Александр Щелоков - Уничтожить Израиль Страница 35

Оба головореза заметно сникли. Они знали, что узбек не будет шутить с именем Намангани. Это не тот случай, когда можно блефовать авторитетом главы исламских террористов, а раз так, то хозяину лучше уступить в таком пустяковом деле, когда на карту поставлена не только собственная жизнь, но и жизнь членов большой семьи. Исламисты не пощадят никого.

Абдужабар, должно быть, понял, почему сникли охранники, и это окончательно сломило его.

– Уйдите! – приказал он и махнул рукой. – Мы договорим сами.

Кашкарбай проводил их взглядом и сказал:

– С тебя ничего не требуют, кроме одного. Ты оставишь этого русского, на которого взъелся за потерянный товар.

– Мне груз дорого стоил.

– Кто-то хотел русского подставить. Так? Ты чью-то просьбу выполнил. Между тем, Абдужабар, подставляли нашего человека. Не удалось. Значит, пойди, умойся холодной водой, остынь и забудь. Ты его никогда не видел, никогда не знал.

– Из-за него повязали двух моих людей. Ваш человек, похоже, связан с ментами.

– Не говори глупостей. Ты послал в русский поселок двух безмозглых таджиков. Они весь день ходили там, примерялись, где лучше порвать жилу жизни русскому. Казалось, такое место они нашли. Но у людей есть глаза. Они решили, что твои аджиры-наемники собираются обворовать чей-то дом, и позвонили в милицию. Судьба, достойная дураков.

Зайцев ловит собака, зайчатину ест хозяин

– Роман Андреевич, – президент России наморщил лоб, о чем-то размышляя, и посмотрел на полковника Краснова, – по-моему, завтра с утра у меня поездка в «Коммунарку»?

– Так точно. Отменить?

– Нет, наоборот.

– Справка по хозяйству для вас готова. Закрытое акционерное общество племенной завод «Коммунарка». Пресса в курсе.

– Давайте, я просмотрю. А вы отодвиньте все, что у меня после посещения племзавода. Я проеду в лес.

Краснов понимающе склонил голову.

Военная тайна в нашей стране всегда была и все еще остается самой страшной из всех существующих тайн. Ее берегут, за ее разглашение карают, хотя речь часто идет о вещах, известных всем и каждому.

В давние годы, когда по укромным уголкам великой державы расселялись гарнизоны ракетных войск стратегического назначения, по делам служебным, в те времена еще лейтенант, Краснов приехал на Украину к ракетчикам. От Харькова на автобусе доехал до шикарно выполненного в бетоне географического знака «СУМСКАЯ ОБЛАСТЬ». Предстояло ехать дальше. И вот едва автобус миновал торжественный знак, как весь дальнейший путь машину мотало из стороны в сторону, валяя по рытвинам и промоинам. Всю денежку, отпущенную на дорожные нужды, сумские власти всадили в создание грандиозного знака. На щебенку, чтобы засыпать ямищи, средств не хватило.

В небольшом городке приезжий встретил на улице военного – майора – пристукнул каблуками, приложил руку к козырьку фуражки и спросил, как пройти к ракетчикам. Глаза майора превратились в мутные плошки. Разве он, давший присягу бдительно хранить военную тайну, мог сказать какому– то лейтенанту, как пройти к ракетному гарнизону? Ответил майор сурово, но в то же время предельно вежливо:

– Прошу прощения, в данном вопросе компетентной информацией не располагаю.

Служака отчаянно бдел.

Через две минуты навстречу Краснову попалась бабулька-одуванчик лет восьмидесяти пяти с личиком как печеное яблочко, с глазами острыми и живыми. Спросить ее о ракетчиках напрямую приезжий не посмел. Сформулировал вопрос иначе:

– Бабуля, как тут пройти к военным?

– А тебе какие нужны? – спросила бесхитростная старушка. – У нас они тут под кажным кустом сидят. Так кого тебе? Ракетчиков? Летчиков? Або еще кого?

Выдавать старушке страшной тайны Краснов не стал.

– Мне бы летчиков…

– Тогда иди прямо по цему шляху до леса. Раньше там мы грибы и ягоды собирали. Теперь все ракетчики затоптали. И цепом окружили. Перед лесом дорога направо. Туда не ходи. Там они склад атомных бомбов содержат. Охрана лютует! Иди зараз налево и попадешь к летчикам…

Страшная военная тайна осталась тайной, а Краснов узнал дорогу к нужному месту.

Когда в Москве решили строить комплекс зданий внешней разведки – советский вариант американского Лэнгли, то выбрали для строительства место на юге за чертой города – за Кольцевой дорогой, в Бутовском лесу за гнилой речушкой Битцей.

Первым делом от внешнего полотна Московской кольцевой дороги отвели на юг хилую линию бетонки и поставили на перекрестке воспрещающий знак – «кирпич». По науке он называется знаком «Въезд запрещен». Так во всяком случае назвали красный круг с желтым прямоугольником в середине умные дяди, сочиняющие для автомобилистов запреты и ограничения. Но на самом деле «кирпич» является знаком, стимулирующим у людей раздражение и любопытство.

Какой русский не любит быстрой езды? Хотя об этом уже все сказано. Поставим вопрос иначе. Какой русский не проявит любопытства, если в местах, где он ездил-переездил, вдруг появился «кирпич»?

И вскоре многие знали в чем дело, хотя офицеры разведки продолжали именовать свое убежище «лесом». По привычке это слово употребил и президент.

Полковник Краснов хорошо знал об особых чувствах президента к службе внешней разведки. Тот разбирался в тонкостях этого предмета куда свободнее, чем в экономике и военном деле и даже дипломатии, и потому с особым вниманием следил за тем, как и чем живет эта спецслужба.

Человечество испытывает постоянную необходимость в информации.

Весной простой крестьянин должен точно знать, готова ли почва к посеву картофеля. Положишь клубни в землю слишком рано – вымерзнут, загниют, и не будет в нужное время той, что варят в мундире, пекут на углях, жарят на сковородках. Или другой вопрос, волнующий любителей собирать дары природы: пошли ли в лесу грибы? А если пошли, то в каком направлении, в каких рощах и перелесках перехватывать их с кузовками?

Больше знать хочется каждому. Удовлетворенное любопытство насыщает кровь обывателя очередной дозой адреналина и обеспечивает ему блаженно-волнительное состояние обладателя новостей. Вот, глядишь, появилось в газетке сообщение, что престарелая актрисулька судится с дочерью из-за квартиры умершей бабки. Какая радость! Не только мы, обитатели коммунальных квартир, рвем друг другу глотки за клочок недвижимости. Наши кумиры тоже! Кайф!

Но все это пустяки житейского уровня по сравнению с тем, сколь важна информация сильным мира сего, причем точная, достоверная, самая свежая, строго проверенная. Чтобы правильно и взаимовыгодно провести очередную встречу на высшем уровне с главой иностранной державы, нужно знать все о его стране, о его собственных взглядах на жизнь, даже на выпивон и на баб, о вкусах и пристрастиях до самых малых. Знать, чтобы случайно не назначить время беседы на час, когда высокий гость, раздавив бутылек, предпочитает поспать в своем самолете.

Вот почему служба разведки – одно из решающих звеньев государственного устройства. Она была, есть и будет до тех пор, пока существуют государства.

Говорят, на Ялтинской конференции в сорок пятом году прошлого века в Ливадийском дворце (который до революции принадлежал украинскому императору Николаю Второму Романову) за круглым столом сидели Иосиф Сталин, Франклин Делано Рузвельт и Уинстон Черчилль. Сидели и обсуждали судьбы мира после разгрома гитлеровской Германии. В один из моментов беседы Рузвельт что-то написал на клочке бумажки, свернул ее и передал Черчиллю. Тот прочитал, на том же клочке написал ответ и вернул Рузвельту.

У великого Сталина заныли зубы. Два могущественных союзника по антигитлеровской коалиции на глазах повелителя одной шестой части суши вступили в сепаратные переговоры. О чем?!

Во время перерыва Сталин отозвал в сторону Берию:

– Узнать! Немедленно узнать, что против нас замышляют акулы империализма! Иначе!

Берия знал, что означает «иначе». Не узнаешь – великий Сталин будет плохо спать ночью. А когда он плохо спит ночью, то вспоминает о тех, кого еще не успел стереть в порошок.

К счастью, все обошлось. Еще до конца обеда злополучный клочок бумаги лежал перед Сталиным. С одной его стороны почерком Рузвельта было написано: «Сэр, взгляните, у вас расстегнулась ширинка». На другой стороне Черчилль дал ответ: «Сэр, не волнуйтесь! Старый орел гнезда не покинет».

Заговора империалистов не было обнаружено. Сталин на всякий случай проверил свою ширинку. Она оказалась застегнутой наглухо. Это порадовало. Ночью он спал спокойно.

– Я все сделаю, Владимир Васильевич, – Краснов знал трепетность отношений шефа к внешней разведке.

– Только предупредите Котова – никаких церемоний. Я по делу.

В назначенный час, с помощью охраны и дорожно-постовой службы оторвавшись от журналистов, президент оказался в «лесу», в местах, где прежде бывал часто.

Начальник Службы внешней разведки России генерал-полковник Котов принял президента в своем кабинете и, зная о чем пойдет речь, постарался предупредить возможные упреки: