Майкл Корди - Источник Страница 53

Росс потянулся к кристаллу, который валялся поблизости, и попытался поднести его ко рту. Если удастся откусить немного, впитать чуть-чуть целительной силы, то со смертью можно еще побороться. Руки не слушались.

— Мы ведь предупреждали, Росс, — услышал он где-то вдалеке голос Торино. — Мы предупреждали.

«Да, — подумал Росс, — вы предупреждали».

Вокруг него толпились нимфы. Запах секса и зерен горчицы висел в воздухе. Его рук касалась холодная, липкая кожа. Крошечные руки трогали его, и сколько было этих рук, он не имел ни малейшего представления. Он был как Гулливер, только лилипуты не привязывали его, а подхватывали, поднимали и куда-то несли.

Куда?

Росс смутно ощущал, как Базин пытается добраться до него, а нимфы его не пускают. Он лежал на спине, разглядывая собственные ноги, и вдруг увидел впереди свет. Они несли его в кровавый тоннель. Внутри тоннеля свет был таким ярким, что умирающий мозг решил, будто нимфы — это ангелы, уносящие его в рай. Эта мысль повеселила Росса, который лежал на спине, балансируя на грани потери сознания, и разглядывал сверкающие цветные узоры на выложенном кристаллами потолке тоннеля. Глаза его покрывала пелена, а боль уходила, уступая место теплому сиянию. Смерть — это не так уж плохо. Может, Бог все же есть и рай тоже? Может, когда придет время, он встретит там Лорен и малыша.

Разрозненные мысли нарушил знакомый напев. Внезапно Росс догадался, куда его тащат, — хоронить. Когда-то он читал, что для погибших викингов складывали погребальный костер, но, слыша пару нот, которую повторяли нимфы, он понял: его погребальный костер будет совсем другим. Он услышал шум водопада и почувствовал, как его поднимают по ступеням в темный грот с изъеденными паутиной нор стенами, где кишат жуткие черви. Холодный страх сковал Росса.

На глаза попалась знакомая нимфа с красными цветами в волосах. Интересно, когда тобой кормят червей, это какая-то особая почесть?

Росс закрыл глаза и вдруг почувствовал облегчение: смерть была неминуема, и он лишь желал, чтобы она поглотила его прежде, чем это сделают черви. Он не хотел больше чувствовать боли, а хотел просто уснуть. Разум Росса угасал, а он слушал, ожидая, когда пение стихнет и черви бросятся в атаку.

Несколькими мгновениями ранее.

Базин стрелял рефлекторно. Он нажал курок, как только Росс неожиданно кинулся вниз. Опыт подсказывал ему, что рана смертельна, но когда Марко попытался подобраться поближе и убедиться, нимфы зашипели и показали зубы. Острые зубы. Их было слишком много, и он пожалел, что не захватил огнемет. Марко вернулся к иезуиту, и они следили, как нимфы уносят Росса в тоннель. Он вдруг ощутил, как что-то шевельнулось в его душе, и не сразу понял, что это чувство вины. Базин толком не знал всех тех людей, которых убивал раньше, и уж друзей у него среди них точно не было. А еще — ни один из них ни разу не спасал ему жизнь.

— Я видел, пуля попала в грудь, — заметил Торино. — Он мертв?

— Считай, что да. Я попал точно в сердце. А зачем они его туда тащат?

Торино сощурился:

— А ты как думаешь?

Они уже добрались до водопада и различали силуэты чудовищ в темных отверстиях наверху. Тут нимфы начали петь и понесли неподвижное тело Росса туда, где на солдат набросились черви. Торино повернулся к Базину:

— Помнишь, Келли говорил нам, что умирающую нимфу скормили этим тварям?

— Надеюсь, моя пуля его убила.

— Теперь уже не важно, — сказал Торино. — В любом случае ему конец.

Четыре нимфы вдруг обернулись, оскалили зубы и зашипели. Остальные тоже приближались.

— Все, что нужно, мы увидели, — заметил Торино. — Завтра с помощью нимф поднимемся наверх. Пойдем.

Они шли вниз, а в тоннеле звучала песня.

ГЛАВА 67

Первое, что Росс понял, когда очнулся, — пение прекратилось. И тут вновь пришла боль, а вместе с ней — страх. Он боялся открыть глаза: не хотелось в последнее мгновение перед смертью смотреть на омерзительных чудищ.

Но почему, черт возьми, он до сих пор жив?!

Росс ощутил прикосновения рук и понял, что все еще движется. Он открыл один глаз. Свет бил еще сильнее, чем прежде. Прямо над ним ярко-ярко сияли кристаллы на потолке тоннеля. Он повернул голову и, не увидев темного грота с норами и отверстиями, почувствовал облегчение. Нимфы миновали червей и несли его дальше, вверх.

Росс взглянул в направлении своих ног, и облегчение уступило место любопытству. Тоннель заканчивался. Они поворачивали за угол и сквозь широкий проем входили в грот, освещенный так ярко, что тоннель по сравнению с ним казался мрачноватым. Если б он мог дышать, у него бы сейчас перехватило дыхание. Казалось, что эта пещера пульсирует, что ее светящиеся стены и потолок — живые; а в паутине кристаллов, украшавшей стены, он видел крошечные создания — они светились.

Здесь было теплее. Росс услышал шум, поднял голову и понял, что вода льется через отверстие в потолке, скрытое за горящими, словно лампы, кристаллами сталактитов. Она наполняла естественный бассейн посреди грота, и именно оттуда брал свое начало ручей, который бежал по тоннелю вниз, в сад. Но прежде чем оказаться в бассейне, вода омывала предмет, который сиял так ярко, что отлетающие от его поверхности брызги шипели и искрились, словно электрические разряды. Внимание Росса привлек как раз этот предмет, а также то, что как будто бы вырастало из него.

Когда он кашлянул кровью и почувствовал, что грудь шевельнулась в последний раз, на его глазах выступили слезы. Росс много лет изучал эту планету и ее чудеса, но никогда не видел ничего столь прекрасного. Он почувствовал благодарность. Если ему суждено умереть, покинуть Лорен и ребенка, то он хотя бы увидел это. Росс провалился в темноту, сердце сжалось в последний раз, и он улыбнулся: ему суждено умереть именно тут, рядом с источником всей жизни на этой когда-то пустынной планете.

Больница Пресвятого Сердца Иисуса, Бриджпорт, штат Коннектикут.

Когда Росс Келли умирал, Лорен по-прежнему лежала в коме на больничной койке — за ней присматривала мать. Ребенок в ее чреве весил уже больше полутора фунтов. Хотя на снимках все выглядело нормально, многие жизненно важные органы малыша, в частности легкие, были еще недостаточно развиты.

Такому недоношенному малышу пришлось бы нелегко вне маминого живота, однако, как это ни удивительно, со всеми вентиляторами, мониторами и лекарственными препаратами он мог бы родиться уже через несколько недель, и главное — выжить. Ему пришлось бы поначалу оставаться в больнице, но, честно говоря, хоть его шансы на спасение казались призрачными, они были в данный момент куда выше, чем у мамы и папы.

ЧАСТЬ IV

ИСТОЧНИК

ГЛАВА 68

На следующее утро дождь прекратился, и небо сияло той ослепительной синевой, которую встретишь только в джунглях. Сестра Шанталь сидела рядом с Хэкеттом и Зеб и не могла не поразиться разнице между бешеной суетой приспешников Торино и тихим отчаянием их группки. Попытка побега, предпринятая ими ночью, закончилась катастрофически. Дождь лил как из ведра, они спешили и не заметили натянутую леску, так что сигнализация сработала прежде, чем удалось спуститься в серные пещеры. Солдаты схватили их в считаные минуты.

Когда Торино и Базин сказали, что Росс мертв, она увидела, как в глазах Зеб и Хэкетта отразился ее собственный ужас. Смерть Хуареса была страшной, но его не убивали намеренно. Росса же застрелили. Его не просто убил Базин. Приказ отдал Торино — генеральный настоятель Общества Иисуса. Как выяснилось, нет ничего, на что не пошел бы этот человек ради своей драгоценной церкви.

Хэкетт выглядел обессиленным. Все его мечты пошли прахом. Ему уже не вернуться в затерянный город и не рассказать всему миру о его сокровищах. Зеб тоже была подавлена. Она отправлялась в грандиозное путешествие, чтобы спасти подругу и отыскать сказочный сад, описанный в манускрипте Войнича. Но все пошло не так, как планировалось. Что же касается давней мечты сестры Шанталь исполнить наконец клятву, то ей пришлось призвать на помощь все свое самообладание, чтобы не заплакать.

Она бросила взгляд на груду камней, под которой был погребен отец Орландо. Неужели и ее долгое бдение окажется безрезультатным, неужели ей так и не удастся избавиться от ноши?

— Надеюсь, Лорен так и не очнется, — сказала Зеб. Взъерошенные красные волосы больше не придавали ей решительный и неповторимый вид — она была просто маленькой и хрупкой девочкой. — Она не должна знать, что Росс умер, пытаясь ее спасти. Ты, Найджел, наверное, жалеешь, что не остался в своем затерянном городе; мечтаешь, чтобы нога твоя не ступала в этот «чудесный сад». — Последние слова она цедила с особенной злостью.