Эд Макбейн - Часовые свободы Страница 4

Джейсон Тренч откинул свисающий брезент и настороженно смотрел на убегающий назад длинный мост, по которому они ехали. Солнце еще не показалось над горизонтом, но гребешков волн уже коснулось предрассветное серебро, и каждая волна казалась изрезанной узорчатой филигранью, которой в старину украшали ножны дорогого оружия. Мост прямой стрелой безжалостно пронзал море, шоссе убегало назад по мере того, как с постоянной скоростью грузовик удалялся от наступающего рассвета.

Джейсон взглянул на часы. Они показывали пять минут седьмого, половина моста уже позади, и через двенадцать минут небо озарит утреннее солнце. При мысли о предстоящем его внезапно охватило сильнейшее возбуждение, и он опустил брезент, словно не желал видеть, как начнет розоветь небо. Рассвет означал начало операции, а он терпеть не мог начинать. Отъезд от склада в Майами, долгий путь по мосту — все это было лишь прелюдией, вступлением к действительному началу, которое наступит, когда они пересекут три маленьких островка, лежащие дальше к западу, потом Байя-Хонда и, наконец, приблизятся к Охо-Пуэртос и указателю «S-811», где резко свернут с шоссе U.S.-1. Вот тогда наступит момент приступить к действию. Это будет рассвет во всех земных смыслах, и он ожидал этого начала с острым возбуждением, которое каким-то образом сочеталось с холодящим грызущим страхом. Если что-нибудь пойдет не так...

Этого не будет, сказал он себе.

И все же, когда он выпустил из рук брезент, когда обернулся посмотреть на остальных мужчин, сидящих в кузове, он подумал, не лучше ли было бы осуществить эту операцию ночью. Почему он решил начать на рассвете? А если жители этого жалкого, заброшенного городка встали в пять часов и теперь ожидают их на пороге с вилами в руках?

Жители этой дыры не встают в пять утра, напомнил он себе. Мы знаем привычку вставать и ложиться каждого человека в Охо-Пуэртос и знаем, что в воскресное утро там никто не шевельнется раньше половины восьмого. Доктор Танненбаум и его жена Рэчел по воскресеньям встают в семь тридцать и отправляются в Маратон позавтракать и купить нью-йоркскую «Геральд трибюн». Только сегодня утром им придется проснуться самое позднее в шесть двадцать, и они не поедут ни в Маратон, ни куда-либо еще. Следующий человек, которого придется разбудить в этой деревне в воскресное утро, это Лестер Пэрч, он живет в первом доме от берега и по воскресеньям заводит будильник на восемь. Его официантка и наемный повар, каждый в своей машине, приезжают из Биг-Пайн к восьми, но Лестер открывает свой ресторанчик для посетителей только в девять, слишком поздно, чтобы заловить чету Танненбаум, которые к этому времени уже завтракают в Маратоне. Адриана, жена Лестера, по выходным спит до десяти. Как правило, к десяти просыпаются все обитатели Охо-Пуэртос, за исключением живущего в третьем доме от берега холостяка Рика Стерна, чаще всего проводящего ночь в обществе какой-нибудь девицы, которую накануне подцепил в Маратоне. Он не отрывает голову от подушки часов до одиннадцати, а затем перекатывается на спину и дремлет еще минут десять, набираясь сил для утренней потехи со своей кралей. Сегодня утром его ожидает маленький сюрприз.

Джейсон улыбнулся.

Он снова взглянул на часы и мельком подумал, сколько раз с тех пор, как три часа назад они покинули склад в Майами, он смотрел на них и ничего не видел. Затем перевел взгляд на сидящего напротив молодого рыжеволосого парня со стрижкой ежиком, который опустил голову, уставясь в пол, и тихо сказал:

— Бенни, думаю, настало время раздать оружие. Мы почти на месте.

Ни слова не говоря, Бенни поднялся и посмотрел на огромного негра, сидящего через три человека от него. Широко расставляя ноги, чтобы не потерять равновесие, они перебрались в голову кузова, где на полу высилась покрытая грубой пятнистой тканью угловатая груда. Бенни сдернул ткань и стал передавать винтовки могучему негру. Некоторые винтовки были новыми, другие — уже использованными, но все они были приобретены в оружейных магазинах, потому что ни в одном штате не требовалось лицензии на покупку или обладание оружием, за исключением револьверов. Винтовки были разных систем и калибров, начиная от «Моссберга-22» с семизарядным магазином и кончая «Саваджем 30-06», и колебались в цене от 17,25 доллара за однозарядную винтовку «Спрингфилд-22» до 155 долларов за «Винчестер-243». Все винтовки были помечены, и Бенни с негром вручали каждому человеку ту винтовку, на которой значилось его имя. Пока они продвигались вдоль скамей, Джейсон встал на ноги.

Мужчины тщательно осматривали свое оружие, щелкали затворами, надевали патронтажи на пояс. Он покашлял, чтобы привлечь их внимание.

— Мы приближаемся к Охо-Пуэртос, — сказал он.

Люди затихли. Раздался последний щелчок затвора, лязгнул металл, и наступила тишина.

— Через несколько минут наш грузовик свернет с автострады и по шоссе S-811 въедет в деревню, — сказал Джейсон. — Мы сделаем все остановки, которые отрепетировали на прошлой неделе, но на этот раз все будет по-настоящему. На этот раз мы приводим наш план в действие.

К тому моменту, как Джейсон закончил эту часть своей речи, Бенни и Гарри уже роздали все винтовки и передали лидерам двух групп, Джонни и Купу, кольты 45-го калибра. Только девять штатов требовали разрешения на покупку револьверов, поэтому оказалось сравнительно просто приобрести эти кольты и другие револьверы и пистолеты. Всего было закуплено двадцать пять единиц ручного оружия различных калибров, семнадцать для мужчин, которые должны были прибыть из Ки-Уэст, если начало операции пройдет без осложнений; два — для лидеров двух групп, находящихся в грузовике; три — для команды катера и по одному для Джейсона, Гуди и Клэя. Сам Джейсон предпочел кольт 45-го калибра, потому что находил это оружие самым устрашающим и психологически действенным для обывателей захолустной деревушки.

— Все вы знаете, что мы собираемся сделать, — сказал он. — Мы достаточно много времени работали над планом операции. У меня нет сомнений, что мы выполним свою часть и сможем перейти к выполнению дальнейших пунктов плана. Я не сомневаюсь в этом. Не сомневаюсь, друзья, потому что знаю: то, что мы собираемся сегодня совершить, изменит историю Соединенных Штатов и всего мира. Вот какой важной я считаю нашу миссию.

Джейсон снова откашлялся и сделал паузу.

— Мы — часовые свободы, — сказал он, понизив голос. Кто-то из мужчин в глубине кузова закашлялся. — Мы — часовые свободы. Мы стоим на защите великой нации и призываем мир измерить силу нашего могущества, призываем мир изменить свое мнение о Соединенных Штатах как о слабой и потому склонной к компромиссам нации, признать ее великой и могущественной, каковой на самом деле она и является. Вот ради чего сегодня мы находимся в Охо-Пуэртос. Вот что мы намерены совершить сегодня и здесь.

Он прицепил к поясу кобуру с кольтом, спустив ее пониже на правое бедро. В грузовике возникло оживление, мужчины начали возбужденно переговариваться, когда Клэй, сидящий в кабине, обернулся и постучал в заднее окошко. Кивком Клэй указал вперед, сообщая, что они съехали с моста. В ответ Джейсон тоже кивнул.

— Приказываю захватить эту деревню, — сказал он. — В ней семь домов, расположенных по одной линии вдоль берега, точнее, восемь, если считать Уэстерфилд-Хаус по другую сторону шоссе, но он пустует до декабря, так что о нем мы можем не беспокоиться. Итак, семь жилых домов, ресторан, магазин инструментов и лодочная пристань. Наша задача — захватить деревню. Приказываю окончить операцию по ее захвату к восьми утра.

Шуршание шин стало мягче, когда грузовик съехал с моста на Литл-Дак-Ки. Внутри кузова все затихли: ждали; и вдруг колеса обо что-то ударились, и они поняли, что въехали на следующий небольшой мост; шины снова глухо зашуршали, теперь они были уже на Миссури и напряженно ждали; позади остался еще один мост; потом они были в Огайо; затаив дыхание, казалось, целую вечность проезжали по Байя-Хонда; взвизгнули покрышки колес... вот-вот уже, с минуты на минуту... они миновали еще один мост, затем звук от трения колес снова изменился, чувствовалось, что под ними твердая земля.

— Это Охо-Пуэртос, — прошептал Джейсон.

Глава 2

С палубы своего катамарана Люк Костигэн видел, как красный грузовик свернул с трассы U.S.-1 и покатил мимо рекламного щита ресторана. Грузовик словно выплыл из сияющего шара поднимающегося солнца, как будто от него отделился редеющий кусочек, оторвался от горизонта и, пролетев по шоссе, выкатился на пыльную дорогу, ведущую к их городку. Грузовик совершил крутой поворот с автострады на большей скорости, чем следовало бы, но около ресторана значительно ее сбросил, однако не остановился и сразу же помчался вперед, пока не поравнялся с побелевшей от старости хибаркой, магазином инструментов и рыболовных снастей, принадлежавшим Бобби, и там притормозил. За ним висело густое облако пыли, и Люк не был уверен, действительно ли там промелькнули двое мужчин в голубом. Затем грузовик снова тронулся с места, взметая за собой еще более густые клубы пыли, затруднявшие Люку видимость. Набрав скорость, машина двинулась в сторону бухты. Сощурив от яркого солнца глаза и вцепившись одной рукой в поручни палубы, Люк наблюдал, как грузовик съехал с дороги. Рядом с бухтой он снова притормозил, и Люк видел, как из его кузова выпрыгнули двое мужчин с ружьями, упали на колени, словно что-то искали на пыльной дороге, затем тут же выпрямились и побежали к бухте с ружьями на изготовку. Тем временем грузовик опять увеличил скорость, направляясь к первому из домов, стоящих вдоль берега. Люк бросил последний взгляд ему вслед, затем мгновенно обернулся в сторону двоих мужчин в синих хлопчатобумажных брюках и голубых рубашках, следя, как они пересекают лужайку по направлению к пирсу, откуда он сам был отлично виден на палубе своей лодки. Люк вовсе не испугался и даже не встревожился появлением двоих вооруженных человек на своей лужайке. Он был, конечно, заинтересован и немного растерян, но подумал, что это, наверное, морячки с базы в Ки-Уэст, у которых сегодня проходят учения.