Всеволод Данилов - Бизнес – класс Страница 40

Чем дальше рассказывал Богаченков своим бесстрастным тоном о результатах проведенного финансового анализа, тем более удрученность Коломнина сменялась азартом: добытая информация в принципе меняла ситуацию.

– Черт! Это в самом деле удача. – Все данные добыл с помощью Ларисы Ивановны. Она теперь наш главный союзник. За последние дни активно вошла в курс событий. Если бы не она, мы бы этих цифр не получили. Главное, что и Фархадов стал прислушиваться. Очень, очень оказалась энергичная женщина. К тому же, надо признать, обаятельная.

Под ироническим взглядом Коломнина смешался:

– В смысле как деловой партнер. – Поедешь со мной к президенту, – распорядился Коломнин.

– Да он при одном упоминании моей фамилии в истерику впадает, – напомнил Богаченков.

– Перебьется. Подождешь в предбаннике. Вызову, когда понадобишься.

Богаченков вернул документы на место, ограничившись неодобрительным движением плеча. Умел человек держать при себе эмоции.

Удивительная штука – дорожные службы. Вроде и техники хватает. И муниципальные власти бдят и периодически их вздрючивают. Да и зимы в стране наступают не сказать, что много реже других времен года. А вот всякий раз при погодных катаклизмах оказываются не готовы. Трассы Москвы были буквально нашпигованы буксующими машинами. Так что в центральный офис Коломнин добрался позже назначенного времени.

– Прошу прощения, встречал Фархадова, – едва открыв дверь президентского кабинета, произнес ударную фразу Коломнин и – осекся.

За переговорным столом подле Дашевского расположились Ознобихин и Янко. Но не они, естественно, повергли его в изумление. По правую руку от Янко сидел не кто иной, как его собственный сын Дмитрий. При виде входящего отца он поспешно опустил голову.

– Заходи, заходи, скандалист, – поторопил Дашевский, вальяжным жестом приглашая Коломнина сесть напротив. Проследил, как вошедший, поздоровавшись на ходу с улыбающимся Ознобихиным, прошел на предложенное место, проигнорировав протянутую руку Янко.

– Ну-ну, – Дашевский нахмурился. – Вижу, далеко зашло. Тогда начнем. Вопрос первый: как получилось, что вопреки принятому мною решению представитель банка, участвовавший в собрании «Руссойла», проголосовал против выплаты дивидендов. Вот Сергей Викторович в этом усматривает не что иное, как продажность.

При этом президент, до того заглядывавший в лежащую перед ним докладную, выстрелил исподлобья в смутившегося Янко.

– Сергей Викторович у нас человек увлекающийся, – осторожно начал Ознобихин.

– Докладывать будет Янко, – осек его Дашевский.

– И черт его знает, как это все так нескладно вышло, – повинился Андрей. – Сергей Викторович действительно настаивал, чтобы мы оформили на него доверенность. Так кто бы против? Тем более «Хорнисс» этот с его проблемами нам поперек горла. Сколь раз в самом деле просил, Лев Борисович, заберите вы от нас этот офшорный мусор. Ведь у всей Европы на виду…

– Не отвлекайтесь, – потребовал Дашевский.

– Я к тому: вы же знаете, какими финансовыми проблемами занимаемся. Сейчас вот по американским депозитарным распискам прорабатываем. Тут чистота безупречная нужна. Кстати, хотел доложить, появились первые результаты.

– Вы мне доложите по «Руссойлу», – напомнил Дашевский. Но с несколько меньшим напором.

– Что тут скажешь? Идиотская накладка, – Янко удрученно повертел головой. – Адвокат уехал в отпуск. А без него надлежаще не оформишь. Пытался договориться с Бурлюком. Но тот уперся: доверенность обязательно, чтоб легализованная. А адвокат этот появился за день до собрания. В общем оформлять на Сергей Викторовича уже поздно: физически бы не успели. А я-то от него знал, как важно было проголосовать. Короче, принял командирское решение: откомандировать на собрание его сына Дмитрия. Нашего сотрудника. Тем более в «Руссойле» уже была обозначена от банка фамилия Коломнина. Все вроде сходилось. К вечеру по дьячел получили доверенность, и Дмитрий вылетел в Гамбург.

– Значит, ТЫ банк подставил? – Дашевский уперся тяжелым взглядом в побледневшего парня.

– Я ж говорю: накладка, – Янко поспешно вернул внимание к себе. – Поручение я ему дал, а вот проинструктировать не успел: после обеда уехал на встречу в представительство Дойчебанка. Был уверен, что он созвонится с отцом и получит все указания. Почем я знал, что отец с сыном, оказывается, меж собой не общаются.

Янко огорченно затих.

– Вот оно, стало быть, как получилось. И что же было дальше? – прохрипел Коломнин, обращая пылающее лицо к Дмитрию.

– Говори, чего там? – подбодрил Дмитрия Ознобихин. – Тут не только твоя вина. Все проморгали.

Но под пронизывающим взглядом отца тот продолжал угрюмо молчать.

– Переживает, – вмешался Янко. – Все себе накладку простить не может. Отцу позвонить гордость, видите ли, не позволила. Вот и поехал в расчете, что на месте разберется. А Бурлюк, не будь дурак, ему и подсказал, что в интересах банка надо голосовать против выплаты дивидендов. Он мне потом звонил, довольный. Как я, мол, вас. А чего теперь скажешь, если лопухнулись? Ты себя, Дмитрий, не кори. Это не твоя, моя скорее вина. Прохлопал.

– Так что скажете, господин Коломнин-младший? – Дашевский беспрерывно переводил внимательный взгляд с отца на сына. – Так все и было?

– Да, – не поднимая головы, пробормотал Дмитрий. Коломнин прикрыл глаза. Больше всего ему хотелось сейчас исчезнуть. Из-за пульсирующей в висках крови он не сразу расслышал, с чем обращается к нему Дашевский. Так что тому пришлось повторить.

– У вас действительно не было с сыном разговора насчет того, как надо голосовать в «Руссойле»?

Коломнин, прикрывший лицо ладонью, физически ощущал воцарившееся взрывоопасное ожидание.

– Нет! – прорычал он через силу.

– Ну, нет, так нет, – Дашевский понимающе скривился. – Выходит, сам больше других виноват. А пыли-то напустил! Это мы умеем: не справился, а теперь виновных ищешь.

Он гадливо приподнял за угол Коломнинскую докладную.

– Вы тоже не правы, Лев Борисович, – жестко, к общему удивлению, вступился Ознобихин. – Сергей Викторович всегда радеет за интересы дела. И, если что-то не получается, реагирует действительно чрезвычайно болезненно. Но здесь ему себя корить не за что. Просто не задалось. Карта не так легла.

Коломнин не отреагировал: партия с использованием джокера – его собственного сына – оказалась разыграна столь ловко, что теперь ему же еще и предлагалось выказать благодарность за поддержку.

– Обидно, конечно, – продолжил свою мысль Ознобихин. – Но, пожалуй, и к лучшему. Вчера я встречался с господином Гиляловым. Пришлось поднажать. И он подтвердил готовность выкупить «Хорнисс холдинг» в течение трех месяцев – с возмещением банку всех потерь.

– Еще бы! – взвился Коломнин. – На те самые дивиденды, которые мы не получили сегодня. Лев Борисович, прежде чем будет принято решение, прошу выслушать меня отдельно. Имеется существенная информация.

– Насчет существенной информации, помнится, я слышал перед отъездом. Кто-то тут грозился немедленно закрыть кредит «Нафты».

– Я обещал, – признал очевидное Коломнин. – И теперь подтверждаю. Не так, правда, легко, как хотелось бы. Но варианты все равно есть. Кроме того, сегодня в Москву прилетел Фархадов.

– Прилетел?! И что дальше? – Дашевский нервно поднялся. – О чем мне теперь прикажешь с ним говорить? Если ему даже возвращать долги нечем.

– Есть чем! – объявил Коломнин. – Об этом и собираюсь доложить.

Дашевский заколебался.

– Хочу также напомнить, – добавил Коломнин, – что Фархадов может при желании организовать вашу встречу с Вяхиревым.

Это был сильный аргумент: до сих пор всесильный Вяхирев откровенно игнорировал потуги президента «Авангарда» завязать личные отношения.

– Ладно, послушаем, – процедил Дашевский. Оглядел остальных. – Значит, так. Янко объявляю строгий выговор – за невыполнение указания президента банка. Коломнина!.. В смысле Коломнина-младшего из «Авангард финанс» убрать и вернуть в Москву. И, пресекая возражение Ознобихина, жестко закончил:

– Мне не нужны в ключевом месте люди с болезненными амбициями. С отцом он переговорить не удосужился. Посидишь в клерках в центральном офисе, может, мозги и выправятся. Свободны!

Толкаясь, все поднялись. Отвернув голову, прошел взмокший Дмитрий. Даже на расстоянии Коломнин ощутил, что его непрерывно колотит.

– Что? Собственного сына воспитать не смог? Да! Деньги! Всех нас калечат, – Дашевский с насмешливым сочувствием потрепал плечо потерянного Коломнина. Он все понял, хитроумный Дашевский. -Подожди за дверью. Вызову.

В «предбаннике» Коломнин подошел к Богаченкову. Коротко рассказал о происшедшем. Посматривая боковым зрением на беседующих Янко и Ознобихина. Дмитрия возле них не было.

Неожиданно, сказав что-то успокоительное Ознобихину, Янко шагнул к ним. Скулы Коломнина свело. Так что Богаченков поспешно сжал его руку.