Нельсон Демилль - Спенсервиль Страница 42

– Как член городского совета, – продолжала Гейл, – и как единственное здесь выборное должностное лицо хочу вам сказать, что я направила приглашения на это собрание всем остальным выборным должностным лицам города и округа; но они в ответ созвали в здании суда совместное заседание городского совета и комиссионеров округа. Так что полагаю, никого из них среди нас здесь нет. – Она обвела взглядом зал и проговорила: – Если кто-то есть, пожалуйста, поднимитесь и выходите сюда на помост. У нас тут места достаточно.

В зале никто не поднялся, но Кит мысленно отдал должное этому приему Гейл.

– Я попросила «Спенсервильскую газету» прислать сюда своего репортера, – сказала Гейл. – Он или она здесь? – Гейл снова обвела взглядом собравшихся. – Нет? Интересно, корреспондента нет потому, что газета принадлежит семье мэра, или же потому, что «Бакстер моторз» – главный поставщик рекламы в газету?

В зале послышались смешки, раздались отдельные аплодисменты.

Кит видел, что процедура щелкания некоторых местных видных персон по носам доставляла Гейл удовольствие, при этом Гейл явно сознавала, что, действуя подобным образом, она не столько приобретет себе друзей здесь, в этом новом для нее месте, сколько создаст себе врагов. Быть может, Гейл и в состоянии была начать революцию, но ни она, ни Джеффри не были способны ее возглавить, и уж при новом режиме места бы им точно не нашлось. Наоборот, они бы и там оказались изгоями, тоже жили бы в бедности и без друзей, в отрыве от своих корней, от тех мест, откуда они были родом; в отчуждении от того большого и широкого мира, появлению которого они бы способствовали, но в котором опять оказались бы чужими. В этом отношении они в какой-то мере напоминали Киту самого себя.

Гейл еще минуту-другую поговорила об общих вещах, потом перешла к конкретным вопросам, начав с шефа полиции Клиффа Бакстера.

– Всякий раз, когда мне случалось соприкасаться по каким-то делам с Клиффом Бакстером, – говорила она, – у меня оставалось о нем впечатление как о человеке некомпетентном, не соответствующим своей должности и обладающим диктаторскими замашками. Но не доверяйтесь одному только моему мнению. Сегодня вечером здесь выступят еще несколько человек, которые согласились поделиться опытом и впечатлениями собственных встреч с шефом Бакстером. Думаю, некоторые из этих выступлений вас потрясут; и должна сказать, что решение прийти и выступить тут потребовало от этих людей – а все они ваши соседи – немалого мужества. То, что вы услышите, возможно, по большей части характеризует самих выступающих не с лучшей стороны, но они решились на этот шаг ради того, чтобы как-то помочь и самим себе, и всем нам. Они вам расскажут о случаях коррупции, взяточничества, закулисных сделок, о нарушениях правил ведения избирательных кампаний и – да, как вы уже знаете, о сексуальных посягательствах.

Гейл знала, когда надо выдержать паузу и выслушать тот шепот изумления и шорох голосов, что изда́ли при ее словах собравшиеся в церкви добропорядочные граждане Спенсервиля. По-видимому, все, о чем уже сказала Гейл и о чем она и другие выступающие собирались говорить дальше, соответствовало истине; но все равно у Кита было такое ощущение, будто он присутствует на каком-то средневековом действе, на котором судят ведьму, и свидетели один за другим встают и рассказывают о случаях ее колдовства и наговоров. Единственное, кого не хватало для полноты картины, так это самого подсудимого.

Гейл произнесла еще несколько общих фраз, потом рассказала историю о том, как Клифф Бакстер собрал противозаконное досье на нее саму, и закончила свой рассказ такими словами:

– Я начинаю против него гражданский процесс и потребую предоставления этого досье в суд и его публикации. Мне нечего скрывать и нечего стыдиться. Многим из вас известно мое прошлое, вот вы и будьте моими судьями. Я не могу позволить и не позволю себя шантажировать. Более того, я намерена выдвинуть против мистера Бакстера обвинение в совершении им уголовно наказуемого деяния и уже говорила на этот счет с прокурором нашего округа. Если я не смогу добиться правосудия здесь, в округе Спенсер, то поеду в Колумбус и обращусь к прокурору штата. Я делаю все это не ради себя самой, но ради всех тех жителей нашего округа, которые стали объектами незаконных расследований со стороны начальника полиции и на которых он собирал досье.

Она обвела взглядом зал и продолжила:

– Некоторые из жертв Бакстера присутствуют сегодня здесь, некоторые просили не упоминать их имени, и я отношусь к их просьбам с пониманием. Другие же сами сказали, что хотели бы выступить и рассказать обо всем. Так что позвольте представить вам первую из таких добровольцев. – Гейл посмотрела на кого-то из сидевших в первом ряду и кивнула.

Молодая и симпатичная женщина очень неохотно поднялась с места – было видно, что ей крайне хотелось бы оказаться сейчас как можно дальше отсюда, – и направилась к помосту. Гейл тепло обняла ее, поприветствовала, что-то ей сказала и подвела к микрофону.

Какое-то время женщина постояла молча; Киту она показалась бледной и напуганной. Она несколько раз откашлялась, потом заговорила:

– Меня зовут Шерри Коларик, я работаю официанткой в закусочной «Не выходя из машины», той, что в городе.

Шерри Коларик сделала глоток воды, посмотрела на сидевшую рядом Гейл, потом продолжила:

– Я познакомилась с шефом Бакстером полгода назад, когда он пришел ко мне домой, чтобы взять с меня штрафы за парковку в неположенном месте; там было несколько квитанций, и я по ним задолжала. Я понимала, что обязана заплатить, но у меня не было денег – я ему так и сказала. Мне показалось немного странным то, что сам начальник полиции приехал ко мне домой… я никогда не сталкивалась с ним раньше, но знала, кто он такой и как выглядит, потому что он очень часто заезжает в нашу закусочную позавтракать. Я его никогда не обслуживала: он всегда садился за столик к другой официантке… я не буду называть ее имя, но он садился именно к ней, потому что они встречались.

По залу прокатился шумок: всем было известно, что Бакстер – человек женатый. Но Кит понимал, что дальше будет еще интереснее – и хуже.

– Но как-то раз, – продолжала Шерри, – той девушки не было на работе, и он сел за один из моих столиков. Он ничего особенного не делал, только показал на табличку с моим именем… она висела у меня на груди, с левой стороны… и сказал:

– Шерри. Хорошее имя. А вторую как зовут?

По залу прокатился непроизвольный смех, и Шерри тоже смущенно улыбнулась; потом, когда шум постепенно затих, она заговорила снова:

– Ну, в общем, несколько недель спустя он приехал ко мне домой за этими штрафами. Я впустила его, и мы поговорили. Я пыталась его убедить, что у меня действительно нет денег, но что в день зарплаты я обязательно заплачу. Но он заявил, что или я должна заплатить немедленно, или он меня арестует. Он сказал, что в случае ареста я могу попасть к судье только на следующий день, а ночь мне придется провести в тюрьме. А еще он сказал, что всех, кого сажают в тюрьму, перед этим обыскивают, заставляют принять душ и переодеться в тюремную одежду. Потом уже я узнала, что за такие вещи, как неуплата штрафа за парковку, в тюрьму не сажают; но тогда я сильно перепугалась.

Киту много раз приходилось сталкиваться со случаями злоупотребления властью во многих уголках мира, и ему особенно неприятны были те мужчины, которые использовали данную им власть или оружие, вынуждая беззащитных женщин вступать с ними в сексуальные связи; а та история, которую ему предстояло сейчас услышать, явно была из числа подобных.

Шерри продолжала свой рассказ и буквально через минуту добралась до сути дела.

– И вот поэтому я… – проговорила она, – я предложила… я предложила ему секс…

Теперь в зале стояла абсолютная тишина.

– Я хочу сказать… нет, он сам не заговаривал об этом… но у меня возникло тогда такое ощущение, что он подводил меня именно к этому… и, как я уже сказала, я была перепугана и чувствовала себя в безвыходном положении. То есть я не утверждаю, будто я невинное создание или что-то в этом роде, у меня было несколько мужчин, но все это были люди, которые мне нравились, и я никогда не занималась сексом за деньги… но тогда я просто не видела никакого другого выхода. Поэтому… я предложила, и он согласился. – Она немного помолчала, потом добавила: – Он сказал, что даст мне денег, но только в долг, и велел мне раздеться и продемонстрировать ему, что я могу дать в залог.

При этих словах весь зал издал вздох изумления; Шерри опустила голову, потом снова подняла ее, глубоко вздохнула и смело взглянула навстречу залу. Кит почувствовал, что все это не игра: женщина явно была тогда перепугана, подверглась унижению, но она оказалась и мужественным человеком. Он мог только гадать о тех мотивах, которые побудили ее открыто предстать перед публикой с таким рассказом о себе, о своем опыте; скорее всего, это была все-таки жажда мести, а не ощущение своего гражданского долга. Но какая разница?