Институты только для роботов - Мария Корин Страница 4

Но Ка-Фэ его не слушал. Он (вдруг позабыв о своей хромате) подошёл к Кириллу и, положив руки ему на плечи, заставил встать коленями на разбитое стекло.

– Будешь так весь день стоять, – постановил Ка-Фэ. – И только попробуй встать.

Он вышел из гостиной, выгнав оттуда и Ваську с Антоном.

Кирилл хоть как бы не встал, хотя ему было не понятно, за что его так унизили, и почему он продолжает стоять на этом чёртовом стекле. Из-за боли он ни разу не подумал, что надо подняться.

На самом деле Ка-Фэ не заставил Кирилла стоять на стекле целый день. Уже скоро он разрешил ему встать.

– Извини, Киря, я погорячился, – сказал Ка-Фэ.

Кирилл ничего не ответил, он только и смог, что дойти до дивана и сесть.

– Нужна помощь? – спросил Ка-Фэ.

Кирилл покачал головой.

– Ты сам виноват. Разбил такую дорогую вещь! – Кириллу показалось, что Ка-Фэ будто оправдывается перед самим собой.

– А я всё бью, я весьма неуклюжий, – сказал Кирилл.

Говорил он спокойно, это настораживало, но и нравилось Ка-Фэ. Истерику он видел уже предостаточно, а вот такого спокойствия – ещё ни разу.

Кирилл не смотрел на него.

«Может, боится меня?»

Кирилл смотрел в пол.

– Ты можешь больше не работать во дворе, – сказал Ка-Фэ.

– Нет, я буду, – сказал Кирилл.

– Как хочешь.

Ка-Фэ всё рассматривал его.

– Ты такой жалкий и тощий, – с отвращением заявил он.

Кирилл снова ничего не ответил, только подумал, что стоило бы врезать Антохе за лишнюю болтливость.

– Просто меня такие тощие совсем не привлекают. Ты первый.

Кирилл только сейчас взглянул на него. Он был скорее удивлён, чем напуган его словами.

– Ага… – Кирилл встал с дивана и, хоть медленно, но подошёл к двери. – Я пойду.

– Иди.

Он наконец вышел из гостиной и пошёл на второй этаж. Там на него набросились Васька и Антон.

– Кирюх, он запер меня! – возмутился Васька, разглядывая его колени. – Надо отсюда срочно валить! Он не в себе!

– Попробуй, – сказал Кирилл. – Калитка заперта, входная дверь наверняка тоже. Где ты ключи возьмёшь?

– И телефон я свой так и не нашёл, – вспомнил Васька. – И Антоха… Твой мы тоже искали.

– Он их забрал, – сказал Антон. – Что мы будем делать? Надо ему предъявить…

– Иди, – кивнул Кирилл. – Только он тебе вмажет. Всё, вы как хотите, а я иду спать.

Те удивлённо переглянулись.

– Спать здесь? – переспросил Васька.

– А вчера вам разве что-то мешало? – спросил Кирилл.

– Нет, – со вздохом ответил Антон.

– Завтра придумаем, что делать, – подытожил Кирилл.

Глава 3. Смешная…

Кирилл Фёдорович снова разбудил их рано утром.

– Так, студентики, – начал говорить он, когда те показались из своих спален. – Сначала умойтесь, а то вчера я дал вам волю и что получил? Потом идите на кухню.

Студенты молча подчинились и пошли в ванную комнату. Кирилл чувствовал себя сонным и вялым, ещё у него болели ноги.

Ванная комната могла бы удивить: она была абсолютно белой. Плитка на полу и на стене, раковина, сама ванная, полотенца – всё было белым. Разве что краны оставались обычными со своим металлическим блеском.

Васька тоже перестал быть бодрым, так как полночи не мог заснуть. Зато Антоха был шумным: он зашёл в комнату, громко хлопнув дверью. Подошёл к раковине и брызнул себе в лицо холодной воды. Кирилл заметил, что у того дрожали руки.

Антон вышел из комнаты.

– Он чего? – удивился Васька.

Кирилл пожал плечами.

На кухню Антон пришёл первым. Ка-Фэ здесь уже не было.

– Он сказал есть, – Антон показал на тарелки.

Кирилл и Васька сели за стол.

– Завтра мы уже уйдём отсюда, – сказал Васька. – Осталось немного потерпеть.

Никто ему не ответил. Антон уставился на стену, а Кирилл в свою тарелку. Он думал: хочет он есть или нет. Но понять он не смог, поэтому просто взял свою тарелку и выплеснул её содержимое в раковину. Затем он включил воду и подождал, пока еда исчезнет из виду.

Ка-Фэ позволил им закончить работу во дворе только днём, в самый пик жары. Оставалось сделать совсем не много: дорвать траву и куда-нибудь её сложить. Ка-Фэ сказал, что можно её складывать у забора. Эту нехитрую работу поручили Кириллу.

Кирилл сразу же принялся за дело, правда, складывал он траву не просто в кучу, а решил проложить её вдоль всего забора. Ка-Фэ всё равно был не против, а Кирилл задумал сделать так нарочно: когда трава засохнет, будет виден чёткий круг (точнее, квадрат), а он может послужить отличной преградой от всяких чертей, домовых и других существ. Только когда весь этот бред уложился в голове Кирилла, он смог спокойно работать под присмотром Ка-Фэ.

Но воцарившаяся тишина просуществовала недолго.

– Можно нож взять? – спросил Антон.

У него всё никак не получалось вырвать какую-то корягу из-под земли.

Ка-Фэ кивнул, и Антон сгонял за ножом до двухэтажки. После он начал им выкапывать несчастный корень и результаты были неутешительными: корень был вырыт, а палец Антоха порезал.

Антоха разглядывал свою ладонь.

– А аккуратнее не мог? – сердито спросил Ка-Фэ и отвесил ему подзатыльник. – С ума сошёл так ножом колотить?

– Чего вы? – испугался Антон.

Но тот снова его ударил, и Антон упал, не удержав равновесие.

– Отстаньте от него! – Васька подошёл к ним, но Ка-Фэ оттолкнул его и продолжил пинать Антона ногой в живот. Кирилл наблюдал за ними издалека. Он находился рядом с сараем.

Сарай…

Где-то здесь были расшатавшиеся доски…

Кирилл кинулся их искать, шаря руками по забору, и доски нашлись быстро. Кирилл в лёгкую мог пролезть, раздвинув их. Что он, собственно, и сделал.

Свобода.

Бесполезная, но желанная.

Если говорить честно, то Кирилл не помнил, в какой стороне находится институт. Пришлось пойти наугад, но недолго ему пришлось бродить по лесу, чтобы понять, что всё-таки он выбрал не ту сторону. На его пути начали возникать дома. Он в деревне.

Блеск.

Тогда можно попросить помощи у деревенских. Кирилл подошёл к первому попавшему дому, прошёл через поломанную калитку и постучал в дверь.

Тишина.

Кирилл постучал ещё. Ответа не было. Тогда Кирилл дёрнул за ручку, но дверь не поддалась. Кирилл пошёл к другому дому, старому и кособокому, но произошла та же история. Пройдя чуть ли не всю деревушку, Кирилл убедился, что в деревне никого нет.

Устав, он сел под деревом, облокотившись спиной на ствол, и глубочайше задумался о быте. Куда подевались все люди? Почему все двери заперты? От кого они заперты?

На улице было