Илья Деревянко - Бриллиантовый психоз Страница 4

В субботу 4 июля 1998 года мэр города Лозовска Татьяна Петровна Звездовская проснулась позже обычного. Перебрала вчера на презентации нового филиала Дыркомбанка, принадлежащего ее старшему сыну от позапрошлого брака, и, пока не оклемалась, сплетням значения не придала – голова по швам трещала. К половине первого, однако, голова Звездовской отчасти прояснилась, и она, подобно Бутылкину, воспылала жаждой обогащения.

Госпожа мэр не пыталась подвести под свои притязания генеалогическую базу (предки ее происходили бог весть откуда), но база эта нужна была Звездовской как собаке пятая нога. «Хапнуть, и баста! Чего там рассусоливать!» Сим незатейливым принципом Татьяна Петровна руководствовалась всю жизнь, в особенности став у кормила городской власти. Пенсии, пособия на детей и прочие «излишества» местного бюджета она ничтоже сумняшеся прокручивала в Дыркомбанке, получая внушительные дивиденды. Пенсии с пособиями доходили до адресатов с огромным опозданием, если вообще доходили, но Звездовскую подобные мелочи не беспокоили. Авось не околеют, а околеют – значит, судьба у них такая! Карма! (Татьяна Петровна любила смотреть по телевизору различные оккультные передачки, последнее время маскирующиеся под «лечебно-оздоровительные».) Ее же собственная «карма», согласно уверениям многочисленных «прорицателей», к которым Звездовская питала неистребимое пристрастие, сулила Татьяне Петровне сказочное богатство в самом ближайшем будущем. Представив себе «подводу с бриллиантами», госпожа мэр сперва сладостно затрепетала от кончиков наманикюренных ногтей до накладных ресниц, впала в транс, затем опомнилась, примчалась в мэрию и спешно вызвала по телефону троих доверенных людей. Доверенных и проверенных не только на службе, но и... кхе, кгм, ладно, проехали... Короче, трех надежных сотрудников – Толика, Лелика, Вовика, быкообразных тридцатилетних детинушек с тупыми исполнительными физиономиями, облаченных в шикарные импортные костюмы, сидевшие на них как на корове седло. Звездовская приказала: под предлогом ремонтных работ перерезать дороги, ведущие в город (а то вся область сюда сбежится), за кладоискателями установить неусыпное наблюдение, и лишь только они разыщут «подводу с бриллиантами», немедля конфисковать!

Послушно кивнув, Толик, Лелик и Вовик покинули кабинет, а госпожа мэр погрузилась в глубокое размышление. В ее прекрасно разработанном плане оставался один пробел. В Лозовске охотников заполучить подводу с бриллиантами пруд пруди. Могут перехватить, засранцы! Значит, нужно оградить усадьбу Коробковых от гнусных посягательств аборигенов, но тут собственными силами не справиться. Придется обратиться за помощью в милицию, не посвящая, разумеется, барана начальника в истинную суть дела. Навешать Бутылкину лапшу на уши. Он дурак! Поверит! В башке всего одна извилина, да и та – след от фуражки... Прикрыв толстым слоем косметики следы вчерашней гулянки, Звездовская направилась разыскивать Ольгерда Пафнутьевича.

Третьим власть предержащим, заинтересовавшимся сокровищами Коробковых, стал местный крестный отец, некий Виктор Кошкин по прозвищу Котяра (злые языки украдкой добавляли к погоняле[4] пахана приставку «Пакостный») – обрюзгший пятидесятилетний мужчина в изысканном костюме, скрывающем многочисленные наколки – следы лагерной молодости. Котяра, двумя днями раньше выкарабкавшийся из очередного запоя, к 4 июля восстановив силы, направился решать скопившиеся за время «штопора» проблемы, но при выезде из Лозовска наткнулся на экскаватор, усердно ковыряющий яму посреди дороги.

– Твою мать! Нашли, блин, время! Давай, Жора, в объезд! Опаздываем! – в сердцах бросил он шоферу, однако на всех остальных выездах из города наблюдалась аналогичная картина.

– Б...ский рот! Чудеса в решете! – пробормотал Котяра, отправив шофера к экскаваторщикам, разузнать, что происходит. Экскаваторщики ничего вразумительного объяснить не смогли. «Приказ мэрии. Зачем? Да пес ее знает! Дура и в Африке дура!»

Подобное толкование событий Котяру не устроило. Он хорошо знал Звездовскую, поддерживал тесные взаимовыгодные контакты и, хоть не обольщался насчет интеллектуальных способностей Татьяны Петровны, отлично понимал: госпожа мэр не станет выбрасывать бюджетные деньги на ветер. Лучше прикарманит. Стало быть, чегой-то удумала. Чегой-то, сулящее крупную прибыль! Вернувшись домой, Котяра поручил «шестеркам» собрать разведданные и к двум часам пополудни в принципе уяснил ситуацию.

Стоит ли говорить, что Котяра, подобно Бутылкину со Звездовской, немедленно пожелал завладеть сокровищами?! Будучи от природы скептиком, он не поверил ни «в подводу», ни «в три-четыре мешка», но зато один мешок, пусть не очень большой, представлялся ему вполне реальным. Перво-наперво Кошкин приказал четверым приближенным, занимающим в банде ключевые посты, сесть на «хвост» кладоискателям – и как только, так сразу, короче, изъять камешки да тащить к нему в офис. Потом, дескать, поделимся по справедливости.

Высокого доверия пахана удостоились четверо: Игорь Сычов (погоняла – Сыч), Георгий Ворошилов (Генерал), он же личный шофер и телохранитель Котяры, Роберт Градский (Псих) и поразительно похожий на питекантропа Валентин Грушин, известный в криминальных кругах под прозвищем Бу-Бу, обусловленным невероятным косноязычием и скудоумием Грушина.

Бу-Бу выполнял в банде функции штатного палача, с которыми, невзирая на отсутствие извилин, справлялся великолепно.

– Пасти лохов! Глаз не спускать! Дрыхнуть по очереди! Ежели проспите – лучше сами вешайтесь, иначе легкой смерти вам не видать, – напутствовал приближенных шеф и свирепо рявкнул: – Чего вылупились! Вперед!

Бандитов как ветром сдуло.

Вторая часть стратегического замысла Котяры заключалась в следующем: ни в коем случае не допускать в город конкурентов из других группировок. Не дай бог пронюхают о наличии клада! Всенепременно попытаются наложить на него жадную, загребущую лапу или, по крайней мере, влезть в долю.

Па-а-адлы! С данной целью он отмобилизовал всех имеющихся в наличии боевиков охранять Лозовск от любых поползновений иногородней братвы. «Посылать на х...й» – на вопрос: «Что делать в случае появления посторонних бандитов?» – легкомысленно пошутил Кошкин. Он даже не подозревал, к каким тяжелым последствиям приведет его дурацкая шутка (впрочем, об этом позднее). И наконец, лозовский крестный отец решил воспрепятствовать местным жителям добраться до усадьбы. Тут сгодятся менты. Недаром он каждый месяц отстегивает ихнему начальству солидный куш.

Необходимо конфиденциально побеседовать с Бутылкиным. Кошкин позвонил Бутылкину домой, узнал, что тот сегодня трудится сверхурочно, покачал головой в недоумении, уселся за руль своего «Мерседеса» и поехал в Лозовское отделение милиции...

Неожиданный визит Звездовской явился для Ольгерда Пафнутьевича неприятным сюрпризом. Он мгновенно заподозрил неладное, а когда госпожа мэр завела пространную речь о необходимости тщательно оберегать памятники старинной архитектуры, оградить усадьбу Коробковых от расхищения и осквернения несознательными гражданами, начать там реставрационные работы, Бутылкин окончательно убедился: «Пронюхала, стерва, о бриллиантах! Поживиться хочет! У-у-у, клизма старая! Мало ей Дыркомбанка».

Внешне, однако, начальник отделения сохранил олимпийское спокойствие.

Да, он понимает важность ситуации, искренне сочувствует, но, к величайшему сожалению, ничем помочь не может! Людей катастрофически не хватает, город захлестывает волна преступности, его сотрудники буквально с ног сбились... Ради любви к отечественной истории, ради глубочайшего уважения к почтеннейшей Татьяне Петровне он бы с удовольствием выставил круглосуточную охрану вокруг бывшей графской резиденции... если б имел штат в два, нет, лучше в три раза больше, а иначе ну никак не получается! Уж не обессудьте!

– Тяжелое положение в стране, – скорбно произнес он. – А в правоохранительных органах и того тяжелее! – Из груди Бутылкина вырвался сокрушенный вздох.

Звездовскую затрясло от ненависти. С увядшего лица хлопьями посыпалась штукатурка.

«Врет, старый козел! – злобно подумала она. – За дебилку меня держит! «Волна преступности, с ног сбились»! Не смешите! Твои зажравшиеся менты сбиваются с ног лишь в пьяном виде после очередной ревизии коммерческих палаток или во время бесчисленных «дней рождений», празднуемых прямо на рабочих местах. На днях видала одного такого. На четвереньках из служебного сортира выползал в облеванном кителе! Свинья! А «волна преступности», под руководством Котяры Пакостного, тебе ежемесячно процент с доходов отстегивает! Мне ли не знать! Скажи лучше – услышал о кладе, позарился, вот и ставишь палки в колеса! Ладно, я те припомню!»