Дэвид Розенфелт - Скрывая улики Страница 42

– …Выступление, за которое вы напрасно ждете от меня похвалы! – резко оборвал меня Кэлвин.

«И очень жаль, дорогой Кэлвин», – подумал я про себя, а вслух сказал совсем другое:

– Позвольте заметить, что в течение последних двух месяцев господин Такер появлялся на телеэкране чаще, чем ведущий какого-нибудь ток-шоу. И уж конечно, гораздо чаще, чем я. При этом сторона защиты ни разу не выразила своего недовольства.

«Особенно теперь, когда мы успели показать всей стране фотографию Лэсситера», – снова добавил я мысленно.

Судья Кэлвин вынужден был принять этот довод, однако поставил условие, что Эдди предстанет перед присяжными не раньше завтрашнего дня. Я легко согласился, потому что мне это было только на руку. Ведь Лори нужно время, чтобы проверить этого парня.

Я улучил момент и до начала заседания переговорил с Дэниелом, который сегодня держался молодцом как никогда. Элиот успел поделиться с ним нашими подозрениями в адрес Уолтера Кастла. Дэниел согласился, что это похоже на правду, и удивился, как он сам не додумался до этого раньше. А вот насчет того, что Кастл был еще и жертвой разоблачений Линды Падилла, он раньше не знал. Мы сошлись во мнении, что этот ход выглядит очень перспективным, хотя, конечно, не идет ни в какое сравнение с таким подарком судьбы, как внезапное появление на сцене Эдди Гарднера.

В качестве первого свидетеля защиты я пригласил Черил Келли, сотрудницу газеты, которая находилась в кабинете Дэниела в тот момент, когда ему впервые позвонил убийца. Я попросил ее изложить события, а потом предложил прокомментировать реакцию Дэниела.

– Вы помните, что именно сказал подсудимый, когда положил трубку?

– Что ему позвонил какой-то человек и признался в убийстве, – сообщила свидетельница. – Что этот человек указал подробности, а также место, где спрятано тело жертвы.

– Господин Куммингз выглядел удивленным?

Такер заявил протест, но я пояснил, что меня всего лишь интересует личное впечатление свидетельницы. Кэлвин позволил ей ответить на мой вопрос.

– Да, он удивился, – подтвердила Черил. – Однако в тот момент Дэниел ни в чем не был уверен. Он сказал, что звонил, должно быть, какой-то сумасшедший.

– Вам тогда не показалось, что господин Куммингз ввел вас в заблуждение? И на самом деле никакого звонка не было?

– Ничего подобного. – Она решительно покачала головой.

После этого я предоставил свидетельницу в распоряжение Такера.

– Вы слышали голос на другом конце трубки? – спросил он.

– Нет.

– Господин Куммингз приходится вам близким другом?

– Нет, не слишком. Мы просто коллеги.

– Он когда-нибудь лгал вам?

– Нет. Насколько мне известно, нет, – сказала она. – По крайней мере, я никогда не замечала за ним ничего подобного.

– То есть он мог вам солгать, но вы могли этого не заметить.

Загнанная в угол, Черил в конце концов вынуждена была признать, что Дэниел мог и обмануть ее. Такер сыграл красиво, и слава богу, что свидетель был не самый значительный.

Все оставшееся время мы допрашивали других людей, которые находились рядом с Дэниелом в то время, когда убийца выходил с ним на связь. Никто из этих свидетелей не сомневался в том, что Дэниел говорил правду.

С каждым из них Такер поочередно проделал точно такой же трюк, как и с Черил. И тем самым продемонстрировал присяжным, что у свидетелей нет оснований безоговорочно доверять подсудимому. Впрочем, он потратил на это не слишком много времени, всем своим видом показывая, что не считает эти свидетельские показания действительно важными.

И в этом он был прав.

Вечером у меня дома мы пытались придумать, как бы поэффектнее преподнести присяжным показания нашего нового свидетеля – Эдди Гарднера. Лори проверила его, насколько успела, правда, времени на то, чтобы копнуть поглубже, у нее не было.

Кевин настаивал на том, что надо просто позволить свидетелю рассказать свою историю – коротко и внятно. Я склонялся к той же мысли, однако в данный момент меня гораздо больше беспокоило, какой ответный ход предпримет Такер. Мы очень надеялись, что после показаний Эдди можно будет допросить других свидетелей, например, офицеров полиции, которые прольют свет на личность Лэсситера. Однако Такер запросто может заявить, что у полиции нет сведений о причастности Лэсситера к этому делу и потому полицейские не могут выступить в качестве свидетелей. Я понимал, что борьба предстоит не на жизнь, а на смерть. Судья Кэлвин в любую минуту может поддержать сторону обвинения. Но в этой схватке нам надо победить во что бы то ни стало.

Когда утром Эдди Гарднер явился в суд, я заметил, что он волнуется и чувствует себя явно не в своей тарелке. Его состояние легко можно понять: через несколько минут ему предстоит на глазах у всей страны рассказать о событиях той ночи, когда он сам шатался по улице с намерением снять проститутку. Мне пришло в голову, что я даже не знаю, женат ли он. И это было лишнее подтверждение тому, как плохо я знаю своего свидетеля. Притом одного из самых важных.

Я ставил вопросы четко и корректно, и он так же достойно на них отвечал. О событиях той ночи он рассказал даже более убедительно, чем делал это накануне в моем рабочем кабинете. Голос Эдди звучал негромко и почти бесстрастно, однако его слова произвели неизгладимое впечатление как на присяжных, так и на всех присутствующих в зале.

Наступил наш звездный час. Еще немного – и мы выиграем этот бой.

Такер, когда пришла его очередь задавать вопросы, выглядел абсолютно уверенным в себе. Хотя, по идее, должен был понимать, что этот процесс он с треском проиграл.

– Господин Гарднер, вы сообщили суду, что являетесь водителем грузового автомобиля и совершаете частые поездки по стране. Верно?

– Да, – подтвердил Эдди.

– На каком основании вы беретесь утверждать, что находились в конкретное время в конкретном месте?

– Я регулярно делаю отметки в путевом листе, который потом предъявляю своему работодателю. Именно на этом основании мне и платят зарплату.

Это прозвучало вполне убедительно, и Такер кивнул.

– Вы подтверждаете, что вернулись из рейса за два дня до того, как было совершено убийство?

– Так точно, – согласился Эдди. – Я вернулся домой двенадцатого числа, а убийство произошло четырнадцатого.

– Вы говорили о том, что был примерно час ночи?

– Правильно, – опять согласился Эдди.

Такер сделал в своем блокноте какие-то пометки и перевернул страницу.

– Скажите, вам знаком этот телефонный номер: 201-453-6745?

– Да. Это номер моего мобильника.

Ох-ох-ох, меня охватило предчувствие, что все это не к добру.

Такер достал из рабочей папки какую-то распечатку и попросил у Кэлвина разрешения предъявить ее свидетелю. После этого он вручил документ Эдди, и тот его мельком прочел, по-прежнему сохраняя невозмутимый вид.

Такер обратил его внимание на два звонка, сделанные той же ночью, в 12.45 и в 12.51. Судя по телефонному коду, оба они были сделаны из одного и того же места.

– Взгляните, это вы звонили?

– Я не помню, – сказал Эдди. – Может быть.

– Кто-нибудь, кроме вас, пользовался вашим сотовым телефоном?

– Нет.

– Он у вас, случайно, не пропадал? – настаивал Такер. – Трубка все время находилась при вас?

– Да.

Такер приобщил к доказательствам еще один документ, содержание которого он попросил Эдди зачитать вслух. То были письменные показания вице-президента телекоммуникационной компании, услугами которой он пользовался. По мере того, как мой свидетель зачитывал всего одну фразу, его голос делался все тише.

– На запрос, откуда были сделаны эти два звонка, сообщаю…

Звонки были сделаны из городка Камден, штат Нью-Джерси, – населенного пункта, который находится более чем в ста пятидесяти километрах от Пассейика.

Итак, бомба взорвалась прямо в зале судебных заседаний. Оглядываясь по сторонам, я был готов увидеть дымящиеся руины. Но увидел только членов коллегии присяжных, представителей прессы, публику и судью. Причем все они таращились исключительно на меня. Кевин выглядел так, будто приготовился провалиться сквозь землю. А Дэниелу наконец удалось добиться полной бесстрастности. Похоже, он был на грани обморока.

Все это было бы смешно, когда бы не было так грустно. Доминик Петроне обещал свою помощь при условии, что я не стану больше упоминать в суде его имя. Я и не упоминал больше его имени, но только по той причине, что у меня появилась достойная альтернатива – имя Лэсситера. Теперь стало очевидно, что Петроне тоже постарался выполнить свое обещание: он обеспечил мне свидетеля, чтобы поддержать линию защиты. Проблема состояла только в том, что свидетеля уличили во лжи, и линия защиты с треском провалилась у меня на глазах.