Всеволод Данилов - Бизнес – класс Страница 56

– На нашу «железку» наехали налоговики.

– В самом деле? – Роговой поднялся, подошел к двери, открыл, прочитал табличку снаружи, как бы желая убедиться, что место службы его не переменилось, недоуменно пожал плечами. – Вообще-то я налоговиками не командую. Эк как тебя болезнь по всем плоскостям скрутила. Мало – что с лица спал. Так еще и нервный, как погляжу, стал!

– Тут не нервным станешь. В психушку попадешь. Ты вслушайся! «Железка» два года не платила налогов. И ничего! Как будто и нет такой. На днях впервые за два года мы полностью оплатили текущие долги в бюджет. И вот – полюбуйся гостинчиком! Нас тут же парализуют за неуплату прошлых налогов. Но должна же быть хоть какая-то логика!

Он кинул перед Роговым копию предписания. Тот с интересом ознакомился. Хмыкнул:

– А говоришь, нет логики!

С холодным, отрезвляющим интересом оглядел возбужденного посетителя.

– Я ведь тебя предупреждал: любую акцию надо готовить. И тщательно. Вот не дал мне времени корни перерубить. И схлопотал.

– Да мы в любом суде раздраконим эту фитюльку! – Коломнин в сердцах разорвал копию. – У меня экономист экстра-класса: каждый рубль защитить может. Но ведь сколько убытков за это время понесем!

– Дерьмо у тебя экономист, – не поверил Роговой. – Потому что самого главного в рыночной экономике не постиг.

– Чего такого он не постиг?

– Не знает, когда в какой кабинет чемодан занести надо.

– С чем это?!.. Ты думаешь?

– Я думаю, перегрелся ты, Сергей Викторович. Прогуляться надо, – Роговой намекающе крутнул пальцем вдоль стен. – Пойдем провожу по старой памяти.

Они спустились с крыльца и с чавканьем ступили в тающий снег: весна все требовательней заявляла свои права.

– Значит, чеченцев не трогали, потому что платили администрации?

– Только сейчас дошло? Я ж тебе говорил – переплетение экономических интересов. А ты, гляжу, простых вещей не понимаешь. Налоги, конечно, налогами. Но – ты канал перекрыл. Левого нала. А этого не прощают. – И сколько чечены отстегивали?

– Понятия не имею! – быстро отреагировал Роговой. Так что Коломнину стало ясно: и знает, и не скажет.

– А как насчет корней? Не пришло время рубануть? – с тайной надеждой поинтересовался Коломнин.

– Увы! – огорчил его Роговой. – Теперь, наоборот, самого бы не рубанули. Поторопился я. Пошел у тебя на поводу. Вот и подставился. Здесь как снайперская игра в Чечне: кто себя первым обнаружил, тот и мишень. Но ты-то рано испугался. Вам пока всего-навсего флажок вывесили.

– К-какой флажок?

– По-другому, – стрелку назначили. Приглашение к разговору.

– В смысле, сколько отстегивать?! И ты, начальник РУБОПа мне советуешь?..

– Само собой. Договорись. Если действительно хочешь, чтоб компания поднялась.

Коломнин покрутил головой: что-то не сходилось в этом лучшем из миров.

– Конечно, можно предложить и другой вариант, – легко угадал его мысли Роговой. – Пометим деньги, подготовим разработку, да и возьмем на взятке! Мне как раз на руку. Сразу крупный сорняк выкорчую. Но только «Нафте» твоей после этого в нашей области не выжить. Понял?

– Чего не понять? Не себе одному берет.

– Вот и умница. Вижу, постигаешь азы рыночной экономики. Мать ее!

И Роговой, снисходительно-насмешливый циник Роговой, остервенело выругался.

– И к кому – на стрелку?

– Это уж ты сам соображай. Кто у нас в администрации налоговиков курирует? Туда и направляй стопы. Вижу, кстати, что ты так и не внял моему предостережению!

Он кивнул на ожидающий хозяина темный пустой джип.

– Так чего теперь? Ты всех пересажал.

– Во-первых, не всех! А во-вторых, не всех удастся за решеткой оставить! – неприязненно отчеканил он. – Между прочим, насчет покушения на тебя, – личность киллера до сих пор не установили. Не местный – это точно. Его никто не знает. – Смешно бы было.

– Его и чечены не знают!

– То есть?

– А вот как хочешь. Лупим по всем площадям. И на допросах, и оперативные разработки. Не тебе говорить. На таком просеве хоть кто-то да проколется. А тут – ни один. Ни намеком. Ни фактиком. Как будто и впрямь не они.

– Но – Тимур тогда. Теперь – я. Что еще может связать?

– Это ты думай. У меня другие проблемы. Не знаю, кстати, что с Рейнером делать. По оперативной информации, Бари передал на волю убить его. И резонно, – Рейнер теперь главный свидетель. А он уперся, рвется к себе в Крутик вернуться. Полагает дурачок, что если за два года не нашли, так и теперь не найдут.

– Так, может, и впрямь обойдется. Ведь, кроме меня, Резуненко, Шараевой да твоих подчиненных, никто не знает.

– Но мои-то знают, – с тоской процедил Роговой и, протянув Коломнину замерзшую ладонь, вернулся в здание.

Налоговые органы курировал вице-губернатор области Юрий Павлович Баландин [персонаж романа «Банк».М., 2000г, «Вагриус»], когда-то секретарь ЦК ВЛКСМ, затем – вице-президент банка «Светоч», где они с Коломниным и познакомились. Именно к нему Коломнин собирался обратиться за помощью в борьбе против чечен, – если бы визит в РУБОП оказался неудачным. По счастью, не обратился.

Прав все-таки знаток ниточных лабиринтов Роговой: если хочешь добиться результата в бизнесе, приходится кропотливо разматывать клубок человеческих хитросплетений и, развязывая перепутавшиеся узелки, выяснять осторожно, куда какая нитка тянется. Ты можешь не знать азов финансового менеджмента, быть вовсе дремучим в юриспруденции, начисто презирать всяческое налогообложение и все равно имеешь шанс выжить. Но, не разобравшись, кто из властей из чьего кошта кормится, – обречен. Наверное, в этом и заключается главное отличие капитализма европейского от российского – дико государственного.

Позвонив в приемную вице-губернатора, Коломнин назвал себя секретарю, уверенный, что Баландин, и прежде-то не упускавший случая поставить нижестоящего на место, заставит его пару раз перезвонить. Но, вопреки ожиданиям, через несколько секунд в трубке послышался знакомый благодушный бас:

– Здорово, Коломнин. Снизошел-таки. По моим сведениям, месяца два как на моей территории пиратствуешь, и – даже не вспомнил про старого боевого командира. И это, по-твоему, по-товарищески?

– Виноват, замотался, аки пес, – в тон ему повинился Коломнин. – Да и неловко было без дела: ты ведь у нас теперь большой человек.

– А я и раньше большой был, – отрезал Баландин. – Стало быть, дело, говоришь?

– И притом взаимолюбопытное. Когда могу заехать?

– Опять двадцать пять. Заехать! Да меня в этом кабинете без тебя заездили! – Баландин коротко, от души снецензурничал. – Думал, повидаемся, повспоминаем. Былое, так сказать, и думы.

– Где и когда? – уточнил Коломнин.

– Вот это по-нашему. По рабоче-крестьянски. Четко и без фальши. Давай через пару часов в ресторанчике «Арзу». Уютненький такой подвальчик. Тихонькой.

Подвальчик и впрямь оказался тихоньким: охрана Баландина попросту перекрыла его для посетителей.

Сам Баландин, когда Коломнин вошел, пребывал в тягостном раздумии: с занесенной вилкой колебался меж семгой и осетриной.

– Ждать заставляешь, – незлобливо упрекнул он, пожимая руку вошедшего. Рукопожатие его было по-прежнему крепкое. «Партийное», – почему-то подумалось Коломнину. И тут же Баландин, будто и сам припомнил о прежних ритуалах, притянул его к себе и троекратно облобызал. Вгляделся, придерживая за плечи. – Все такой же.

– Да и ты тоже. Комплимент Коломнина верен был лишь отчасти: Баландин был все так же полнокровен и краснолик. Но если прежде пигментация определялась количеством выпитого, то теперь широкое лицо его запылало непроходящим бурым оттенком.

– Давление скачет, – разгадал его взгляд Баландин, подтолкнул к столу. – Стреножили казака. Так что приходится себя ограничивать.

– Но не так, чтоб вовсе, – Коломнин похлопал опорожненную на четверть бутылку «Абсолюта».

– Мы – штыки! – послышалось в ответ. Но прежней удали в любимой Баландинской присказке не ощущалось. – Что о наших прежних знаешь? – он разлил по рюмкам, приподнял приглашающе. – Как там мой лепший друган Забелин поживает? – Мало что знаю. Слышал, институт поднял. Вроде докторскую диссертацию собирается защищать.

– Всегда с дурнинкой был, – Баландин скривился. – Ну, про Второва не спрашиваю. Наслышан. Опять какой-то банчок прикупил. Но в сущности кончился. В солидных кругах не принимают. И скажу тебе – правильно. Люди ведь как судят? Можно ли на тебя положиться? А как на него положишься, если в руках такое богатство держал, да со страху обдристался и бросил? Ответственности испугался. Кому он теперь надломленный нужен? А вот понять этой очевидной вещи не хочет. Все корчит из себя Наполеона, шебуршит чего-то. Звонил тут мне! Мол, прилетаю, встречай в аэропорту. Обсудим планы! А хрена не хочешь? Планов у него громадье, у карлика. Такую кормушку развалил. Паскуда!