Арсен Ревазов - Одиночество-12 Страница 48

– Понял. Так мы еще в Казань залетим?

– Да. Но на пару часов. К шести вечера уже будешь в Москве. Аэродром в Жуковском.

– А я хотел ее на работе застать…

– А ты не много хотел? Скажи спасибо, что вообще летим.

– Это правда. Спасибо!

Поднимаясь по трапу, я осмотрелся. Бетонные ангары. Две пятиэтажки. КП. Вокруг тундра и море. И алюминиевые птицы неземной красоты, предназначенные для стратегической бомбардировки. Жаль, конечно, что не удаться полететь на такой прелести, ну да ладно…

Наш самолет оказался старым, раздолбанным, хотя вполне ухоженным. Я осматривался. Много непонятных агрегатов, ручек, пристегнутых коробок, люков и балок. Все выкрашено в защитный цвет, только красные надписи, в основном непонятные аббревиатуры. Меня посадили рядом с иллюминатором и заботливо пристегнули. Ремень был двойной, как на гоночной машине. Я бросил узелок с рясой и остальной монашеской одеждой себе под ноги. Вдруг, пригодится. Мы взлетели, и я в последний раз увидел Северный Ледовитый Океан.

Вел самолет сам Шурик. В помощь ему были бортинженер и штурман. Я пригрелся в выданной мне казенной телогрейке и уснул сном праведника. Шурик разбудил меня уже в Казани.

– Ты посиди тут. А то у них какая-то инспекция сегодня. Мы через часок уже взлетим.

– Постой. Мне же нужно предупредить ее. А то куда я припрусь? Домой к ней что ли?

– А что?

– Там муж…

– Муж объелся груш. Ромео! Так твоя Джульетта замужем? А ты скрывал?

– А что, не полетели бы?

– Да нет. Полетели бы, конечно. Ладно, давай телефон, я ей сам позвоню. Что передать?

– Запиши телефон.

– Я запомню.

Я продиктовал рабочий номер Маши, сказал, чтобы он говорил с Таней, которая должна передать Маше, что я жду ее в ОГИ около восьми вечера. Шурик повторил еще раз телефон, инструкции и исчез.

Я задумался. Никакого плана у меня с самого начала побега из монастыря не было. Пока мне это не мешало. Но через два-три часа я окажусь в Москве. И что мне там делать? Мне вдруг пришла в голову шальная идея, что если Маша вызывала меня зря, то можно будет вернуться тем же самолетом и заявиться в монастырь как ни в чем не бывало.

Однако я должен этим ребятам пять штук. Дома денег было полно – тот доход с ФФ, который я успел вытащить из хитрых крысиных лапок, а именно, одиннадцать тысяч долларов. Но ехать домой было рискованно. Оставалось надеяться на Машу. Пять штук для нее были большими деньгами… Одолжить у кого-то и отдать с продажи алмаза? У кого?!

– Дятел ты, Ромео!

– Что такое?

– Звоню я ей на работу, звоню. А там автоответчик.

– Почему?

– Потому что ты дятел, Ромео, а сегодня суббота. Совсем ты в своем монастыре одичал. Ладно. Все. Летим к твоей девушке. Избавлять ее от злодея-мужа. Помнишь шутку по телевизору. КВН-овскую?

– Какую?

– Должен ли джентльмен помогать даме выйти из автобуса, если она хочет в него войти? Ха-ха-ха…

– Скажи, шутник, не слабо тебе какую-нибудь музыку поставить?

– Хм. Разве только через громкую связь? У нас тут свои авиационные технологии. Высокие без дураков. Ща попробую звук с плейера на аудиовход бросить. Бутусова уважаешь?

Он покопался где-то за приборной доской, и в салоне раздалось:

Я ломал стекло как шоколад в рукеЯ резал эти пальцы за то, что ониНе могут прикоснуться к тебе.Я смотрел в эти лица и не мог им проститьТого, что у них нет тебя и они могут жить.Я хочу быть с тобой,Я так хочу быть с тобой,Я хочу быть с тобой,И я буду с тобой…

Под дребезжанье динамика и грохот двигателя мы взлетели. Я попытался сосредоточиться. Было очевидно, что долгосрочный многоходовой план, учитывающий все, разработать нельзя. Поэтому я решил просто набросать список задач на день. Я зашел в кабину пилотов. Полюбовался приборами, тумблерами и панорамным видом России. Попросил лист бумаги и ручку.

Найти Машу. Найти пять штук для этих ребят. Найти хоть сколько-нибудь денег для нас. Расплатиться, получив Звездочку назад. И смотаться из хатской Москвы к чертовой матери. Куда-угодно. Хоть в Антарктиду.

Я попытался представить себе осложнения, которые могут меня ждать. Их было всего три. Герман, менты, которые после моего исчезновения, безусловно, считали меня убийцей, и хаты.

Кем меня считали хаты, мне было уже все равно. Если я не появлюсь в их поле зрения в течение какого-то времени, то они могут думать, что меня съели рыбы. Или волки. Но Маше я нужен сейчас. И буду ли нужен спустя некоторое время – не понятно. Как говорит Матвей «если ты из гордости не звонишь любимой девушке, в это время ей звонит кто-то другой».

А с ментами – все проще. Может, и засад никаких нет. Так, ленивая прослушка. Оперативка по вокзалам и аэропортам. В любом случае, придется быть наглым и осторожным одновременно.

А Герман? Ну не в первый раз…

Музыка кончилась и я опять немного вздремнул, пытаясь набрать силы после бессонной ночи на море, так что чуть не пропустил посадку, сразу после которой (вот – прелесть частного самолета) мы пошли по направлению к части. Нас встречал крепкий, толстенький кучерявый майор.

– А вот и наш герой-любовник!

– Добрый день! Я – Иосиф.

– Майор Козлов! – Он наклонил голову чуть щелкнул каблуками. – Наслышан, наслышан. Что, не получилось на стратегическом бомбардировщике к любимой девушке слетать?

Московский майор предложил звать его просто Васей и напоил нас чаем с бутербродами. Пока мы перекусывали, сидя в штабе, я подумал, что эти летчики мне еще могут помочь.

– Ребята, – сказал я. – Мне сейчас за деньгами ехать. Одолжите машину?

– Не вопрос. Хоть пушку.

– Пушку???

– Списанный АКМ. Легко. Еще баксов 200 добавишь?

– Добавлю. С патронами?

– Да хоть целый цинк.

– Зачем мне цинк? Так… Пару магазинов…

– Бери, что хочешь. Сам понимаешь, для дорогого гостя – полный сервис.

– Тогда мне еще нужна телефонная карточка.

– Найдем. Но здесь есть телефон.

– Нет, мне нужно позвонить перед самым приходом.

– Ладно. Сейчас мы тебе все оформим. Но с пушкой ты лучше не шути.

– Да я на всякий случай. Мне попугать в случае чего.

Через полчаса я деловито вспоминал базовые навыки обращения с автоматом Калашникова.

– Главное, – говорили мне оба майора, – не геройствуй. Стреляй только из положения «лежа». Тогда ты, как мишень, в десять раз меньше. Понял? Автомат в дороге, и вообще везде, держи на расстоянии собственной руки! Ясно? – Всегда не дальше, чем ты можешь дотянуться рукой, не наклоняясь. А в случае чего – не думай. Всегда стреляй первым. Первым! Запомни! И вернись! А то, что мы с твоим бриллиантом будем делать? Нам деньги нужны. И последняя заповедь: убивать ради баб никого на свете нельзя.

Я не собирался ни в кого стрелять. Тем более убивать. Автомат был просто частью моего антуража. Уверенным завершением моего мундира. То есть униформы. Кажется, я выглядел неплохо. Вот понравится ли все это Маше? Но остатки робости были решительно отброшены. Я возвращался в город победителем. Только вместо серого коня в яблоках, был зеленый УАЗик в пятнах.

УАЗик был приписан к какой-то другой части, а потом в общем бардаке вообще затерялся. Документов на него не было никаких. Я проверил, как у него с бензином и тормозами. Затем влез, положив автомат под какие-то тряпки рядом с собой и завелся. Двигатель низко затарахтел. Я включил передачу и тронулся с места. На первом светофоре, покрутив ручку старого раздолбанного приемника, я наткнулся на родное, умное, грустное медленное низкое:

Girl, you’ll be a woman soonPlease come take my handGirl, you’ll be a woman soonBut soon you’ll need a man.[65]

Сменяющееся быстрой, нежной и тревожной скороговоркой:

I’ve been misunderstood for all of my lifeBut what they’ resayin’, girl, just cuts like a knife:«The boy’s no good»Well, I finally found what I’ve been looking forBut if they get the chance, they’ll end it for sureSure they wouldBaby, I’ve done all I couldNow it’s up to you, girl…[66]

Было около пяти вечера, когда я выехал с территории аэродрома. Дороги до дома Маши было около часа. Она жила неподалеку от меня. На Покровке. Стоял нежный августовский субботний вечер. Люди шли в гости, рестораны и кино. Я ехал мимо них в камуфляже с автоматом. Мне показалось, что на каждом углу торгуют цветами. Здравствуй, столица! Давно не виделись…

Меня никто не остановил. Судя по всему, гаишники еще не выбрались на охоту, поджидая большой улов ближе к ночи. Я подъехал к дому и сделал два круга. Ничего подозрительного. Я нашел ближайший телефон-автомат и припарковался. Подумал, брать ли автомат с собой и с трудом засунул его под китель камуфляжа. Пришлось отстегнуть магазин и положить его в карман. Металлический приклад уверенно уперся в мои бедра. Я набрал номер, надеясь со страха, что никто не возьмет трубку. Трубку взяла Маша. Я понял, что пора пришла.

– Привет, это я. Скажи быстро что-нибудь типа «ой, привет, дорогая!»