Наталья Андреева - Угол падения Страница 41

Мы с Лилей хорошо вместе смотрелись: я беленькая, она рыженькая, фигуры почти одинаковые, она, правда, немного пониже ростом. И еще Лилька здорово красится и дурацкие вещи на себя надевает. Она говорит, что стильно, а мне кажется, очень вульгарно и бестолково: то футболку наденет оранжевую с дурацкой надписью, то блестящие босоножки на огромной платформе, а пряжки на них — как у Кота в сапогах из мультика. И юбки все время только короткие. Правда, у Лильки потрясающие ноги, тут уж Боженька расстарался. Но это же неудобно — все время носить такие юбки, и холодно. Правда, Сережа?

— Не знаю, не пробовал. И не переживай, у тебя ноги не хуже. Главное, что мы с тобой об этом знаем, а всем показывать вовсе не обязательно. Ох уж эти женщины: вечно им нужно признание их достоинств, — вздохнул Сергей.

— Анечка, а что у Лили были за проблемы с мужчинами?

— Вы с кем-то уже разговаривали? Кто вам об этом сказал? Лариса?

— Да, Лариса Никольская об этом упоминала, но послала она меня к вам, как к самой близкой Лилиной подруге.

— Ох уж эта «мамочка»! Да мы с Лилей в последнее время перестали друг другу секреты доверять. Дело в том, что ей не понравился Сережа, и она пыталась даже нас развести.

— Между прочим, твоя Лиля мне тоже сразу не понравилась, — встрял с обидой Барышев. — Если бы она не была бабой, я бы ей рожу набил, честное слово.

— За что?

— А пусть Анюта сама скажет.

— Да ладно тебе. Лиля просто пыталась навязать мне свое понимание событий. Говорила гадкие вещи: мол, зачем тебе этот мент, никакой шикарной жизни, никаких перспектив. Предлагала даже найти богатого мужика и вдвоем его обслуживать. У Лильки всегда были какие-то бредовые идеи о том, как получше устроиться в жизни. Она не сразу такой, стала, честное слово. Лиля же неглупая девчонка, в институт сама поступила, зарабатывать своим трудом добиралась. А потом вбила себе эту дурацкую мысль, что карьеру можно сделать только с помощью покровителя. Но ей не везло с мужчинами.

— А почему?

— Сережа говорит, что на таких не женятся. Но Лилька и без замужества была на все согласна, лишь бы мужик был богатый.

Сергей Барышев придвинул к себе огромную кружку:

— Понимаете, Алексей, на таких не только не женятся, но и в качестве любовниц долго не держат. Я Лильку терпел только как самую близкую Анькину подругу. Кстати, она и меня пыталась соблазнить, но уж больно пошло это смотрелось: пеньюары, мартини, травянистые какие-то духи. Короче, как в дешевом кино.

Леонидов мысленно покраснел до самых пяток. Отвернувшись к горячей плите, он нашел в себе силы выдавить:

— Интересно, зачем ей это было надо?

— С Анькой поссорить. У Лильки на мою будущую жену свои виды были. — Сергей положил свою могучую руку на тонкие пальцы Ани и слегка их сжал.

— Ты-то хоть понимаешь, жена, что твоя дражайшая подруга использовала тебя как приманку?

— Если я и ходила с Лилей куда-нибудь, где мы могли познакомиться с мужчинами, то ради нее. Она так уговаривала, просила: мол, ей одной неудобно.

— Ну да, просто на свежачка лучше клюют, чем на такую потасканную красотку, как твоя подружка. А ты, дурочка, и рада.

— Вовсе нет. Мне в ресторанах и не нравится вовсе, если без тебя. А когда я узнала, что Лилька пыталась моего Сережку соблазнить, решила после свадьбы с ней вообще не встречаться. Пусть другую компаньонку ищет, раз она такая змея. Только не подумай, Сереженька, что это из ревности. Я тебе верю, дорогой. — Она подмигнула мужу.

— Аня, мне очень хочется услышать эту историю о романе вашей подруги с Александром Серебряковым. Лилия наверняка с вами делилась всеми подробностями?

— Да уж. Это даже тоску иногда наводило. Знаете, первое время Лилька вообще ни о чем другом говорить не могла. Она всегда зацикливалась на чем-то одном, ничего вокруг не замечая, даже того, что другим вовсе не интересно слушать всякие подробности.

Глаз она на Серебрякова положила сразу, как только мы устроились в магазин. Мне-то что: директор — он и есть директор, к тому же женатый. Хотя Серебряков был мужик интересный, не красавец, конечно, но что-то в нем было. Он умел брать. Не каждая женщина устоять сможет. Серебряков умел быть хозяином жизни. К тому же Лилька сразу сказала, что шеф не дурак до красивых девочек, глаз у нее на это наметанный. И стала моя подружка около начальства вертеться. Юбки такие надевала, что даже из-под пиджака не видно. А ноги у нее действительно точеные, это первое, на что мужики внимание обращали, выше смотреть было уже не обязательно, да и не на что особо. Лицо только за счет килограммовой косметики еще ничего, но уж слишком много она курит. Ей всего только двадцать три, а без краски дашь все тридцать: много пьет, поздно ложится, сигареты опять же через каждые пять минут.

Но на ее ножки Серебряков клюнул. Смотрю, зачастил в торговый зал, раньше, как сыч, все сидел в своем кабинете. Ухаживал он, конечно, своеобразно: никакого заигрывания, намеков, все открытым текстом, сразу видно, человек деловой и времени терять не хочет. Короче, на одной из вечеринок — кажется, это был Новый год — мы все здорово выпили. Серебряков по таким великим праздникам снисходил до коллектива, принял на грудь порядочно, хотя вообще-то пил редко, с женщинами со всеми танцевать начал. Иными словами, стал всем демонстрировать, что ничто человеческое ему не чуждо. А когда Серебряков Лильку пригласил, она на нем так и повисла, при всех за задницу хватать стала. Правда, все были настолько пьяные, кроме Ларисы, конечно, что никто внимания обращать не стал, там все друг о друга терлись. Я просто устала очень, поэтому сидела в уголке, тоже, конечно, навеселе, но все видела и, как ни странно, почти все помню. Немного погодя Серебряков с Лилькой куда-то исчезли. У нее были мои сигареты. Сейчас-то я бросила, да и тогда курила только так, из-за баловства и за компанию. А сигареты у меня были слабенькие, знаете, такие дамские, «Вог» с ментолом. Я вспомнила, что Маринка тоже такие курит и у нее в приемной всегда есть пачка в столе, ну и пошла туда. Прихожу — они в серебряковском кабинете, даже дверь не закрыли, Лилька на столе, и шеф возле нее — трахаются. Я, конечно, сразу из приемной выбежала. Лилька мне и так бы на следующий день все рассказала, она любит своими подвигами похваляться, а тут все в натуре, своими глазами…

Я сдуру подумала, что Серебряков меня уволит, но он сделал вид, что меня тогда не заметил. Впрочем, ему это особо и не требовалось: делать вид. Он с сотрудниками даже здоровался только по великим праздникам, да и то случайно. Короче, все обошлось.

Вечеринка эта тридцатого была, а на следующий день, тридцать первого то есть, прилетает ко мне Лилька с глазами по пять копеек, старыми, разумеется. С ходу объявила, что Серебряков велел ей подыскать квартирку для их свиданий, что она теперь в фирме на особом положении и скоро всех приберет к рукам. Сидела у меня в комнатенке, размечталась, как будет свои порядки в магазине устанавливать, кого уволит, кого в должности повысит. Все кричала: «Я все помню, кто мне палки в колеса вставлял, кто считает, что я дура и проститутка. Все получат». Даже в лицах изображала, как будет народ увольнять. Мне противно было смотреть, так она разошлась, а под конец даже заявила, что Серебряков с нового года собирается вводить должность управляющего, так она, Лилия Мильт. о, намерена предложить свою кандидатуру. Представляете? Лилька в управляющих!

В общем, разошлась подруга. Это было шоу! Лилька была уверена, что после стольких неудач ей наконец по-настоящему повезло. Два месяца от нее никому покоя на фирме не было, народом даже чемоданное настроение овладело. И правда, кому охота работать в месте, где всем управляет вздорная девчонка, которая сама не знает толком, чего хочет. Хоть она мне и близкая подруга, но я тоже такое вряд ли согласилась бы терпеть.

К счастью для нас, уже весной все кончилось. Серебрякову немного времени понадобилось, чтобы ее; раскусить. Как только Лилька захотела в управляющие и выдала все свои бредовые идеи насчет реорганизации работы на фирме, шеф ее сразу бросил. Любви-то у него, понятно, никакой и не было, а терпеть убытки из-за минутной прихоти слишком для него было накладно. Лилька, конечно, боролась отчаянно. Чего только она на Серебрякове не пробовала! Причем я все эти гадости выслушивала, представляете?! Но потом начинала реветь, что шефа ничем не проймешь. В постели-то он ее использовал на полную катушку, только потом платил, как проститутке, а как на человека просто внимания не обращал. Потом заявил однажды, что на постельные услуги положенный тариф есть и таких девочек он может найти сколько угодно, а она, если будет доставать, пойдет искать другую работу. Причем Серебряков пригрозил, что даст ей такие рекомендации, что ни одна уважающая себя фирма на работу не возьмет. Они же там все друг друга знают, все повязаны, понимаете?