Ли Чайлд - Триллер Страница 43

— Да, и еще сегодня ночью мы спим бог весть где, — вздохнула Грета.

— Увы, — сказал Хэрит. — Мне очень жаль, liebchen.[60]

Услышав такое проявление чувств, столь далекое от их высокопарного арабского, Грета улыбнулась, прижалась к Полу и ответила:

— Мне жаль еще больше. Где мы будем жить, когда выйдем в отставку? Когда все закончится.

Хэрит нежно погладил ее руку.

— На севере есть холм, у подножия которого растут апельсиновые деревья и оливковая роща. А дальше видна граница. Эти земли принадлежат мне. И вот когда я смогу спокойно смотреть на границу и знать, что больше нам оттуда ничего не угрожает, вот тогда мы построим там каменный дом, в котором и поселимся.

Некоторое время они спокойно спали, дежуря по очереди. Когда бодрствовала Грета, к ним осторожно приблизился оборванец — словно призрак, поднявшийся из вонючей, склизкой воды. Девушка дотронулась до Хэрита, и тот мгновенно открыл глаза, но не пошевелился.

— Зеркало можно склеить, — прошептал оборванец. По-английски.

Хэрит расслабился и убрал руку с пистолета, запрятанного в складки ветхой одежды. Грета убрала нож обратно в свой широкий рукав.

— Нам пришлось убить двоих, — доложил Хэрит.

— Их нашли. К счастью, я увидел разбитое зеркало пятью минутами раньше. Какое у вас задание?

— Склады боеприпасов, провианта, резервуары с топливом.

— Невозможно. Карты и все прочее хранятся в Генштабе, — сообщил оборванец.

— Я могу проникнуть туда, — возразил Хэрит.

— Но выйти не получится. Выхода оттуда нет, капитан. По крайней мере, с теми данными, которые вам нужны.

— Почему? — вмешалась Грета.

Мерзкий оборванец сел, прислонившись спиной к влажной каменной стене, и прикрыл глаза, будто собрался спать.

— Потому что, лейтенант, наши арабские друзья идут в ногу со временем. По крайней мере, в Генеральном штабе. Документы обработаны специальным химическим составом, чтобы никто не мог незаметно взять их или даже сфотографировать. У наших арабов имеются друзья среди сильных мира сего, которые и научили их таким премудростям. Кроме того, чтобы выбраться из здания, вам потребуется преодолеть два ряда охраны, запертые ворота и кучу детекторов, которые легко определят, что вы несете отснятые документы или сами подлинники.

— Значит, если мы украдем их, пропажа сразу обнаружится и они сменят дислокацию.

— Если вы раздобудете документы, они внесут коррективы в свои планы с максимальной скоростью. Возможно, это вызовет небольшую задержку, но нам ничем не поможет.

— И у нас есть только одна попытка, — задумчиво протянула Грета.

— Неважно, сколько у нас попыток, — отрезал Хэрит. — Информация имеет ценность, только пока им неизвестно, что мы заполучили ее. Необходимо добыть сведения и доставить командованию так, чтобы арабы ничего не заметили.

— А это невозможно, — констатировал оборванец. — Нам придется схлестнуться с ними в бою, как ни крути.

Хэрит сел. Вонь в подвале только усилилась. Единственным звуком, нарушающим тишину, был шум бегущей и капающей воды.

— Все на свете возможно, так или иначе, — заявил он. — Наш человек все еще в Генштабе?

— Да, — кивнул оборванец, — но он никоим образом…

— Главное здание, которое нас интересует, находится во внутреннем дворе?

— Да. Ворота во внешней стене всегда заперты.

— Где расположены детекторы?

— У входа в здание.

— Как охраняется здание?

— Днем достаточно серьезно. Ночью похуже. Они полагаются на стену, запертые ворота и охрану по периметру. Охранники внутри здания совершают обходы, но в кабинеты не заглядывают. Штабные офицеры не настолько доверяют солдатам, чтобы давать им ключи. В этом их слабость.

— И мы воспользуемся ею, — решительно произнес Хэрит.

— Пол, мы можем пойти туда вместе? — спросила его Грета.

— Нет, конечно, — просто ответил он. Затем улыбнулся и добавил: — Но может, нам попозднее удастся найти уединенное местечко и отдохнуть.

— Желательно сегодня, — улыбнулась Грета.

Сидя у стены, она наблюдала за тем, как Хэрит с оборванцем лежат на каменном полу и о чем-то тихо беседуют. Было уже далеко за полночь, когда гость наконец удалился. Мужчина и женщина еще час делали вид, что спят, затем бесшумно выскользнули из сырого, темного подвала на свежий воздух.

— Наш друг дал мне другой адрес, — сообщил Хэрит. — Там мы сможем побыть вдвоем. Это где-то недалеко.

Они хорошо осознавали опасность передвижения по ночным улицам. В любой момент их могли остановить, подвергнуть обыску, и вероятность проколоться была высока. Угроза подстерегала на каждом шагу, они не знали, откуда ее ожидать. Зато знали, чего ожидать завтра: им предстояло гораздо более серьезное испытание.

Обещанное уединенное место представляло собой маленькую комнату на втором этаже над книжной лавкой, темной в это время суток. Магазинчик принадлежал пожилой вдове, коптской христианке; единственное окно лавки пестрело патриотическими лозунгами. Впустил их в дом давешний оборванец, который уже больше года проживал в комнате на первом этаже.

— Здесь можете расслабиться, насколько это вообще сейчас возможно, — сказал он и оставил Грету и Пола одних.

Обстановку крохотной комнатки составляли кровать, несколько стульев и еле видимый в темноте шкаф. Света не было. Но для занятий любовью свет необязателен. После Хэрит крепко обнял Грету, прижал к себе и не отпускал всю ночь, словно пытался защитить от возможной угрозы. Обычно он никогда не проявлял свои чувства, и Грета понимала: ее возлюбленный боится того, что может случиться с ней, с ними обоими, когда наступит утро.

У ворот Генерального штаба, комплекс зданий которого располагался на окраине города, туда-сюда прохаживались часовые. Время от времени они задирали головы, когда высоко в небе красивым строем проносились реактивные истребители. Беднота на улицах шумно приветствовала такое проявление военной мощи государства, равно как подбадривала криками и часовых, шагающих вдоль главных ворот Генштаба.

В уличной толпе выделялся высокий смуглый мужчина с остроконечной бородкой и в очках с толстыми стеклами. С надменным видом, не обращая внимания на суету, он целеустремленно двигался вперед. Мужчина был облачен в темный европейский костюм, на руках — безукоризненно чистые светлые лайковые перчатки, на голове красовалась феска с кисточкой. Крестьяне, составлявшие основную часть толпы, почтительно уступали ему дорогу.

Хэрит — а это был он в гриме под араба и перчатках, скрывающих отсутствующий палец, — свернул за угол на боковую улочку и продолжил изучать здание Генштаба. В боковой стене имелись единственные ворота, высокие, деревянные, запертые как снаружи, так и изнутри. На задней стене не было ни ворот, ни калитки. Наконец с четвертой стороны Хэрит обнаружил узкую решетчатую калитку, также запертую изнутри и снаружи и охраняемую часовым.

Само здание за высокой каменной стеной было построено в прошлом веке и имело всего два этажа и крутую крышу. Окна верхнего этажа были зарешечены и закрыты изнутри жалюзи. Улицы вокруг здания патрулировали два бронированных автомобиля, двигавшиеся в противоположных направлениях на небольшой скорости.

Закончив рекогносцировку местности, Хэрит пешком направился к неприметному дому в нескольких кварталах от Генштаба и там переоделся в ниспадающий складками залатанный бурнус — обычную для арабских стран одежду. Потом растрепал фальшивую бороду и снял очки, а феска с кисточкой уступила место куфии. Левую руку Хэрит примотал к туловищу, а когда спустился на улицу, захромал на левую ногу.

Слишком много несчастных калек бродило по улицам города, чтобы привлекать к себе внимание. Хэрит без помех доковылял до грязного переулка, расположенного параллельно улице, на которую выходили главные ворота Генштаба, и нырнул в дом с черного хода. Поднялся на второй этаж и оказался в пустой комнате с окнами на улицу. Заперев за собой дверь, он перестал хромать и бросил быстрый взгляд в окно, из которого открывался превосходный вид на здание Генштаба и охраняемые часовыми ворота.

Затем Хэрит опустился на стул примерно в трех футах от окна, чтобы солнечные лучи случайно не отразились от стекол мощного армейского бинокля, который он извлек из складок бурнуса. Так он просидел почти неподвижно шесть часов, внимательно наблюдая за зданием и снующими туда-сюда военными. Лишь изредка он давал отдых уставшим глазам да еще несколько раз закуривал сигарету.

Уже вечером кто-то тихонько поскребся в дверь. Хэрит замер. Звуки повторились в определенной последовательности. Он открыл дверь и впустил знакомого оборванца.

— Ну что, капитан, нашли вашего человека?