Питер Альбано - Седьмой авианосец Страница 42

— Тогда речь шла о вооруженных группах людей, тогда была война… Случившееся стало результатом стратегической необходимости.

— Вы уже высказывались в этом духе, капитан, — сказал Фудзита, и его губы искривила легкая усмешка. — В гневе вы делаетесь весьма красноречивы. Однако вы меня не убедили. Стратегическая необходимость заставляет меня нанести удар по Иванам. По обнаруженному нами судну.

— В таком случае честь и достоинство заставляют меня перестать поставлять вам какую-либо информацию. Мне и ранее не удавалось помешать вам убивать — сначала вы уничтожили вертолет, потом самолет, а теперь вот вам помешал и китобоец. Он же совершенно беспомощен.

— Беспомощность — понятие весьма относительное, капитан, — усмехнулся адмирал. — Спросите об этом кита, в которого вонзился их гарпун. — Еще один довольный смешок.

— Разрешите уйти, — глухо произнес Росс. — Его пальцы вцепились в подлокотники.

— Нет, оставайтесь здесь.

Росс замолчал, чувствуя, как внутри начинает разгораться пожар. Его уже не интересовали мотивы адмирала. Он знал одно: пора прекратить это безумие, помешать этим маньякам. Только как? Разумеется, ему не сделать этого здесь и сейчас. Он вынужден играть роль внимательной аудитории. Сорок два года они не имели возможности пообщаться со свежим человеком… И тут его внезапно осенило. Он не просто аудитория! Он еще и свидетель. Скорее всего так оно и есть. Живой дневник. Он выпрямился, взял себя в руки. Нет, он еще померится силами с этими функционирующими реликвиями. Брифинг продолжался, и Росс то и дело переводил взгляд с одного японца на другого.

— Возьмите девять «Зеро», — говорил между тем адмирал Симицу. — «Айти» и «Накадзимы» тут не нужны. Вряд ли есть смысл применять торпеды против сорокаметрового судна. И я не хочу, чтобы «Айти» набирали большую высоту для захода на бомбометание.

— Есть, адмирал, — сказал Симицу, облизывая пересохшие губы кончиком языка.

— Каждый истребитель возьмет с собой по две стодвадцатикилограммовые бомбы, — продолжал адмирал, а летчики кивали. — И еще, подполковник. Пусть самолеты атакуют единой цепочкой.

— Единой цепочкой?

— Да, и с интервалом в тысячу метров. — Летчики были явно сбиты с толку этим распоряжением. Росс сидел сгорбившись и удивлялся, как устроена голова у того, кто находился напротив него за письменным столом. Фудзита же продолжал: — Все дело в их радарах. Если все «Зеро» выстроятся в линию, это затруднит работу их радаров. Они зафиксируют лишь один объект… — Летчики переглянулись. — И первым делом уничтожьте радиорубку, она в задней части надстройки. Сразу за мостиком.

— Есть, адмирал, — хором отозвались летчики.

— Адмирал, — заговорил лейтенант Сугуйра, сверкая черными глазами, превратившимися в отполированные кусочки оникса. — Это я обнаружил противника. Позвольте мне быть наконечником стрелы. Обещаю, что с первого же захода радиорубка будет уничтожена.

Адмирал посмотрел на Симицу, тот сказал:

— Лейтенант Сугуйра, безусловно, заслужил эту честь. — Но в голосе его не было искренности.

— Отлично, подполковник, — сказал адмирал. — Итак, ваши люди представляют, что являет собой цель?

— Так точно. Они сейчас находятся на взлетной палубе. Их машины заправляют горючим.

— Хорошо. Объясните им план атаки и через десять минут взлетайте. Сейчас я прикажу развернуть «Йонагу» против ветра и распоряжусь, чтобы ваши самолеты загрузили бомбами. — Он снял трубку телефона и отдал распоряжения с какой-то юношеской четкостью.

Летчики крикнули «банзай!» и удалились.

Росс обмяк на своем стуле. Он тяжело дышал. Адмирал откинулся на спинку кресла. Он устремил взор в потолок и сложил руки на груди так, что пальцы переплелись в хитрую фигуру. На его лице появилось умиротворенное выражение.

Когда подполковник Масао Симицу и лейтенант Такео Сугуйра вышли на палубу, они сразу поняли, что команда адмирала была почти выполнена. Девять «Зеро», по трое в ряд, стояли наготове, вокруг них копошились техники и их ассистенты вручную закачивали в баки горючее из баллонов на стальных тележках, прилаживали под крыльями бомбы. У самого горизонта, над водой кружили бомбардировщики и истребители, двигаясь против часовой стрелки. После исчезновения Аосимы все тренировочные полеты проводились в зоне видимости с авианосца.

Взмахом руки командир отряда созвал своих летчиков на инструктаж. Некогда было идти в пилотскую, поэтому они просто собрались в кружок на палубе, держа в руках планшеты и вслушиваясь в слова командира, который говорил громко, чтобы его не заглушали вой ветра и рокот двигателей самолетов.

— Как известно, лейтенант Сугуйра обнаружил небольшое русское китобойное судно, — говорил Симицу, — относительный пеленг ноль — один — ноль, дальность сто. — Восемь голов кивнули одновременно. — Нам выпала честь нанести удар по противнику.

Раздались крики «банзай!».

Подняв руку, подполковник заставил крики стихнуть.

— Мы будем атаковать стрелой. Первым пойдет лейтенант Сугуйра, затем остальные с интервалом в тысячу метров — никак не меньше, нам ни к чему испытывать на себе мощь собственных бомб, — я, потом Хино, потом Ямаучи и Хаттори. В районе нахождения цели скорее всего будет обычный для этих мест туман. Русские, похоже, убили кита. Не исключено, что они легли в дрейф, а если и двигаются, то малым ходом. — Летчики изо всех сил записывали. — Наша скорость — двести узлов, курс один — семь — пять. — Летчики снова закивали. — Первым делом надо вывести из строя радиорубку. Она находится в той части надстройки, что ближе к корме. Когда будете проходить над кораблем на бреющем полете, то сбросите бомбы. — Взгляд Симицу поочередно падал то на одно непроницаемое плоское лицо, то на другое. — Помните, что наша стрела должна поразить наверняка. Мы не можем допустить, чтобы кто-то уцелел. Все ясно?

Ответом ему стало дружное «банзай!».

Заурчал один мотор, затем второй, третий. Вскоре все девять «Зеро» были готовы к полету, и в каждой кабине уже сидело по технику. Оружейники покинули палубу. Только оставались матросы у тросов и колодок. Все шло как положено. Подполковник Симицу крикнул: «По машинам!» Раздался радостный вопль, и девять фигур в коричневых комбинезонах бросились бегом к самолетам.

На бегу Симицу увидел, что в кабине его самолета сидит опытный техник Кантаро Такахаси. Он запускал двигатель на полную мощь, проводил контрольную проверку приборов и рычагов управления. Симицу бросил взгляд на мостик. Там стоял адмирал, а рядом с ним тот самый американец. Масао почувствовал прилив ярости. Почему адмирал так носится с этим варваром? Неужели ему были так необходимы эти долгие разговоры? Главное, наглец-американец держался как равный! Почему адмиралу вздумалось покровительствовать этому мерзавцу? Но ничего, скоро будет праздник на его, Симицу, улице! Эх, с каким удовольствием он проверил бы, крепко ли сидит голова на шее этого негодяя, попробовал бы на этом варваре свой клинок. Круглоглазый пес! Симицу посмотрел на Росса, и его пальцы непроизвольно потянулись к рукоятке меча. Росс и не подумал отвести глаз, смотрел прямо на Симицу.

«Что ж, у этого капитана есть отвага», — подумал Симицу. Как он безжалостно расправился тогда с Хиратой! Но ему, конечно, сильно повезло. Хирата — болван! Позволил чувствам взять верх. Утратил над собой контроль. Позволил втянуть себя в идиотский поединок на скользкой от крови палубе. Разве так ведут себя самураи?! Вот и помер жуткой смертью. Избит и убит головой лейтенанта Мори. Как это американец додумался до такого? Ничего, глядишь, и ему, Масао Симицу, доведется помериться силами с неустрашимым капитаном Тедом Россом. И тогда уж пусть американец пеняет на себя. Симицу разберется с ним в два счета. Как с сопливым мальчишкой.

Пока Симицу обегал крыло своего «Зеро», Такахаси выбирался из кабины. Симицу ухватился за ручку под фонарем кабины, а Такахаси спрыгнул на палубу, крикнув: «Порядок!» Симицу пробормотал: «Угу!», подтянулся и шагнул с крыла в свою кабину, такую крошечную, словно она была специально выкроена по его фигуре.

Симицу пристегнул ремень, проверил тормоза. Затем, не спуская глаз с приборной доски, чуть газанул. Так, баки полные… давление в норме… температура двигателя тоже в норме… и с маслом порядок… Симицу убрал газ, глянул на тахометр. Затем поочередно покосился на ведомых. Справа — лейтенант Такео Сугуйра, слева — военно-морской летчик первого класса Сусуми Хино. Оба склонились над приборами. Симицу испытал прилив уверенности. Эти ребята были его ведомыми и в Китае. Отличные, надежные летчики, доказавшие это в деле.

Подполковник посмотрел вперед, туда, где стоял регулировщик взлета, офицер в желтом. В руках у него было два красных, похожих на веера флажка. Он стоял, опустив руки, глядя в сторону кормы. Симицу вытянул шею. Затем он понял, в чем дело. На истребителе Ямаучи бомба провисала хвостом вперед, почти касаясь палубы. Симицу выругался. Тотчас же к бомбе кинулись оружейники и совместными усилиями начали ставить ее как положено.