Джеффри Линдсей - Декстер без демона Страница 4

И вдруг мы снова в мире Декстера, и уверенно насвистывающий Пассажир торопит меня к клавиатуре.

Декстер – скромен, даже чересчур, и несомненно осведомлен об ограниченности своего таланта сыщика. Но если и существовал предел того, что я мог обнаружить при помощи компьютера, я его пока не обнаружил. Я откинулся на спинку стула и приступил к работе.

На то, чтобы взломать компьютеры клуба и найти записи у меня ушло меньше получаса. Разумеется, все услуги тщательно записывались. Я проверил записи в дни собраний совета любимой благотворительной организации Зандра, Всемирной Миссии Божественного Света, находящейся на окраине Либерти-Сити. 14 февраля совет пришел в восторг от заявления, что Винтон Аллен должен переместиться из притона разврата под названием Майами на ранчо Зандра, чтобы реабилитироваться честным трудом. А на 15 февраля, Зандр отправился на лодочную прогулку, и истратил тридцать пять галлонов топлива.

11 марта, Тайрону Миксу было обещано аналогичное счастье. 12 марта Зандр катался на яхте.

Так и шло; всякий раз, как некий счастливый бездомный был избран для счастливой деревенской жизни, через двадцать четыре часа Зандр заказывал обслуживание своей яхты.

Это не осмотр тел – но Кодекс Гарри был создан, чтобы оперировать в трещинах системы, в теневой области идеальной справедливости, а не идеального закона. Я был уверен, Пассажир был уверен, и этого было достаточно, чтобы удовлетворить всех нас.

Зандр отправится в новый круиз в лунном свете, и все его деньги не удержат его на плаву.

ГЛАВА 3

ИТАК, В ОДНУ ИЗ ТЕХ НОЧЕЙ, КОГДА ЛУНА ИСПУСКАЕТ аккорды маньячной мелодии для своих счастливых кровожадных детей, я напевал, готовясь выйти порезвиться. Работа закончена, пришло время Декстеру поиграть. Собрать мои игрушки и направиться к двери для моего свидания с богатеньким плохишом должно было занять не более минуты. Но разумеется, в тенетах брака ничто больше не было простым. Я даже начал думать, будет ли вообще что-либо снова простым.

Разумеется, я построил отличный почти непроницаемый фасад из сияющей антисептической стали и стекла, покрывающий наружные стены Ужасного Готического Замка Декстера. Так что, я очень хотел помочь уходящему в отставку Старому Декстеру, и следовательно, находился в процессе "объединения наших жизней," как это называла Рита. В данном случае это означало переезд из моего комфортабельного закоулка на краю Коконат Гроув в трех-спальный обращенный к югу дом Риты, что было весьма "ощутимым" шагом. Конечно, помимо ощутимости это также означало Неудобства для Мостра. В новом режиме я при всем желании не мог сохранить хотя бы немного приватности. А желание такое, естественно, возникало. Каждый последовательный ответственный людоед имеет свои секреты, и были вещи, которые я не хотел видеть при свете дня в руках кого-то другого.

Например, некие исследования по потенциальным партнерам; а также очень дорогой мне деревянный ящичек, с сорока одним стеклышком с каплей засохшей крови в центре; каждая капля представляла собой одну менее-чем-человеческую жизнь, которая закончилась от моей руки – полный набор воспоминаний о моей тайной жизни. Я не оставляю валяться после себя большие кучи разлагающейся плоти. Я – не беспечно неряшливый безумно кромсающий монстр. Я – чрезвычайно аккуратный безумно кромсающий монстр. Я всегда очень осторожно избавляюсь от останков, и даже самому жестокому неумолимому противнику, заподозрившему во мне гадкое чудовище, которым я и являюсь, придется тяжко потрудиться, чтобы выяснить, чем на самом деле являются мои препараты.

И всё же, объяснения могли вызвать вопросы, которые могли бы в конечном счете оказаться неудобными даже из уст преданной жены – а тем более от жутковатой немезиды, страстно мечтающей о моем уничтожении. Был один такой недавно, полицейский по имени сержант Доакс. И хотя он технически всё еще жив, я думаю о нём в прошедшем времени, поскольку последние злоключения стоили ему его рук, ног и языка. Он определенно был не в той форме, чтобы обрушить на меня заслуженную справедливость. Но я достаточно осведомлён, чтобы понимать: где появился один подобный ему, там рано или поздно появится и другой.

Итак, секретность была важна – не то чтобы я когда-либо беспокоился о том, что кто-то может влезть в мои личные дела. Насколько я знал, никто никогда не видел мой ящичек с препаратами. Но я никогда раньше не имел ни наводящей для меня порядок невесты, ни двоих очень любопытных детей, шныряющих около моих вещей, чтобы научиться быть похожими на Темного Папочку Декстера.

Рита, кажется, поняла мою потребность в личном пространстве, если не её причины, и пожертвовала мне свою комнату для шитья, превратив её в нечто, что она назвала кабинет Декстера. В конечном итоге, здесь поместятся мой компьютер, несколько моих книг и CD и, полагаю, мой палисандровый ящичек с образцами. Но как я могу оставить его здесь? Я достаточно легко смог бы объяснить это Коди и Астор – но что сказать Рите? Попытаться спрятать? Построить тайной ход за фальшивым книжным шкафом, с винтовой лестницей, спускающейся в мою темную берлогу? Или положить ящичек на дно фальшивой упаковки крема для бритья? Это была проблема.

Пока что я уклонялся от необходимости найти решение, оставив за собой свою квартиру. Но я всё же хранил в своем кабинете несколько простых вещей, например, нож со скругленным лезвием и клейкую ленту, которые легко объяснялись моей любовью к рыболовству и свежем воздуху. Решение придёт позже. Прямо сейчас я чувствовал ледяные прикосновения пальцев, щекочущих мой позвоночник, и срочную необходимость не опоздать на встречу с испорченным молодым человеком.

Итак, я направлялся в свой кабинет за спортивной сумкой из темно-синего нейлона, которую я держал для формальных случаев, чтобы положить нож и ленту. Я вытащил её из шкафа, острый привкус ожидания струился на моем языке, и положил мои игрушки для вечеринки: новый ролик клейкой ленты, нож, перчатки, мою шелковую маску, и моток нейлоновой веревки для аварийной ситуации. Полный набор. Я прямо чувствовал блеск стального возбуждения в своих венах, жестокую музыку, поднимающуюся в моём внутреннем слухе, поторапливающий меня рев Пассажирского пульса. Я повернул к выходу… И встретил пару торжественных детей, пристально и ожидающе смотрящих на меня.

"Он хочет пойти," сказала Астор, и Коди кивнул, смотря на меня большими немигающими глазами.

Я честно верю, что те, кто меня знают, думают, что у меня бойкий язык и быстрый разум, но когда я мысленно повторил то, что сказала Астор и попытался понять, не могло ли это означать нечто другое, я смог издать лишь весьма человеческое: "Он хочт п. йти кда?"

"С тобой," продолжила Астор терпеливо, словно говоря с умственно отсталой горничной. "Коди хочет пойти с тобой сегодня вечером."

В ретроспективе легко виделось, что эта проблема возникла бы рано или поздно. И, чтобы быть вполне честным с собой, что по-моему очень важно, я этого ожидал – но позже. Не сейчас. Не на грани моей Ночи. Не когда каждый волосок на моей шее вздыбился и чистая необоримая потребность понуждает меня скользнуть в ночь холодной ярости и нержавеющей стали.

Ситуация определённо требовала серьезных размышлений, и хотя все мои нервы кричали, чтобы я выскочил в окно и растворился в ночи – но дети стояли передо мной, так что я сделал глубокий вдох и подумал о них.

Острая блескучая жестянка души Декстера Мстителя выросла из детской травмы столь сильной, что я полностью заблокировал воспоминания о ней. Это сделано меня таким как я есть, и я наверняка несчастно захлюпал бы, если бы сохранил способность чувствовать. И эти двое, Коди и Астор, так же покрывались шрамами от побоев отца-наркомана до тех пор, пока навсегда не отвернулись от солнечного света и леденцов. Как сказал мой мудрый приемный отец, воспитывая меня, это не обратить вспять, как не положить змею обратно в яйцо.

Но это можно направить. Гарри направлял меня, сформировал меня во что-то, что охотится только на других хищников тьмы, других чудовищ и вампиров в человеческой коже рыщущих по городу в поисках развлечений. Я имел навеки неизменную необоримую необходимость убивать, но Гарри научил меня, как находить и избавляться только от тех, кто по его строгим полицейским стандартам действительно этого заслуживал.

Когда я обнаружил, что Коди такой же, я обещал себе, что продолжу Путь Гарри, пройдя который я научу мальчика, выращу его в Правоте Тьмы. Но это была целая галактика осложнений, объяснений, и уроков. У Гарри ушло почти десять лет, чтобы втиснуть в меня всё это, прежде чем он позволил мне поиграть с чем-нибудь более сложным чем домашние животные. С Коди я еще даже не начал – и хотя это заставляло меня чувствовать себя Мастером Джедай, я был не готов начинать сейчас. Я знал, что Коди должен когда-нибудь согласиться стать таким как я, и действительно хотел помочь ему – но не сегодня вечером. Не при луне, так весело зовущей просто выскочить в окно и толкающейся во мне как мягкий желтый локомотив, прицепившийся к моему мозгу.