Марк Олден - Власть Страница 35

Преследовать пьяного капитана было нелегко. Дождь и темнота делали его почти невидимым для двух членов Триады. Несколько раз капитан падал в грязь. В нескольких ярдах позади него Пао и Сон Суй ждали, пока он поднимется и продолжит путь. Ждали и промокли до нитки.

Но Линь Пао понимал, что им нужно выдержать эту ужасную ночь. Капитан слабо контролировал себя, и было весьма вероятно, что до утра он наделает глупостей. Пао и Сон Суй должны быть поблизости, чтобы стать свидетелями его действий. Полученная информация могла оказаться полезной для Триады, которая умела заставить человека платить за свои ошибки.

Приблизившись к зенитному орудию, Пао и Сон укрылись за наваленными рядом с ним мешками с песком. Присев на корточки, они стали смотреть на управление миссии. Почти все окна были темными. Но не все.

Нельсон Берлин вглядывался в тускло освещенное окно нижнего этажа. Видимо, ему не понравилось то, что он увидел. Он отшатнулся назад, выругался и замахал руками. Затем он потерял равновесие и сел в грязь. Показал зданию кулак, поднялся и, покачиваясь пошел к входу. Остановился, чтобы вытащить пистолет, открыл дверь и вошел.

Пао и Сон Суй выбежали из укрытия и понеслись к зданию. Прогремел гром, не разбирая дороги, они хлюпали по глубоким лужам. Левая туфля Пао застряла в грязи, но он продолжал бег – капитана нужно было держать под близким наблюдением.

Первым окна достиг Пао.

Томас Сервис шагнул к Нельсону Берлину, уверенный, что сможет поговорить с ним и убедить, что Роуда вольна распоряжаться своей жизнью. Высокий рыжеватый мужчина стоял, опустив руки: он хотел, чтобы Берлин знал, что он не желает ему зла. Он уже хотел сказать это, когда Берлин выстрелил ему в грудь. Сервис упал.

До той ночи Нельсон Берлин стрелял из своего пистолета только по мишеням и однажды в поместье своего отца в округе Датчиз, штат Нью-Йорк, подстрелил белку. Выстрелив в Томаса Сервиса, Берлин удивился тому, как легко и приятно убить человека. Никогда в жизни он не чувствовал себя таким сильным. С пистолетом в руке он может подчинить себе весь мир.

Рыдающая и стонущая Роуда сидела на полу, обхватив голову Сервиса руками, и покачивалась взад и вперед, Разгоряченный водкой и содеянным, Берлин, не в силах больше сдерживаться, спрятал пистолет в кобуру, подошел к Роуде и оторвал ее от Сервиса.

Она вскрикнула, и он ударил ее по лицу. Потом он рывком поднял Роуду на ноги и поцеловал, почувствовав соленый вкус ее слез; он проник языком в ее рот, а когда она расцарапала ему лицо, ударил еще раз. Она попыталась ударить коленкой его в пах, однако он успел повернуться и удар пришелся в бок. Ему было больно, но не настолько, чтобы он прекратил свои попытки.

Потом она оказалась на полу; зажав ей рот одной рукой, он другой начал рвать на ней блузку. В этот момент погас свет, и они оказались в темноте. Лежа на Роуде, Берлин справился с рубашкой, но она укусила его за руку, и тогда он схватил ее за горло и начал душить. Он слышал, как давится его сестра, но сжимал руки, пока она не обмякла.

Он перестал душить ее, но она была еще жива. Он сорвал с нее рубашку, сунул руку под лифчик и сжал маленькую грудь. Потеряв голову от возбуждения, он расстегнул ее пояс и стащил с нее брюки и трусики. Затем приподнялся на колени и снял с себя штаны и трусы. Чувствуя себя на грани оргазма, он быстро вошел в нее и через мгновение кончил.

Распластавшись, он продолжал лежать на своей сестре, пока она не зашевелилась под ним. Когда она прошептала: «Боже милостивый», вся страсть Берлина исчезла, и он ужаснулся. Страх был так велик, что у него захватило дыхание. Сквозь окно в комнату проникал слабый свет, но ему казалось, что темнота сгустилась, неся с собой грядущее зло, которое наверняка уничтожит его.

Берлин вновь поднялся на колени, посмотрел на ее заплаканное лицо в синяках, и когда она сказала: «Зачем ты сделал это?», он понял, что никогда больше не захочет слышать ее голоса, никогда больше не захочет вспоминать об этой ночи. Поэтому он задушил ее своими руками, упал возле нее и зарыдал.

Когда Нельсон Берлин открыл глаза, на него смотрели Линь Пао и Сон Суй.

Пао с притворным почтением снял с себя шляпу.

– Капитан, сэр, вы хотите выйти из этой неприятной ситуации, избежав наказания?

Берлин кивнул. Страх отнял у него силы, и он потерял способность мыслить здраво, и был готов отдать свою душу всякому, кто избавит его от этого кошмара.

– Да, хочу.

Пао присел на корточки возле него.

– В таком случае вы должны поступать так, как мы скажем.

– Я понимаю.

Пао покачал головой.

– Вы не понимаете, капитан. Но со временем поймете. Сегодня ночью мы ничего не станем от вас требовать. Речь идет о будущем. Не беспокойтесь о том, что случилось этой ночью. Но когда вы покинете эту комнату, вам придется повиноваться некоторым из моих друзей. Мы послужим вам, а вы послужите нам.

– Только помогите мне. Умоляю, помогите мне. Я сделаю все, что вы скажете.

– Капитан, сэр, с этого момента вы будете поступать, как мы скажем, когда придет время.

После капитуляции Японии в 1945 году Америка настаивала на перемирии между Чаном и коммунистами. Однако о прекращении огня не могло быть и речи. Никто не хотел идти на уступки. У коммунистов была сильная армия, освобожденные от японцев земли, их поддерживали миллионы соотечественников. Им незачем было плясать под дудку гоминьдановцев.

Допустить красных в правительство было для Чана все равно, что открыть лисе курятник. Он понимал, что если не покончит с коммунизмом, то, в конце концов, его растущая популярность будет стоит Чану политической власти. Компромисс Чана не устраивал. Стоит ли давать веревку своему палачу?

Через год после окончания войны с Японией Чан первым нанес удар: его армия атаковала войска коммунистов в Маньчжурии. Но ему оказалось не под силу справиться с красными армиями, возглавляемыми популярным в народе Мао Цзэдуном. Чан показал себя плохим военачальником, неспособным возглавить и вдохновить войска, и солдаты тысячами перебегали на сторону Мао, прихватив с собой американское снаряжение. Трехлетняя гражданская война завершилась полным поражением Чана.

Он бежал на Тайвань, гористый остров недалеко от юго-восточной границы Китая, однако, успев обчистить китайские музеи, банки и военные склады. Его добычей стали золотые запасы страны вплоть до последнего слитка. Триады помогали маленькому генералу осуществлять грандиознейшую хищническую операцию со времен разграбления Европы нацистами.

На Тайване отношение к Чану было отрицательное. Однако оппозиция маленькому генералу просуществовала там недолго. По его приказу войсками были замучены и уничтожены тысячи тайванцев, часть оппозиции была вынуждена уйти в подполье, многие бежали из страны. Чан подчинил себе остров с помощью тех же кровавых средств, что использовал двадцать лет назад при подавлении шанхайского восстания. Как всегда, маленький генерал считал, что имеет право на все.

Юго-запад Китая. Здесь в отдаленной провинции Юньнань армия Мао изгнала из китайской земли последние полки Гоминьдана в зону на стыке Бирмы, Лаоса и Непала. Эта зона, родина горных племен Шань, являлась крупнейшим мировым поставщиком незаконного опиума и носила название «Золотой треугольник».

Опасаясь, что Мао может теперь попытаться захватить всю юго-восточную Азию, ЦРУ снабжало гоминьдановскую армию оружием в «Золотом треугольнике» и планировало вторжение в Китай. Гоминьдан, однако, не собирался сражаться с «красной угрозой». Воины Чаня в «Золотом треугольнике» решили основательно заняться наркобизнесом. Они поставили себе целью взять в свои руки торговлю героином в юго-восточной Азии. Прибрать к рукам весь героиновый рынок.

«Золотой треугольник» был ничейной полосой. Власть в нем принадлежала сильнейшему, и сильнейшим являлся Гоминьдан. Остатки армии Чана легко покорили бирманские горские племена и заставили их увеличить производство опиума. Горцев насильно забирали в гоминьдановскую армию. Китайцы женились на местных женщинах, это приносило им больше новобранцев и больше опиума.

Для Гоминьдана успех в «Золотом треугольнике» стал реваншем за поражение в своей стране.

Гоминьдановцы наводнили юго-восточную Азию опиумом, который химики Триады превращали в героин и морфин. Пао никогда не был так загружен работой. Действуя на территории Тайваня и Гонконга, он возил наркотики не только по всей Азии, но и в Европу и Америку. Вместе с Сон Суем они охраняли руководителей Триады во время поездок по «Золотому треугольнику». Они также сопровождали химиков Триады из Гонконга в лаборатории, производящие героин в горах Бирмы.

Линь Пао давал взятки таиландским полицейским, которые охраняли партии наркотиков, проходившие через их страну. В Таиланде он и другие члены Триады покупали или похищали детей у родителей, душили младенцев, вырезали внутренние органы и заполняли маленькие тельца килограммами героина. Затем женщины, разыгрывавшие из себя матерей, перевозили своих «спящих младенцев» через границу в Малайзию.