Разложение - Владимир Голубь Страница 5

— Вы выглядите… потерянным, что ли, — объяснила Майя, с обеспокоенностью глядя мне в глаза. — У вас что-то случилось?

— Нет, совсем нет.

Откинувшись на спинку стула, я поскреб щетину на подбородке и отложил в сторону чайную ложку, испачканную темным шоколадным кремом.

— Просто подумал кое о чем.

— Не поделитесь? Я вас выслушаю!

Судя по тону, она говорила вполне искренне. С другой стороны, даже если бы я решился поделиться с ней своими проблемами, ничем полезным это бы не закончилось.

В целом, человек всегда считал чужие проблемы не столь значительными, как свои. Это было естественно. Жизнью всегда руководил эгоизм, что служил банальным инстинктом выживания.

Как все сложно…

— Все в порядке. Справлюсь как-нибудь, — на языке еще сохранялась неприятная песочная сладость. — Сейчас лучше заняться твоей ситуацией.

С тяжестью поднявшись на ноге, я открыл холодильник и кинул ей в руки прохладный тюбик с широкой крышкой.

— Как допьешь, сходи умойся. Сотри с себя свою маскировку и намажь этим синяки. За пару дней сойдет.

— Спасибо…

Воздух пропитался неприятной атмосферой, чувствовалась напряженность. Тем не менее, как бы она ни хотела отрешиться от реальности, не стоило затягивать.

Оглянувшись на девочку, теребившую в руках серый тюбик с дешевой наклеенной этикеткой, я похлопал ее по макушке. Движение вышло непроизвольным.

— Можешь остаться здесь, пока твой отчим не успокоится.

От этой новости ее глаза с надеждой вспыхнули.

— Правда?!

Я кивнул.

— Правда. Но я надеюсь, что ты используешь это время, чтобы подумать над моим прошлым предложением, а не просто будешь валяться на кровати и пялиться в телевизор.

Майя фыркнула.

— В телевизор? У вас ведь только несколько каналов, и те только новости крутят! И как вы только с ума не сошли? Там же сплошная пропаганда и всякий… Ай! За что?

Получив щелбан, девочка вскрикнула и потерла лоб.

— Идиотка. Ты серьезно думаешь, что интернет как-то отличается?

— Ну конечно! — она явно не понимала. — В интернете ты сам выбираешь, что смотреть, и интересного намного больше!

Вздохнув, я на секунду прикрыл глаза, не зная, как объяснить проще.

— Не имею ничего против развлечений, но без контроля это тоже перерастает в зависимость. Уже не говоря о том, что пропаганды в интернете даже больше, чем в телевизоре, просто люди не хотят это признавать. Мы верим в то, что нам приятно, понимаешь?

Ее брови сошлись на переносице, изображая сложные мыслительные процессы.

— Ну, кажется…

— Ладно, забудь, — махнул я рукой. — В общем, подумай над моими словами, а вечером мы с тобой еще раз сядем и поговорим подробнее.

— Хорошо! — она подскочила и шутливо отдала честь. — Обещаю, я вас больше не разочарую! Тогда, может, вместе посмотрим какой-нибудь сериал? Я слышала, этот новый про драконов вполне неплох!

Уже в который раз за день я устало вздохнул.

— Ты меня вообще не слушала, что ли?

— Эм…

— Не изображай сожаление, я все равно не поверю. Сиди здесь и думай. И чтобы вечером я услышал от тебя хотя бы развернутую и внятную речь, поняла?

— Угу. Стойте, — когда я развернулся, она подалась вперед и схватила меня за рукав. — Вы что, куда-то уходите?

— Конечно. Одна ты ничего не сделаешь. Пойду спущусь, побеседую с твоими родителями.

Кровь от ее лица мигом отхлынула.

— Нет! — тут же возразила она. — Туда сейчас нельзя! М-мама наверняка спит, а отчим с его дружками под градусом вообще неадекватные!

Я аккуратно отвел от себя ее руку и коротко сжал ее.

Прикосновения – странная штука. Нежеланные, они воспринимаются как нечто грязное, порочащее твое тело, но от доверенного человека внушают тепло и надежность, чувство близости и опоры. Возможно, человеку порой требуется ощущать себя связанным с кем-то, и физический контакт является самым простым способом это сделать.

— Понял. Не бойся, я лишь взгляну. Если все так, как ты говоришь, просто вернусь обратно. Идет?

Ее взгляд упал на мои пальцы на ее запястье. Очевидно, ей не хотелось оставаться в одиночестве, и она не торопилась соглашаться.

— И еще я хочу убедиться, что твоя мама в порядке. Обещаю, ничего плохого не случится. Да и в магазин надо бы сходить, куплю что-нибудь нормальное поесть.

Я продолжал настаивать, и девочка быстро уступила.

— Только не спорьте с ним, хорошо? — слабо пробормотала она.

— Я знаю, с кем разговариваю. Мы с ним уже беседовали, и я прекрасно понимаю, во что это может вылиться. Я последний человек, который станет лезть на рожон и рисковать своей спокойной жизнью.

Вернувшись в комнату, я натянул поверх домашней футболки толстовку с капюшоном, сменил штаны на плотные темные джинсы, взял с собой телефон и пошел к выходу.

— Доешь торт, сладкое поднимает настроение.

Майя вышла в прихожую с видом, будто провожает супруга в последний бой, с которого он вряд ли вернется живым. Надежда смешивалась с обреченностью и страхом.

К чему так нагнетать?

— А вы? Я и вам половину оставлю.

— Не стоит, — я отмахнулся, накинув куртку. — У меня сегодня несварение, не хочу усугублять. Ладно, я пошел.

Сунув ноги в туфли, я оставил ключи на вешалке и вышел на лестничный пролет.

— Закройся и не открывай никому, кроме меня, поняла?

— Угу.

— Все, давай. Скоро вернусь.

— Буду ждать…

Я закрыл дверь и подождал, пока замок щелкнет несколько раз, убедившись, что Майя все же послушала и сделала хоть что-то по моему велению.

К горлу снова подкатила желчь. Хотелось припасть к унитазу и вывалить все, что накопилось в желудке, но я не стал это делать перед девочкой: либо из банальной вежливости, либо не желая показывать свою слабость.

Сосредоточившись, чтобы подавить рвотный позыв, я откашлялся и с недовольной гримасой провел языком по пересохшим губам.

Хотелось закурить.

— Сначала в магазин.

Выходить наружу в такую мерзкую погодку не хотелось. Впрочем, сегодняшний день в принципе ничем не радовал, так что не грех было сбегать за бутылочкой горячительного и еще одной пачкой сигарет.

Я начал спускаться по лестнице, когда телефон в кармане вдруг зазвонил, от чего по дому эхом пронесся громкий перелив веселой мелодии.

— Проклятье. Кто там еще?

На экране высветился незнакомый номер. Как правило,