Эрик Ластбадер - Возвращение в темноте Страница 54

Каменное Дерево однажды рассказал Кроукеру сказку о том, что за линией горизонта лежит гигант, чьи жемчужные глаза отражают солнечный свет...

Когда Кроукер очнулся, было уже светло.

2

В шесть часов утра стадион парка Фламинго оказался не столь пустынным местом, как это представлялось Кроукеру. С западной стороны к нему примыкал квартал построек сороковых — пятидесятых годов, где полным ходом шла реконструкция. Над дверями многих домов уже висели объявления о продаже, хотя работа еще не была завершена, и повсюду сновали люди в рабочей одежде, наводя окончательный глянец.

В этот ранний час еще не было уличных торговцев, однако подростки уже гоняли мяч на бейсбольной площадке, катались на скейтборде. На игровых площадках носились, заливаясь счастливым лаем, собаки. Откуда-то доносился аромат свежего кофе, который причудливо смешивался с запахом жасмина и палисандрового дерева.

Закатав рукава, Кроукер учил девятилетнего мальчика бить по мячу. У него была странно ясная голова, хотя он проспал всего пару часов.

Несколько часов назад он разговаривал по сотовому телефону с Рейфом Рубиннетом. Казалось, тот никогда не спал. После неудавшегося покушения Кроукеру было необходимо надежное убежище. О квартире сестры не могло быть и речи, а в доме Сони его могли застать врасплох братья Бонита. Самым очевидным выходом из положения было обратиться за помощью к Рейфу, другу, который многим был обязан ему, Кроукеру. Его широкие связи и проницательный ум сейчас были как никогда кстати. Рейф назначил ему встречу в час дня в яхт-клубе Майами.

— Вот в чем вся загвоздка, — говорил Кроукер веснушчатому девятилетнему мальчику по имени Рики. — Ты должен ударить по нему как можно сильнее, чтобы он проскочил мимо ловящего, но не так сильно, чтобы игрок первой или третьей линии не мог осалить тебя.

— Я тут лучше всех играю в бейсбол, — сказал Рики. — И могу точно послать мяч, куда надо. Думаете, я шучу? Ну, смотрите! — Он ловко замахнулся битой. — Правое поле! — сам себе скомандовал он, и мяч приземлился точно на правом поле.

Гордо улыбнувшись, Рики положил биту на плечо и сказал:

— Вот так-то! Джулио, наш подающий всегда посылает мне хорошую подачу, а вот без него... — он смущенно пожал плечами, — не знаю, получится ли у меня.

— А давай попробуем вместе, — предложил Кроукер. — Не надо так снимать биту, — посоветовал он Рики. — Ты должен держать ее ласково, словно баюкаешь младенца. Смотри, вот так!

Кроукер не показал виду, что заметил появившегося на стадионе высокого сутулого мужчину. У него были седые волосы и такие обветренные щеки, словно он только что вернулся из арктического путешествия. У него было необычное, почти карикатурное лицо, напоминающее карнавальную маску шерифа и судьи одновременно. Очевидно, он немало повидал в своей жизни, потому что имел вид человека, которого трудно чем-нибудь удивить.

Мужчина медленно обходил вокруг игрового поля. У него была тяжелая походка старого боксера, выходящего на ринг — одна часть осторожности плюс две части смирения и покорности.

На нем был дождевик, из тех, которые легко складываются и убираются в карман. Он был очень тоненьким и сморщенным, словно шкура слона. Под дождевиком виднелся старомодный черный костюм с узкими лацканами, а на ногах были надеты мягкие кожаные мокасины с кисточками. Он был похож на человека, который случайно зашел на стадион по пути на работу.

Оказавшись у Кроукера за спиной, он негромко произнес:

— Пора поговорить.

Кроукер шепнул что-то мальчику, все еще сжимавшему в руках бейсбольную биту, и когда тот кивнул, повернулся и пошел к первой линии поля. Седовласый мужчина был вынужден поспешить вслед за ним.

— Полагаю, вы и есть Росс Дарлинг?

— Ну-ну, не надо умничать, — проворчал тот. Должно быть, он уже успел вспотеть в своем дождевике, поскольку эта ужасная, придуманная людьми пленка не «дышала».

Кроукер и не думал сбавлять темп.

— Значит, вы и есть тот босс, который аннулировал мой код доступа?

— А что вы потеряли в сети ДИКТРИБ?

Росс Дарлинг плотнее запахнул дождевик, словно ему вдруг стало холодно.

— Интересно, о чем вы думали, пытаясь войти в сеть ДИКТРИБ? Это что, детские шалости?

Похоже, предстояла интересная беседа — два взрослых человека задавали друг другу множество вопросов, не надеясь получить на них хоть какой-нибудь вразумительный ответ. Однако в целом ситуация выглядела довольно безобидной.

— Ага, значит, вы аннулировали мой код доступа, потому что я попал в сеть ДИКТРИБ?

— Вы вторглись в чужие владения, я должен был вас остановить.

Кроукер вздохнул:

— Кажется, именно сейчас вы наставите на меня пистолет и станете угрожать.

— Правильно, я не верю вам ни на грош, — спокойно сказал Дарлинг. — Но мне не нравятся пистолеты. Они производят слишком много шума. Но что хуже всего — они делают человека ленивым. Ведь, имея в руках оружие, человек не склонен раздумывать, так?

Неуловимо быстрым движением он надел черное металлическое кольцо на биомеханический протез Кроукера.

— Это сплав титана и молибдена. Даже вам не удастся его разорвать. Сделано специально для вас, — сказал Дарлинг почти равнодушным тоном.

Кольцо крепко сжимало биомеханическую руку Кроукера. Он не мог ни пошевелить пальцами, ни согнуть их.

— Так вы, Дарлинг, предпочитаете думать? — Кроукер с притворным отчаянием топнул ногой по белой линии разметки.

В этот момент раздался резкий удар бейсбольной битой по мячу, Дарлинг быстро пригнулся, мяч просвистел над его головой.

Воспользовавшись секундным замешательством Дарлинга, Кроукер одним прыжком оказался рядом с ним и прошептал ему прямо в ухо:

— Сейчас же сними с меня наручник.

— Что? — выпучил глаза Дарлинг, почувствовав под подбородком металлическое дуло.

— Это, — прошептал Кроукер, — не что иное, как специальная модификация кольта тридцать восьмого калибра.

Какое-то время Дарлинг не двигался, тяжело дыша. Кроукер почти физически ощущал, как в его голове прокручивались всевозможные варианты исхода. Наконец, он осторожным движением открыл замок наручника.

Не убирая пистолета, Кроукер помахал рукой Рики, который, радостно улыбаясь, помахал ему в ответ. Удар Кроукера ногой по белой линии разметки был условным сигналом для того, чтобы мальчик послал мяч прямо в Дарлинга.

— На рукоятке черная лента. — Кроукер снова повернулся к Дарлингу. — Серийный номер тщательно стерт. Ну как, знакома тебе эта штука?

— С какой стати? — фыркнул Дарлинг. Похоже, он уже успел прийти в себя после такого неожиданного поворота событий.

Порывшись в кармане, Кроукер достал пулю.

— Пистолет был заряжен вот этим. Насколько помню, они называются «темными звездами», потому что оставляют в мишени огромные черные дыры.

— Похоже, ты злишься?

— Мне не по вкусу, когда меня используют в качестве мишени. Вчера ночью кто-то пытался снести мне голову. — Кроукер помахал кольтом перед носом у Дарлинга.

— Бог ты мой, — пробормотал Дарлинг. — Похоже, дело обстоит гораздо хуже, чем я предполагал.

— Что ты хочешь сказать, черт бы тебя побрал?

— Получен официальный приказ ликвидировать тебя, — сказал Дарлинг. — Как тебе нравится этот бюрократический эвфемизм?

С востока горизонт был затянут низкими облаками. Наконец, солнце выбралось из-за них, заливая розовым светом трибуны стадиона. На поле легла четкая тень от навеса над верхними рядами.

— Теперь мне все ясно, — сказал Кроукер. — Это ты отдал приказ о моей ликвидации!

— Глупо! — рассердился Дарлинг. — Сам подумай, зачем мне назначать с тобой встречу и одновременно отдавать приказ убить тебя?

— Говори, говори, язык у тебя без костей!

— Я никогда не стал бы так делать, — продолжал настаивать на своем Дарлинг. — И я этого не делал. Больше того, я знаю, кто это сделал на самом деле.

Он был слишком хладнокровен и разговорчив для человека, к виску которого приставлен пистолет. Внезапно краем глаза Кроукер заметил какое-то едва уловимое движение — тень от навеса чуть заметно изменила свои очертания, на плавной кривой появился какой-то выступ, как раз над левым плечом Дарлинга. Если бы Кроукер обернулся, возможно, он увидел бы причину этого изменения. Впрочем, он мог и не разглядеть ничего — пришлось бы смотреть против солнца.

— Ну хорошо, — сказал Кроукер. — Предположим, ты не отдавал приказа о моей ликвидации. Тогда кто это сделал?

— Послушай, — чуть лукаво сказал Дарлинг. — Давай разберемся. Ты сердит, потому что тебя приказали убрать. Я сердит, потому что в засекреченную сеть ДИКТРИБ неожиданно пробрался какой-то внештатный агент А КС К.

Кроукер с силой вдавил дуло кольта в висок Дарлинга.

— Послушай меня, дерьмо ты этакое, — прошипел он. — Мне известно, что АКСК не пускает в свою информационную сеть персонал ДИКТРИБ. Ясно как день, что ДИКТРИБ и АКСК — враги. Я в свое время работал на АКСК, а вчера ночью меня чуть не прикончил федерал. Это ему принадлежал этот кольт, каким обычно пользуются офицеры АКСК. Уверен, тебе было известно о покушении.