Аллан Фоллсом - День исповеди Страница 54

69

Гарри взял кейс, который дала Адрианна, когда он уходил из ее номера в Комо, и с горсткой других ночных пассажиров сошел по трапу с катера на подводных крыльях на причал и направился наверх, к улице. Лампочка над «Навигацион лаго ди Комо» — закрытой в это время билетной кассой катеров — озаряла густую листву росших на набережной деревьев. Пройдя мимо кассы, он увидел освещенную улицу и гостиницу «Дю Лак» прямо напротив. Минута, самое большее две, и он будет там.

Поездка от Комо с заходами в маленькие городки Ардженьо, Леццено, Ленно и Тремеццо далась ему ценой большой нервотрепки. Перед каждой остановкой Гарри ждал, что на борт поднимутся вооруженные полицейские и начнут проверять документы и выяснять личности пассажиров. Но ни одной проверки не последовало. И под конец, после остановки в Тремеццо, последней перед Белладжио, Гарри расслабился, как и обычные пассажиры. Впервые за долгое время — он уже и не помнил, когда такое было в последний раз, — он не чувствовал опасности. Не ощущал себя затравленным зверем. А просто слушал гул моторов и плеск разрезаемой воды.

С тем же чувством он сошел на пристань вместе с остальными, как турист, как один из обычных пассажиров, выходящих с судна в засыпающий летней ночью город. Он сильно устал, и эмоционально, и физически. Хотелось лечь, отвернуться от всего этого мира и неделю не просыпаться. Но было не время расслабляться. Он находился в Белладжио. Отсюда осуществлялась поисковая операция Gruppo Cardinale. Причем искали не только Дэнни, но и его самого. И потому здесь ему следовало постоянно быть настороже.

— Mi scusi, Padre.[29]

Из темноты внезапно выступили два полицейских в форме. Оба молодые, с автоматами «узи» через плечо.

Первый полицейский решительно шагнул к нему. Гарри остановился, остальные пассажиры быстро оставили его наедине с полицией.

— Come si chiama? Как вас зовут? — спросил он.

Гарри переводил взгляд с одного на другого. Вот оно и случилось. Или ему удастся переступить черту и сыграть ту роль, которую определил ему Итон, или ничего у него не выйдет.

— Come si chiama?

Он был все еще очень худым, изможденней, чем Гарри Аддисон на видеоролике. С бородой, как на фотографии в паспорте. Хватит ли этого?

— Извините, — сказал он с улыбкой, — я не говорю по-итальянски.

— Americano?

— Да. — Он опять улыбнулся.

— Пройдите сюда, пожалуйста. — Второй полицейский говорил по-английски.

Гарри следом за ними перешел аллею, и они оказались около освещенного киоска кассы.

— У вас есть паспорт?

— Да, конечно.

Гарри полез в карман и нащупал паспорт Итона. Он колебался.

— Passaporto! — резко произнес первый полицейский.

Гарри медленно вытащил паспорт. Вручил его полицейскому, говорящему по-английски. Потом смотрел, как один, а затем другой внимательно разглядывают документ. Через дорогу, рукой подать, — гостиница, на тротуаре перед ней — кафе, и все заняты своей ночной жизнью.

— Sacco.

Первый полицейский кивнул на его кейс, и Гарри спокойно протянул ему чемоданчик. Одновременно он заметил полицейскую машину, подъехавшую к гостинице и остановившуюся перед входом; полицейский в ней смотрел в их сторону.

— Отец Джонатан Ри. — Второй полицейский закрыл его паспорт, продолжая держать в руке. — Сколько вы пробыли в Италии?

Гарри задумался. Если он ответит, что был в Риме, Милане, или Флоренции, или где-то еще здесь, в Италии, они могут спросить, где он останавливался. Любое место, которое он назовет, им очень просто проверить.

— Я сегодня прибыл на поезде из Швейцарии.

Оба полицейских внимательно смотрели на него, ничего не говоря. Мысленно он взмолился, чтобы они не потребовали корешок билета или не поинтересовались, где он останавливался в Швейцарии.

Наконец второй полицейский спросил:

— Для чего вы приехали в Белладжио?

— Я турист. Давно уже хотел попасть сюда… И вот наконец, — он опять улыбнулся, — представилась возможность.

— Где вы остановитесь?

— Гостиница «Дю Лак».

— Уже довольно поздно. Вы забронировали номер?

— Номер для меня был заказан. Я, конечно, надеюсь, что это так…

Полицейские продолжали разглядывать его, словно решая, как с ним поступить. За ними он видел водителя полицейской машины, который тоже упорно продолжал смотреть на них. Момент был мучительный, ему ничего не оставалось, как стоять и ждать их дальнейших действий.

Неожиданно второй полицейский отдал ему паспорт.

— Извините за беспокойство, святой отец.

Первый полицейский вернул его кейс, и оба отступили, давая ему дорогу.

— Спасибо, — сказал Гарри.

Он положил паспорт в карман, вскинул ремень кейса на плечо и зашагал мимо них к улице. Пропустив проезжавший мотороллер, он пошел прямо в гостиницу, отлично понимая, что полицейский в автомобиле продолжает за ним наблюдать.

Когда ночной портье подошел к стойке, чтобы зарегистрировать его, Гарри рискнул оглянуться. Автомобиль с полицейским уже отъезжал.

70

Симпатичный мужчина с ярко-синими глазами сидел за дальним столиком кафе гостиницы «Дю Лак». На вид лет тридцати или немногим старше, он был в широких, просторных джинсах и легкой рубашке из хлопка. Он просидел там большую часть вечера, расслабившись, иногда лениво делая глоток из кружки с пивом и посматривая на проходящих мимо него людей. Официант в белой рубашке и черных брюках остановился и указал на почти пустую кружку.

— Ja, — сказал Томас Хосе Альварес-Риос Добряк.

Официант кивнул и ушел.

Томас Добряк совершенно не походил на себя. Из жгучего брюнета он превратился в блондина, даже брови были высветлены. Он теперь выглядел как скандинав или любитель серфинга из Калифорнии, уже не первой молодости, но в хорошей спортивной форме. Однако по паспорту он считался голландцем — Фредерик Вур, торговец программным обеспечением, проживающий в Амстердаме на Блумстрат, 95, так он зарегистрировался сегодня в гостинице «Флоренция».

Несмотря на сообщение Gruppo Cardinale, часа три тому назад, о том, что беглый американский священник отец Дэниел Аддисон больше не разыскивается в Белладжио и что прежнее сообщение о его появлении там признано ошибочным, дороги в город и из города все еще тщательно проверялись. Это означало, что полиция не совсем отказалась от этой версии. И Томас Добряк тоже. Он сидел там, где, он знал это по опыту, лучше всего было видно тех, кто прибывает катером на подводных крыльях. У них не было другого пути, кроме этого. Он усвоил эти базовые знания еще в те славные времена, когда был молодым революционером-террористом в Южной Америке. Тех, кого ищешь, следует знать в лицо. И надо выбрать такое место, где разыскиваемый появится вероятнее всего. Затем, вооружившись искусством наблюдения и терпением, пойти туда и ждать. И сегодня вечером, как уже много раз, это снова сработало.

Из всех, кто за последние часы проходил мимо, конечно, самый большой интерес представлял бородатый священник в черном берете, приплывший на катере.

Немолодой, почти совершенно лысый ночной портье открыл дверь номера 327, включил свет около кровати, поставил сумку Гарри в шкаф и вручил ему ключ.

— Спасибо. — Гарри полез в карман за чаевыми.

— No, Padre, grazie.

Мужчина улыбнулся и тут же повернулся и ушел, закрыв дверь.

Заперев ее на ключ — новая необходимая привычка, — Гарри перевел дыхание и осмотрелся. Номер небольшой, с видом на озеро. Мебель когда-то приличная, но изрядно потрепанная: двуспальная кровать, стул, комод, письменный стол, телефон и телевизор.

Скинув пиджак, он пошел в ванную. Включив воду, подождал, чтобы она стала холодней, сполоснул руки, шею и наконец поднял голову и увидел себя в зеркало. Это были совсем не те глаза, что так пристально глядели в другое зеркало, кажется жизнь тому назад, наблюдавшие, как он занимался любовью с Адрианной; теперь это были глаза одинокого, испуганного человека, но в то же время в глубине его взгляда читалась сила и решительность.

Он отвернулся и прошел обратно в комнату, взглянув по дороге на часы.

23.10

Подошел к постели и открыл кейс, который получил от Адрианны. В нем было то, что полицейские, наспех просматривавшие содержимое, пропустили. Страница, вырванная из блокнота гостиницы «Баркетта эксельсиор» в Комо, с телефонным номером Эдварда Муи.

Взяв трубку телефона рядом с кроватью, он набрал номер. Гудки в трубке: один, второй. На третьем кто-то ответил на звонок.

— Pronto, — сказал мужской голос.

— Эдварда Муи, пожалуйста. Простите, что звоню так поздно.

Молчание в ответ, и затем тот же голос:

— Эдвард Муи у телефона.

— Я отец Джонатан Ри из университета в Джорджтауне. Я американец, только что приехал в Белладжио.