Клер Макинтош - Личный мотив Страница 4

Не в силах противиться искушению, я открываю шкатулку и беру верхнюю фотографию. Этот снимок «Полароидом» сделала очень любезная акушерка в день его рождения. Здесь он просто крошечный розовый комочек, которого едва видно из-под белого больничного одеяла. На фото руки мои застыли в неуклюжем жесте новоиспеченной мамаши, изможденной родами, но утопающей в любви. Все было так стремительно, так пугающе и так не похоже на то, как об этом пишут в книгах, которые я буквально глотала в период беременности, но любовь к своему ребенку, которую я должна была ощутить, не задержалась и на миг. Внезапно мне становится трудно дышать, я кладу снимок обратно в шкатулку и сую ее в вещевой мешок.

Смерть Джейкоба кричит и взывает ко мне с первых страниц газет из палисадника перед гаражом, который я прохожу, из магазинчика на углу, из очереди на автобусной остановке, где я стою так, будто не отличаюсь от всех остальных. Как будто я не сбегаю отсюда.

Все говорят об этой катастрофе. Как такое могло случиться? Кто мог это сделать? Каждый подъехавший к остановке автобус приносит очередные новости, и над головами пассажиров волнами прокатываются обрывки сплетен, от которых мне никак не убежать.

– Это была черная машина…

– Машина была красная…

– Полиция вот-вот арестует виновного…

– У полиции нет никаких зацепок…

Рядом со мной сидит женщина. Она открывает газету, и возникает ощущение, будто кто-то сдавил мне грудь. На меня смотрит лицо Джейкоба. Его глаза упрекают меня в том, что я не уберегла его, что позволила ему умереть. Я заставляю себя не отводить взгляда, и к горлу подкатывает тугой комок. Перед глазами все расплывается, и я уже не могу прочесть слова, но мне это и не нужно: различные варианты этой статьи я видела в каждой газете, мимо которой проходила сегодня. Высказывания ошеломленных школьных учителей, записки на букетах цветов у края дороги, расследование – открытое, а затем отложенное. На втором снимке венок из желтых хризантем на немыслимо маленьком гробике. Женщина сокрушенно охает и говорит – себе, как мне кажется, но, возможно, она чувствует, что я тоже смотрю на это:

– Ужасно, не правда ли? Да еще и перед самым Рождеством.

Я молчу.

– И сразу уехал, даже не остановился. – Она снова вздыхает. – Причем заметьте, – продолжает она, – мальчику всего пять лет. Ну какая мать может позволить ребенку в таком возрасте самому переходить дорогу?

Я не могу сдержаться, всхлипываю и начинаю плакать. Горячие слезы сами собой льются по моим щекам на салфетку, осторожно засунутую мне в руку.

– Бедняжка… – говорит женщина, как будто успокаивает малое дитя. Непонятно, кого она при этом имеет в виду, Джейкоба или меня. – Вы просто не можете себе такое представить, верно?

Но я-то как раз могу. И мне хочется сказать ей, что, какими бы она ни представляла эти ощущения, на самом деле все в тысячу раз хуже. Она находит для меня еще одну бумажную салфетку, смятую, но чистую, и переворачивает страницу газеты, чтобы почитать, как в Клифтоне зажигают рождественскую иллюминацию.

Я никогда не думала, что сбегу. Никогда не думала, что мне это будет необходимо.

3

Рей поднялся на четвертый этаж, где напряженный ритм полицейского участка в режиме «двадцать четыре часа/семь дней в неделю» сменялся спокойными офисами отдела криминальных расследований, с ковровыми дорожками на полу и рабочими часами с девяти до семнадцати. Больше всего ему здесь нравилось по вечерам, когда можно было без помех поработать с никогда не иссякающей стопкой файлов на рабочем столе. Через просторный зал со свободной планировкой он прошел в угол, где перегородками был отгорожен кабинет ДИ.

– Как прошло совещание?

Неожиданно прозвучавший в тишине голос заставил его вздрогнуть. Обернувшись, он увидел Кейт, которая сидела за своим рабочим столом.

– Как вы знаете, я раньше работала в четвертой бригаде. Надеюсь, они хотя бы делали вид, что им интересно. – Она зевнула.

– Все было хорошо, – ответил Рей. – Они неплохая команда, и это, по крайней мере, освежило их восприятие.

Рею удалось сохранить вопрос о ДТП с бегством виновника с места происшествия в повестке дня совещаний в течение недели, но затем его, как и должно было в конце концов произойти, оттеснили другие текущие дела. Он изо всех сил старался достучаться до каждой дежурной смены, чтобы напомнить им, что они по-прежнему нуждаются в их помощи.

Он выразительно постучал пальцем по часам на руке.

– А ты что тут делаешь в такое время?

– Изучаю ответную реакцию на обращения в прессе, – сказала она, проведя большим пальцем по торцу стопки компьютерных распечаток. – Но толку от всего этого немного.

– Ничего заслуживающего внимания?

– Ноль, – ответила Кейт. – Замечено несколько машин, водители которых ехали неуверенно, есть одно самодовольное рассуждение насчет невнимательности безответственных родителей и обычный ворох заявлений от всяких психов и чокнутых, включая типа, предсказывающего Второе пришествие. – Она вздохнула. – Необходимо сделать перерыв – нужно за что-то зацепиться, чтобы ситуация сдвинулась с места.

– Я понимаю, что это унылое занятие, – сказал Рей, – но не бросай его, все обязательно произойдет. Так всегда бывает.

Кейт застонала и отодвинулась в кресле от горы бумаг на столе.

– Непохоже, чтобы Бог наградил меня терпением.

– Мне знакомо это чувство. – Рей присел на край стола. – Это как раз муторная часть расследования – та, которую не показывают по телевидению. – При виде страдальческого выражения на ее лице он усмехнулся. – Но результаты того стоят. Только подумай: среди всего этого вороха бумаг может лежать ключ к раскрытию дела.

Кейт с сомнением перевела взгляд на стол, и Рей расхохотался.

– Держись, сейчас сделаю тебе чашку чая и помогу.

Они тщательно просмотрели каждый печатный листок, но не нашли даже намека на информацию, на которую рассчитывал Рей.

– Ладно, по крайней мере, можно вычеркнуть еще один пункт из списка того, что нужно сделать, – сказал он. – Спасибо, что задержалась и проработала все это.

– Думаете, мы найдем водителя?

Рей решительно кивнул.

– Мы обязаны в это верить, иначе как кто-то еще сможет верить в нас? Через меня прошли сотни дел, не все из них я раскрыл – это в принципе невозможно! – но я всегда был убежден, что ответ рядом, прямо за углом.

– Стампи сказал, что вы дали команду выступить с обращением по телевидению в программе «Краймуотч».

– Да. Это стандартная практика для ДТП, когда виновник исчезает с места события, особенно если в этом как-то участвует ребенок. Но боюсь, что в результате вот этого будет намного больше. – Он указал на кипу бумаги, пригодной только в машинку для уничтожения документов.

– Все нормально, – сказала Кейт. – Я могу работать сверхурочно. В прошлом году я купила свою первую квартиру, и, честно говоря, с деньгами напряженно.

– Ты живешь одна?

Рей не был уверен, позволительно ли задавать девушке такие вопросы. Во времена, когда он был патрульным, политкорректность достигла такого уровня, что не допускалось ничего, даже отдаленно намекавшего на личные отношения. Если бы так пошло и дальше, люди вскоре вообще не смогли бы разговаривать.

– В основном одна, – сказала Кейт. – Квартиру я купила самостоятельно, но там часто живет мой парень. По мне, самый лучший на свете.

Рей забрал пустые кружки.

– Ну, тогда тебе лучше двигать домой, – сказал он. – А то твой парень будет ломать голову, где это ты ходишь.

– Да все нормально, он у меня шеф-повар, – сказала Кейт, но тоже встала. – Он работает еще больше моего. А вот вы как? Ваша жена не сокрушается по поводу того, что вас не бывает дома?

– Она уже привыкла, – сказал Рей, которому пришлось говорить громче, потому что он прошел в свой кабинет за курткой. – Она тоже служила в полиции, тут мы и познакомились.

В тренировочном центре по подготовке полицейских в Ритон-он-Дансморе было немного мест для развлечений, но одним из них, безусловно, оставался местный недорогой бар. Именно здесь в один из самых мучительных вечеров с караоке Рей увидел Мэгс, которая сидела со своими одногруппниками и, откинув голову, заразительно смеялась над тем, что рассказывал кто-то из ее друзей. Когда он увидел, как она встает, чтобы пропустить еще стаканчик в баре, то мгновенно опорожнил свою почти полную кружку – и все только ради того, чтобы присоединиться к ней у стойки, где он стоял, словно воды в рот набрал. К счастью, Мэгс оказалась не такой неразговорчивой, и остаток своего шестнадцатинедельного курса подготовки они были неразлучны. Рей усмехнулся, вспомнив, как пробирался из женского общежития к себе в комнату в шесть утра.

– Сколько вы уже женаты? – спросила Кейт.

– Пятнадцать лет. Мы расписались сразу после того, как закончился испытательный срок.