отвела ладонь от приоткрытых губ, похлопала по вспыхнувшей щеке, мол: «Возьми себя в руки, Сергач!» Игнат еще раз кивнул, дескать: «Все нормально, сейчас подышу поглубже и успокоюсь».

— Поклевка состоялась, — шепнул Гоша в микрофон рации, переключился на прием.

Полторы минуты ожидания, и сквозь треск помех, сквозь подвывание радиоволн пробивается спокойный, уверенный голос:

— Щука. Как поняли?

— Понял вас, Щука.

Гоша отключил рацию.

Засуетились. Вера сама управилась с бронежилетом, Игнату помогал Гоша. Широкой липкой лентой к бронежилету крепилась плоская коробочка передатчика. Микрофон размером с маковую головку торчал у Игната за шиворотом, приклеился к воротнику и царапал шею. У Веры микрофон прятался под шарфом. Отныне все, что слышат Вера с Игнатом, а также все, что они скажут, услышат и координаторы операции.

Вера надела серый берет, Игнат остался без головного убора, Гоша поправил ему волосы так, чтобы выставить напоказ раненое ухо, хотя короткая прическа и без того ничуть не скрывала синь ушной раковины.

Вера подобрала с пола мешковатую авоську из плотного брезента. Точно с такой же авоськой Сергач обычно ездил на рынок за картошкой. В авоське у Веры лежал пистолет неизвестной Игнату системы с длинным цилиндром глушителя на конце ствола. Женщина сняла оружие с предохранителя. Домохозяйка столь же буднично и умело снимает с плиты кастрюлю. Пистолет упал обратно в брезентовый мешок, Вера взялась левой рукой за лямки авоськи, наклонила голову, приблизила бесцветные губы к спрятанному в складках шарфа микрофону, прошептала:

— Мы готовы.

На мониторе появилось изображение микроавтобуса. Компактный японский автобус с тонированными стеклами приблизился к автофургону, загородил вид на здание жилконторы в глубине двора, остановился. Гоша приоткрыл задние дверцы фургона, спрыгнула Вера, затем Игнат, последним вышел Гоша.