Томас Харрис - Ганнибал Страница 42

Доктор Лектер повозился с аппаратом, а затем подошел к стене. Его черный силуэт на экране точно соответствовал размерам фигуры висельника.

— Вы можете определить, кто это? — спросил доктор. — Если желаете, изображение можно увеличить. Вот в этом месте его укусил архиепископ. А чуть ниже начертано его имя.

Ринальдо Пацци, еще не подойдя к доктору, почувствовал запах какого-то химического вещества и решил, что пахнет один из химикатов, оставленных реставраторами.

— Вы можете разобрать буквы? Здесь написано «Пацци» и надпись сопровождается оскорбительным стишком. Это ваш предок Франческо, которого повесили у стен палаццо Веккьо как раз под этими окнами, — пояснил доктор Лектер, поймав взгляд Пацци через разделяющий их световой поток. — Теперь еще кое-что, имеющее непосредственное отношение к нашим делам, синьор Пацци. Я начинаю серьезно размышлять, не пора ли мне съесть вашу супругу.

С этими словами доктор Лектер сорвал со стены импровизированный экран. Огромное полотнище упало на Пацци. Главный следователь бился под холстом, пытаясь высвободить голову, его сердце бешено стучало в груди. Доктор Лектер, мгновенно прыгнув к Пацци, со страшной силой охватил сзади его за шею и поднес к покрытому холстом лицу пропитанную эфиром губку. Следователь Пацци, сильный и хорошо обученный рукопашному бою, сумел схватиться за рукоятку «беретты». Когда они валились на пол, Пацци завел руку с пистолетом за спину, нажал на спуск и.., поразил себя в заднюю поверхность бедра. После этого для него наступила темнота.

Выстрела из небольшой «беретты» никто не мог услышать. Во-первых, он был произведен под холстом, и, во-вторых, его полностью заглушил шум работающих в палаццо машин. По лестнице никто не поднялся. Доктор Лектер закрыл створки огромных дверей Салона лилий и повернул торчащий в скважине замка ключ…

Придя в себя, Пацци прежде всего почувствовал тошноту, тяжесть в груди и головокружение. Горло жгла боль, и во рту ощущался сильный привкус эфира.

Он сообразил, что все еще находится в Салоне лилий, и обнаружил, что не может двигаться. Ринальдо Пацци был стоя привязан к высокой ручной тележке, на которой рабочие привозили кафедру. Завернутый в холст и обкрученный веревкой, он был похож на напольные дедушкины часы. Рот его был заклеен широкой лентой. Бедро стягивала тугая повязка, и кровь из раны не текла.

Доктор Лектер смотрел на Пацци, облокотившись на кафедру. Глядя на полицейского, доктор вспомнил себя, когда его, связанного таким же образом, доставляли в психушку.

— Вы слышите меня, синьор Пацци? Сделайте несколько глубоких вдохов, и ваша голова прояснится.

Доктор Лектер произнес эти слова, не прекращая работу. Он уже успел выкатить в центр зала большой электрический полотер и сейчас занимался тем, что мастерил из толстого оранжевого силового кабеля петлю, которой обычно пользуются профессиональные палачи.

Резиновая изоляция кабеля скрипела, когда доктор Лектер делал горловину из тринадцати традиционных колец, через которую затягивалась петля.

Закончив изготовление профессиональной петли, он закрепил последний узел и положил творение рук своих на кафедру. Вилка штепселя торчала с внешней стороны горловины.

Принадлежащие Пацци пистолет, пластмассовые наручники, так же как и все остальное содержимое его карманов, тоже лежали на пюпитре.

Доктор Лектер в первую очередь просмотрел документы. Он сунул себе за пазуху полученное от карабинеров досье. Досье содержало вид на жительство, разрешение на получение работы, негативы и фотографии его нового лица.

Здесь же оказалась и нотная запись, которую доктор Лектер дал на время синьоре Пацци. Он взял ноты и краем листа задумчиво постучал по зубам. Лектер глубоко вздохнул, крылья его носа раздулись и, приблизив лицо к Пацци, доктор произнес:

— Лаура, если вы, синьор, позволите мне называть вашу супругу Лаурой, по-видимому, пользуется великолепным ночным кремом для рук. Хорошо впитывается. Вначале холодит кожу, а затем согревает. Благоухает цветком апельсина. Про вашу жену, синьор, можно сказать: Лаура-оранжад. Хм-м. У меня за весь день не было во рту ни крошки. Печень и почки я мог бы приготовить сразу на ужин. Что же касается мяса, то его неделю следует вялить на холодном ветру. Я не слышал прогноза погоды. Вы не знаете, случайно, не ждет ли нас похолодание? Судя по выражению вашего лица — не ждет.

Если вы, коммендаторе, поделитесь со мной нужными мне сведениями, то я могу поголодать и оставить синьору Пацци неосвежеванной. Я задам вам вопросы, а затем приму окончательное решение. Вы можете мне доверять, синьор, хотя догадываюсь, что, зная себя, вам очень трудно кому-нибудь верить.

Тогда в театре я понял, что вы установили мою подлинную личность. Не обмочились ли вы от страха, когда я склонился над ручкой синьоры? Полиция не появилась, и стало ясно, что вы меня продали. Вы продали меня Мейсону Вергеру? Моргните дважды, если это так.

Благодарю вас. Я так и думал. Как-то ради развлечения я позвонил по номеру, указанному в развешанных по всему миру объявлениях. Это его люди ждут меня на улице? Хм-м. И один из них воняет несвежей свиной колбасой? Понимаю. Говорили ли вы обо мне кому-нибудь в Квестуре? Я не ошибся? Вы моргнули только раз? Я так и полагал. Теперь я попрошу вас немного подумать и сообщить мне код доступа в компьютер в Квонтико. Я сниму ленту с ваших губ, — продолжил доктор Лектер, открывая нож «гарпия», — и вы мне назовете код. Не пытайтесь кричать, — сказал доктор, поигрывая ножом. — Как вы полагаете, вы сумеете удержаться от крика?

— Клянусь создателем, я не знаю кода, — ответил Пацци сиплым от действия эфира голосом. — Не могу вспомнить его целиком. Если мы спустимся к моей машине, где остались документы…

Доктор Лектер развернул Пацци лицом к экрану и стал по очереди включать изображения повешенных Пьеро делла Винья и Иуды с болтающимися под ними кишками.

— Как вы считаете, коммендаторе, потроха внутри или вывалились?

— Код в записной книжке, — прохрипел Пацци. Доктор Лектер поднес блокнот к лицу инспектора и листал страницы до тех пор, пока среди телефонных номеров не обнаружилась запись кода.

— И вам в качестве гостя предоставлено право удаленного подключения?

— Да, — прохрипел Пацци.

— Благодарю вас, коммендаторе. — Доктор Лектер развернул тележку и подкатил ее к высокому окну.

— Выслушайте меня! У меня есть деньги! Чтобы скрыться, они вам будут нужны. Мейсон Вергер никогда не успокоится. Он от вас не отстанет. И вы не можете пойти домой за деньгами, его люди не сводят глаз с палаццо Каппони.

Доктор Лектер, не говоря ни слова, вынул из строительных лесов две доски, положил их одним концом на подоконник и по импровизированному пандусу выкатил главного инспектора на небольшой балкон.

Лицо Пацци заливал пот, и легкий ветерок за окном казался инспектору просто ледяным. Теперь он говорил торопливо. Одно слово набегало на другое.

— Вам отсюда живым не выйти. У меня есть деньги. Сто шестьдесят миллионов лир наличными! Позвольте мне позво-нить жене. Я скажу, чтобы она взяла деньги, положила их в машину и оставила машину у входа в палаццо.

Доктор Лектер подкатил Пацци к металлической ограде, вернулся в Салон лилий, взял с кафедры петлю и вынес на балкон. Оранжевый силовой кабель волочился за ним следом. Металлическая решетка ограждения заканчивалась где-то у середины бедер Главного следователя.

— Как только жена будет внизу, она позвонит мне по сотовому телефону и уйдет. На машине имеется полицейский пропуск, и Лаура сможет подвести ее прямо к входу, — брызгая слюной торопливо говорил Пацци. — Она сделает все, что я ей скажу. Из выхлопной трубы идет дымок, вы увидите его, если посмотрите вниз. Мотор будет работать. Ключи останутся в машине.

Пацци смотрел вниз на площадь и в отраженном свете прожекторов видел то место, на котором был сожжен Савонарола и где он поклялся в том, что продаст доктора Лектера Мейсону Вергеру. Он поднял взгляд на низкие подсвеченные снизу прожекторами рваные облака. Пацци все еще не оставляла надежда на то, что Бог, узрев его страдания, протянет ему руку помощи.

Под ним разверзалась ужасающая, ведущая в смерть пустота, но Пацци вопреки всякой логике надеялся, что лучи прожекторов, превратившись каким-то непостижимым образом в твердую субстанцию, позволят ему невредимым спуститься вниз.

Оранжевая резиновая петля ужасно холодила шею. Доктор Лектер стоял рядом.

— До свидания, коммендаторе.

Перед лицом Пацци блеснуло лезвие «гарпии», разрезая холст и одежду. Следующий удар ножа разрубил привязывающие его к тележке веревки. Ударившись о заграждение, он замахал руками, но не взлетел, как надеялся, а рухнул вниз. Земля приближалась со страшной скоростью. Рот был свободен, и он мог кричать сколько угодно. Оранжевый провод скользил по полу. За ним катился полотер. Ударившись о заграждение, полотер остановился. Лицо Пацци рывком задралось кверху, шейные позвонки не выдержали рывка, а внутренности вывалились через задний проход.