Джон Гришем - Повестка Страница 49

Да и деньги, эти три миллиона, все равно грязные.

— С чего вдруг ты загнал машину на газон?— пробурчал Гарри Рекс, поднявшись по ступеням крыльца.

— Где помыл, там и оставил,— сказал Рэй. До прихода гостя он успел принять душ и сменить шорты.

— Деревенщина. Дай-ка мне пива.

Весь день Гарри Рекс провел в суде, где слушалось тягомотное дело о разводе: стороны обвиняли друг друга в небрежении супружескими обязанностями, пьянстве, изменах и просто несносном характере. Четверо детей для родителей как бы не существовали.

— Стар я для таких скандалов, слишком стар.

Бракоразводными процессами Гарри Рекс занимался в округе Форд уже более четверти века. Стремившиеся обрести свободу супруги рвали его меж собой на части. Некий фермер из Кэрауэя ежегодно выплачивал Гарри определенную сумму, как бы авансом покупая адвокатские услуги. Лучшего консультанта по разрешению бытовых конфликтов было не найти.

Подобно каждому практикующему в небольшом городке юристу, Гарри Рекс ждал своего звездного часа, то есть иска с требованием миллионных компенсаций, сорок процентов которых он опустит в свой карман — на безбедную старость. Но час этот все не наступал.

Вечером предыдущего дня Рэй смаковал дорогие вина на борту роскошной яхты, построенной одним безумцем-миллионером и принадлежавшей другому. В данную же минуту он довольствовался вульгарным пивом на крыльце медленно рассыпавшегося особняка, в компании провинциального стряпчего.

— Сегодня утром риэлтор показывал дом клиенту,— сообщил Гарри Рекс.— Разбудил меня телефонным звонком в обеденный перерыв.

— Кто же этот потенциальный покупатель?

— Помнишь плотника Кэпшо из западного пригорода?

— Нет.

— Зря, приятный человек. Лет десять назад приобрел старый амбар и начал с сыновьями делать кресла. Сколотил капиталец и продал недавно свой цех мебельной компании из Северной Каролины. Каждый из парней получил по миллиону. Теперь Джанки с женой подыскивают себе новое жилище.

— Джанки Кэпшо?

— Да. Но имей в виду, он чертовски прижимист. Платить четыреста тысяч категорически отказывается.

— У меня язык не повернется обвинить его в скупости.

— Супруге Джанки подавай солидный особняк, не меньше. Риэлтор уверен: они согласятся выложить около ста семидесяти пяти тысяч.— Гарри Рекс лениво зевнул.

Минут пять они поговорили о Форресте — других тем для беседы не нашлось.

— Пойду, пожалуй.— К удивлению Рэя, гость ограничился всего тремя банками пива.— Когда думаешь возвращаться в Виргинию?— Гарри Рекс раскинул руки в стороны, потянулся.

— Завтра.

— Позвони мне.— Зевнув еще раз, толстяк начал спускаться с крыльца.

Когда горевшие красным подфарники «кадиллака» скрылись за поворотом дороги, на Рэя накатила волна одиночества. Из кустов у ворот послышался неясный шорох — то ли кошка, то ли случайно забредший пес. Безобидный звук вызвал острое чувство тревоги.

Рэй зашел в дом.

ГЛАВА 34

Атака началась в начале третьего ночи,— когда сон самый крепкий, а реакции заторможены. Рэй спал как убитый — в прихожей, на старом матрасе, с револьвером под изголовьем, которым служили три черных пластиковых мешка.

Звук разбитого оконного стекла прозвучал в тишине выстрелом. Траектория полета камня была хорошо рассчитана, чувствовалось, что основы баллистики нападавший не раз проверял на практике. Рэй вскочил, судорожно сжимая в руке оружие и лишь чудом умудрившись не нажать спусковой крючок. Метнулся к стене, включил свет: пол был усыпан осколками, возле массивного шкафа для одежды — кусок кирпича.

Пледом сметя осколки в угол, Рэй подобрал метательный снаряд, ярко-красный, с острыми гранями. К нему двумя резинками была прикреплена записка. Трясущимися руками он извлек клочок бумаги, нервно сглотнул и попытался разобрать строчки. Смысл оказался прост: «Положи деньги туда, откуда взял, и уходи. Немедленно».

Указательный палец правой руки кровоточил, из-под ногтя торчал длинный и тонкий осколок. Мозг пронзила мысль: «Дьявол, я же не смогу нажать на курок!» Рэй зубами извлек осколок, на цыпочках прошел в гостиную. «Думай! Думай! Думай!»

Резко зазвонил телефон. Рэй бросился в кухню, нащупал висевший у двери аппарат.

— Алло?

— Положи деньги на место и уходи,— произнес в трубке незнакомый холодный голос, в котором едва слышался акцент жителя южных штатов.— Немедленно, пока цел.

Ему захотелось крикнуть: «Нет! Прекратите! Да кто вы такие?!» Но ухо уже ловило короткие гудки. Он сел на пол, привалившись спиной к холодильнику, перебирая в уме возможные варианты.

Можно вызвать полицию — спрятать куда-нибудь деньги, убрать с пола матрас, уничтожить записку — но не кирпич!— и рассказать о бесчинствующих подростках, которым посреди ночи вздумалось бить стекла в старом особняке. Патрульный пройдет с фонарем по участку, посидит час-другой на крыльце и отправится дальше.

Значит, с братьями Прист все еще не «разобрались». На некоторое время они ушли в тень, а теперь вновь взялись за свое. Они куда проворнее неуклюжего полисмена, у них отличный стимул.

Можно позвонить Гарри Рексу — разбудить его, сказать, что дело не терпит отлагательств, вызвать сюда и открыть все карты. Сколько раз Рэй собирался выложить другу правду! Вдвоем они могли бы поделить деньги, или включить их в опись, или отправиться в Тунику — чтобы год не отходить от зеленого сукна.

Но честно ли подвергать Гарри опасности? Ради трех миллионов долларов бандиты могут пойти не на одно убийство.

Револьвер. Рэй в состоянии защитить себя. Если эти ублюдки ворвутся через окна или дверь, он откроет огонь. Стрельба поднимет на ноги соседей, и через пять минут сюда ринутся толпы горожан.

Но, с другой стороны, темнота может плюнуть в него пулей, которую не увидишь, даже не успеешь почувствовать. Противник наверняка более искушен в ночных поединках, нежели профессор Этли. А ведь он уже решил, что скромная жизнь в Шарлотсвилле тоже полна прелестей.

Пущенный той же опытной рукой камень со звоном разбил небольшое оконце над раковиной. От испуга Рэй выронил оружие, нагнулся, чтобы подобрать, и на четвереньках прополз в коридор. Оттуда, толкая перед собой пластиковые мешки, двинулся к отцовскому кабинету. Когда колени коснулись истертого ковра, он выпрямился, отодвинул кушетку и начал исступленно швырять пачки банкнот в шкаф, который служил основанием стеллажа. Шея и лицо мгновенно стали мокрыми от пота. В ушах все еще стоял звон осколков. Через пять минут сокровище лежало там, где было обнаружено.

Подхватив оружие, Рэй рывком распахнул входную дверь и бросился к машине. В следующее мгновение «ауди» с ревом устремилась вниз по улице.

Выжил. Выжил!

Ничто другое в ту минуту его не интересовало.

К северу от Клэнтона равнина понижалась, образуя широкую впадину вокруг живописного озера Чатоула, и на протяжении двух миль лента автострады представляла собой прямой, как стрела, идеально ровный спуск. Местные жители прозвали впадину Днищем и устраивали в ней всевозможные гонки — на машинах, мотоциклах и даже сохранившихся кое-где деревенских бричках. Именно здесь Рэй впервые заглянул в лицо смерти — когда студентом мчался на переднем сиденье «понтиака», которым правил вдребезги пьяный Бобби Ли Уэст. Состязание на скорость с еще менее трезвым Дугой Террингом закончилось победой Уэста, и после финиша Рэю едва хватило мужества выбраться из машины: джинсы стали мокрыми вовсе не от пота. Год спустя Бобби Ли разогнал «понтиак» до ста сорока миль в час, вылетел с дорожного полотна и погиб, врезавшись в дерево.

В самом начале длинного спуска Рэй нажал на газ. Стрелки часов показывали почти три ночи, жителям округа Форд снились сладкие сны.

Элмер Конвей так и продолжал бы безмятежно спать, если бы комар не осмелился дерзко вонзить свой хоботок в нежную кожу под мочкой его уха. Пришлепнув ладонью докучливое насекомое, Элмер открыл глаза, увидел быстро приближающийся свет фар и включил радар. Догнать верткую спортивную модель удалось только к концу третьей мили. Для его профессиональной чести это было оскорблением.

Рэй совершил грубую ошибку: ему не следовало выходить из «ауди». К такой предупредительности дорожная полиция не готова.

— Замри, приятель!— вскинув табельный «магнум», рявкнул Элмер.

— Спокойно, спокойно,— проговорил Рэй и поднял руки.

— Отойди от машины!— Стволом пистолета полисмен указал на двойную разделительную линию.

— Без проблем, сэр.

— Имя?

— Рэй Этли, сын судьи Этли. Может, все-таки опустите оружие?

Поколебавшись, Элмер сменил гнев на милость: теперь дуло «магнума» смотрело Рэю не в лоб, а в живот.

— Номерной знак штата Виргиния, а?

— Видите ли, я там живу.

— И туда же направляетесь?

— Да, сэр.

— Почему так спешите?

— Сам не знаю, я…