Карл Хайасен - Хворый пес Страница 34

Вот каким был мир Палмера Стоута. Вот каковы люди его круга. А с этим ненормальным засранцем, выкравшим беднягу Лабрадора, нужно кончать. И с ним будет покончено, когда его выследит Дикобраз.

Стоут выдвинул верхний ящик стола и достал пачку любимых фотографий, сделанных «поляроидом» во время сексуальных забав. Эти он снимал в Париже – недельную поездку оплатил многонациональный конгломерат горнорудных предприятий. На фотографиях Дези не очень было видно – тут бедро, там плечо, – но и этого хватило, чтобы у Стоута кольнуло сердце и засвербило в паху. Куда она подевалась?

Тут он заметил мигающую лампочку автоответчика. Нажал «воспроизведение» и откинулся на спинку кресла. Первый звонок от Роберта Клэпли – тот был необычно взволнован и задыхался: «Я по поводу носорожьего порошка… Позвони мне, Палмер. Сразу позвони!»

Через полчаса опять звонок Клэпли: «Палмер, ты дома? Нужно поговорить. Это насчет моих Барби, они… Позвони, ладно? В любое время».

Третий звонок от Дези. Услышав ее голос, Стоут поспешно прибавил громкость.

«Палмер, со мной все в порядке. Меня не будет несколько дней. Просто мне какое-то время нужно побыть вне дома. Пожалуйста, не волнуйся… Мы поговорим, когда я вернусь, хорошо?»

Она не казалась ни испуганной, ни расстроенной. Говорила совершенно спокойно. Однако в записи что-то тревожило, какой-то звук на фоне. Он раздался за мгновенье до того, как Дези попрощалась.

Чтобы удостовериться, Стоут трижды прослушал запись. Никакого сомнения: лай собаки.

И не просто собаки. Лаял Магарыч.

Стоут застонал и прижал ко лбу пухлую руку. Сумасшедший недоносок похитил жену.

Опять.

Стоял конец апреля, и теплым ветреным утром двенадцать японцев, мужчины и женщины, высыпали из снабженного кондиционером заказного автобуса, который припарковался на обочине двухрядной дороги в Норт-Ки-Ларго. Путешественники разбились на пары и забрались в полудюжину разноцветных байдарок. Под нежно-кремовыми небесами они погребли по излучине реки Пароходной в направлении Барнз-Саунд, где намеревались съесть обед в коробочках и вернуться. На все путешествие отводилось четыре часа, но о туристах не было ни слуху ни духу почти три дня. В конце концов их обнаружили, когда глубокой ночью они брели по окружному шоссе № 905. Не считая царапин и комариных укусов, все были целы и невредимы. Как ни странно, туристы отказались сообщить полиции, что с ними случилось, и избегали репортеров, жаждущих интервью.

Японцы были сотрудниками фирмы «МацибуКом» – одной из процветающих токийских строительных компаний. Поскольку запасы древесины в Японии весьма скудны, «МацибуКом» ежегодно импортировала миллионы кубометров леса из Соединенных Штатов, главным образом из Монтаны и Айдахо, где ради улучшения токийского пейзажа, а также повышения доходов «МацибуКом» были буквально выбриты горные вершины, превратившиеся в пыльные лысые купола. Пережив относительно благополучно азиатский финансовый кризис, компания наградила дюжину менеджеров высшего звена групповой поездкой во Флориду. Недельная программа неизбежно начиналась в «Диснейленде», а заканчивалась в Кизе, в престижном клубе «Океанский Риф», который принадлежал республиканцам. Забавно, что менеджеры проявили интерес к активному экотуризму, и потому было организовано путешествие по реке Пароходной. Японцам сообщили, что им могут встретиться ламантины, синие змеи, лысые орлы и даже неуловимые североамериканские крокодилы, обитавшие в озерах среди мангровых деревьев и достигавшие в длину четырнадцати футов. Предвкушая впечатления, туристы закупили уйму фотопленки.

Когда в означенное время японцы из экспедиции не вернулись, начались интенсивные поиски с использованием сверхлегких самолетов, катеров, лодок и машин, способных передвигаться по болоту. Губернатор Дик Артемус выделил в помощь пару казенных вертолетов (что, на его взгляд, было скромной услугой в сравнении с бесплатным членством в «Океанском Рифе», которое он обрел в день инаугурации). Между тем флоридские чиновники от туризма мрачно размышляли, сколько тысячелетий потребуется для восстановления туристической индустрии, если станет известно, что находившиеся на отдыхе двенадцать иностранных менеджеров были сожраны крокодилами либо погибли при сходных ужасных обстоятельствах.

В заявлениях для прессы власти придерживались версии, что японские гости «заблудились», но у репортеров не было недостатка в скептических мнениях местного населения, которыми оно с готовностью делилось. Плавать по речке Пароходной было не сложнее, чем ездить по шоссе № 95, но в сто раз безопаснее. Страх, что совершено убийство, усилился после зловещей находки – обнаружились пропавшие байдарки, изрешеченные пулями и связанные вместе синим шнуром. Болтаясь и поворачиваясь, они свисали с моста Кард-Саунд наподобие хвоста огромного воздушного змея с погремушками. Проезжавшие в катерах останавливались, чтобы сделать снимок, пока не явились полицейские и поспешно не обрезали веревку. Вид продырявленных пулями лодок напрочь уничтожил надежду, что японских менеджеров найдут живыми. Стало ясно, что они угодили в лапы психопатов либо террористов – еще более сокрушительный удар по имиджу туризма, чем простое нападение крокодилов. Из японского консульства в Майами на частном самолете прибыл контингент сотрудников с непроницаемыми лицами. Их разместили в комнатах с видом на океан и предоставили возможность бесплатно и без ограничений пользоваться международной связью. Тем временем в Вашингтоне бригада судебно-медицинских экспертов уже приготовилась к вылету во Флориду – ждали только трагического известия, что расчлененные тела обнаружены.

А потом, ко всеобщему удивлению, группа японских байдарочников объявилась живехонька и невредима, но рот держала на замке. На рассвете 30-го апреля сотрудники «МацибуКом» чартерным рейсом вылетели в Токио. Местная пресса выдоила, что смогла, из ситуации с неудавшимся экотуризмом, но в отсутствие свидетельств очевидцев (и наличия трупов) история быстро сошла с газетных страниц.

Лейтенант Джим Тайл узнал о происшествии еще до сообщения в теленовостях. Дорожный патруль отрядил на поиски важных гостей пятерых полицейских и лучшего проводника с собакой из отдела К-9. Обнаружение байдарок, впечатляющий способ, которым они были приведены в негодность, и манера представления их публике укрепили подозрения Джима Тайла в том, что произошло на реке Пароходной. Он рассчитывал, что японцы смолчат и другие представители власти ни о чем не догадаются. Очевидно, Дик Артемус не догадался. Во время их короткой встречи в Таллахасси Джим Тайл умышленно не поделился с губернатором своей версией похищения туристов.

Однако днем он позвонил по номеру, который они с его другом, бывшим губернатором, обычно использовали для связи, оставляя сообщения на автоответчике, но, к его досаде, линия молчала. Джим Тайл собрал дорожную сумку, поцеловал на прощанье Бренду и без остановок поехал на юг – фактически через весь штат. Солнце уже час как встало, когда он подъехал к сторожке клуба «Океанский Риф» в Норт-Ки-Ларго. В контору Тайла неохотно сопроводил угрюмый молодой охранник, явно заваливший элементарный тест на грамотность для костоломов, необходимый для поступления на службу в полицию. Тайл предъявил рекомендательное письмо генерального прокурора, и ему разрешили посмотреть фотопленку из забытого японским байдарочником кофра с камерой.

Лаборант местного шерифа пленку проявил и сделал контактный черно-белый отпечаток. Он никак не мог уразуметь ее очевидную ценность, поскольку из тридцати шести кадров в тридцати пяти на переднем плане красовалось размытое изображение пальца, перекрывшего объектив. Такое нередко случается, когда камера находится в неумелых руках возбужденного туриста. Но Джим Тайл разглядел, что на фото с реки Пароходной запечатлен не капризный мизинец субтильного японца, а мясистый, волосатый, кривой и в шрамах средний палец американца, шести футов росту и наделенного неуемным чувством юмора.

Последний кадр, единственный без пальца, тоже представлял интерес. Полицейский повернулся к амбалу-охраннику:

– Я могу позаимствовать у клуба катер? Сгодилась бы моторка.

– На причале есть одна малютка. Но вам одному нельзя. Не по правилам.

Джим Тайл свернул контактный отпечаток и засунул в коричневый конверт, полученный от Дика Артемуса в губернаторском особняке.

– А где причал?

– Вам не положено.

– Понимаю. Вот ты поедешь со мной.

У причала стояла мелкосидящая джонка, оснащенная пятнадцатисильным подвесным мотором. Охранник – его звали Гейл, – завел движок с третьего рывка. Поверх топорщившейся формы он напялил ярко-оранжевый спасательный жилет и велел Тайлу сделать то же самое.

– Такие правила, – пояснил Гейл.