Лоуренс Сандерс - Торговцы плотью Страница 36

— Дело не в вас, — чуть слышно продолжала она. — Вы вполне привлекательны. Дело во мне.

И все. Больше ни слова. Ключа к разгадке я не получил, но решил попытаться.

— Миссис Боукер, есть много способов решения сексуальных проблем. Мне известно несколько м-м-м приемов, и если вы позволите…

— По-моему, это гнусно, — сказала она без всякого выражения, глядя в зеркало. — Я не должна так говорить, но это так. Я думала… Но не могу. Простите. Пожалуйста, уйдите.

И мы пошли вниз, и она вручила мне в качестве гонорара стодолларовую банкноту.

— Если вы передумаете… — сказал я.

— Нет. Не передумаю. Никогда. Пожалуйста, забудьте обо всем. Обещаете?

— Конечно, — пообещал я.

Когда я вернулся домой, Марта принялась расспрашивать меня о квартире и о самой миссис Боукер: что она собой представляет, нашел ли я ее красивой, хороша ли она в постели.

Я рассказал, что произошло.

Марта, задумавшись, молчала.

— К чему эти вопросы? Почему тебя это так интересует?

Но она, покачав головой, вышла. Все открылось мне через месяц.

Глава 79

На встречу в доме Марты Люк Футтер пришел веселым.

— Все в порядке, — провозгласил он. — Две наших переодетых сотрудницы раздобыли дозу в гадючнике Сэндза. В среду будем брать. Там полно богатых, влиятельных клиенток, так что речь пойдет только о наркотиках.

— Кого возьмут? — спросила Марта.

— Самого Уолкотта Сэндза. Ордер уже получен. Других, может, возьмем, допросим и отпустим. Дом, конечно, будет опечатан.

Мы молчали. Я знал, что это надо было сделать, но особой радости не испытывал. Сэнди действительно предал нас, но наказание выглядело слишком жестоким.

— Сколько ему могут дать? — спросил я.

— Смотря какого адвоката он получит и сколько взяток захочет раздать. Если поведет себя правильно, ему могут предъявить обвинение не в уголовном преступлении, а в судебно наказуемом проступке, и он отделается штрафом и испытательным сроком. Раньше-то у него приводов не было. Но с адвокатом-сопляком получит срок.

— Сколько?

Футтер пожал плечами:

— Год — полтора. Какая вам разница?

— Пускай этот сукин сын сгниет там, — гневно сказала Марта.

— Ну да, — рассмеялся детектив, — из-за него о проституции пойдет дурная слава. Но должен вас кое о чем предупредить. Если он догадается, кто навел на него копов, может по злобе настучать на вас или сдать окружному прокурору в обмен на скидку. В любом случае ваш бизнес окажется под угрозой.

— Так что же делать? — с тревогой спросил я.

— Последуйте моему совету, — сказал Люк Футтер, — свернитесь на недельку. Мы наметили операцию на среду. Закройтесь во вторник вечером. Отдохните немного, а лучше уезжайте из города. Если через неделю все прояснится, откроетесь снова.

— Иисусе, — сказала Марта, — недельная выручка!

— За неделю все уляжется, — настаивал детектив. — Не такое уж это сложное дело. Просто еще один притон с наркотиками. Тут замешаны богатые люди, мы не заинтересованы в огласке. Может быть, этот случай даже в газеты не попадет. Но нужна осторожность. Тогда, если Сэндз разинет рот, парни, которых назначат вести расследование, доложат, что квартира закрыта, никого нет, и точка.

Мы поняли, что он прав, и согласились закрыть апартаменты на неделю. Хоть Футтер и не просил добавочной платы за устранение Сэндза, мы решили выделить ему премию в пять сотен.

— Спасибо, — сказал детектив и, не глядя, сунул деньги в карман. Допив свой стакан, он поднялся. — Дело в сильной мере облегчило то обстоятельство, что этот Уолкотт Сэндз не пожелал никому ничего платить. Можете себе представить? Каков прохвост!

Глава 80

Когда Футтер ушел, мы с Мартой сбросили обувь и устроились на ее кожаном диване.

— Не нравится мне этот тип, — сказал я.

— Но он делает то, за что ему платят, — возразила Марта. — Мы не обязаны питать к нему теплые чувства.

— Я словно попал в иной мир, — признался я.

— То есть?

— Подкуп. Взятки копам. Избавление от Сиднея Квинка. Устранение Сэнди. А то, что ты говорила мне о своем друге — как несколько человек решают, кому стать нашим новым губернатором? Я догадывался, что этот мир существует, но никогда не жил в нем.

— Будь уверен, он существует, — угрюмо сказала Марта. — И поверь, лучше жить в нем, чем рядом с ним. Я называю его горним миром. В мире преисподнем — дешевая уголовщина и бессмысленное насилие. А в горнем, где деньги и власть, — грандиозные преступления и насилие, оправданное целью.

— Двигатели прогресса и ниспровергатели основ, — поправил я.

— Будет лучше, если ты им поверишь. О многих ты никогда и не слышал. Но они влияют на твою жизнь гораздо больше, чем ты думаешь. Власть — это цель, а деньги — дорога к ней. Чаще всего хитрой тропинкой коррупции. Первая заповедь горнего мира — все имеет свою цену. К тому, чего нельзя купить за деньги, не стоит и стремиться.

— Вот не знал, что ты философ.

— У меня есть разум, и время от времени я им пользуюсь. Я вижу, что происходит. Будь умницей, налей нам коньяку.

Когда я принес бокалы, она похлопала по дивану, указывая место рядом с ней. Я присел и обнял ее за плечи. Она прильнула ко мне.

— Я, наверно, поеду в Вирджинию повидать сына, — сказала она. — Дня на три-четыре. Потом вернусь и свяжусь с Футтером. А ты куда поедешь, когда мы закроемся?

— Еще не думал. У меня никогда не было настоящих каникул. Я не мог себе этого позволить.

— Почему бы тебе не отправиться во Флориду? — предложила она. — В это время года там не слишком людно. Сходишь на скачки, на собачьи бега, на хили.[17] Захочешь в казино — всегда можно перелететь во Фрипорт.

— Никогда не испытывал пристрастия к азартным играм.

— Тогда просто валяйся на пляже, расслабься, пожарься на солнышке. Мы много работали. Несколько дней безделья пойдут на пользу.

Мы спокойно сидели, потягивая арманьяк.

— Ты сказала, — задумчиво проговорил я, — что не стоит стремиться к тому, чего нельзя купить за деньги… А любовь?

— Любовь? — спросила она, взглянув на меня. — Так или иначе, ее можно купить.

— А вот я не могу, — признался я и рассказал ей о Дженни Толливер.

— Проклятье! — возмущенно воскликнула она. — Если бы ты действительно ее любил, ты бросил бы бизнес ради нее. А если бы она любила тебя, ей было бы все равно, чем ты занимаешься.

— Наверно, ты права, — кивнул я. — Но я тоскую по ней.

— Скорее, восхищаешься первой в жизни женщиной, которая дала тебе отставку.

Я рассмеялся и крепко обнял ее.

— Хватит демонстрировать свой разум. В гроб меня вгонишь.

С ней было хорошо. У каждого должен быть кто-то, перед кем можно обнажить душу и сказать: «Взгляни». Несмотря на платонические отношения с Николь Редберн, физически мы были с ней ближе, чем с Мартой, но Марте я мог рассказывать о самом сокровенном.

— Ты любишь своего друга? — вдруг спросил я ее.

Она не ответила. Я видел, что она смотрит куда-то вдаль, явно не зная, что мне ответить.

— Почему бы нам перед отъездом, — заговорил я, — не позвонить Оскару Готвольду? Пускай начинает подыскивать новую квартиру.

— Я уже это сделала, — сказала она. — Он не слишком оптимистичен.

Мы еще выпили и молча пошли в спальню. Не знаю почему, но встреча с Футтером и налет на гадючник Уолкотта Сэндза омрачили вечер. Мы были не столько подавлены, сколько задумчивы.

— Смотри, — сказала Марта, демонстрируя свое обнаженное тело, — я превращаюсь в настоящую клячу.

— Не горюй. Ты в отличной форме для… — Я умолк.

— Для женщины моих лет, — закончила она с хмурой улыбкой. — Питер, можно тебя попросить?

— Конечно. О чем угодно.

— Я просто хочу тихонько лежать, а ты будешь меня любить. Хорошо?

— С удовольствием, — мужественно ответил я, и она никогда не узнает, что я был готов обратиться к ней с точно такой же просьбой.

Глава 81

В среду утренним рейсом я улетел в Палм-Бич. Взял напрокат разболтанный «понтиак-гран-при» и двинулся на юг, ориентируясь по карте, купленной в аэропорту.

Примерно в миле от Бойнтон-Бич я нашел, что искал: мотель на самом берегу океана, который почти заливало водой.

Через полчаса я уже качался на теплых волнах в своих новых нейлоновых плавках «Эминенс».

Искупавшись, я натянул сандалии, белые слаксы, розовую рубашку, отыскал богатую винную лавку, где продавали не только спиртное, но и стаканы, цедилки, открывалки, в общем, все, что может понадобиться пьющему человеку.

Кроме того, я обнаружил, что во многих крупных винных магазинах Флориды имеются коктейль-холлы. Погрузив покупки (водку, джин, коньяк, тоник, лимоны и лаймы[18]) в «гран-при», я вернулся в сумрачный коктейль-холл и устроился на вертящемся стуле у стойки бара.