Коллектив авторов - Противостояние лучших (сборник) Страница 6

Кензи снял левую руку с рукояти пистолета, вытер ее о джинсы, пошевелил пальцами и потянулся к дверной ручке, неловко держа оружие правой рукой на уровне груди. Он выглядел не лучшим образом, но не сомневался, что попадет в центр тела всякого – кроме карлика или великана, – если спустит курок.

Дверная ручка заскрипела, когда он ее повернул, в очередной раз доказав истинность слов одного полицейского: «Ты больше всего шумишь в тех случаях, когда стараешься соблюдать тишину». Сыщик распахнул дверь, одновременно упав на колени, так что теперь дуло его пистолета было направлено немного вверх и медленно перемещалось справа налево, пока он пытался осмыслить то, что увидел…

Пещера Эдварда Пейсли.

Патрик шагнул в дверной проем, наступив на коврик «Аризона кардиналс»[5], и направил пистолет на мягкое кресло с откидывающейся спинкой в цветах «Сан девилс»[6]. Вымпел «Финикс санс»[7] соседствовал с вымпелом «Финикс койотс»[8], и Патрику пришлось посмотреть на последний повнимательнее, чтобы вспомнить, что «Койоты» играют в НХЛ.

Теперь он будет знать, что у Аризоны есть профессиональная хоккейная команда.

Патрик нашел бейсбольные биты, подписанные Троем Глаусом, Карлосом Баэрга и Тони Уомаком, бейсболки с автографами Курта Шиллинга и Рэнди Джонсона, фотографии в рамках Шона Мерриона и Джо Джонсона, футбольные и баскетбольные мячи, а также шайбы в плексигласовых коробках, и снова подумал: «У них есть хоккейная команда?»

Затем детектив взял биту, подписанную Ши Хилленбрандом, который прославился, выступая за «Сокс» в 2001 году, но переехал в Аризону перед тем, как «Сокс» выиграл финал в прошлом году.

«Интересно, – подумал Патрик, – ему было обидно, или возможность полежать на солнышке в январе того стоила?»

Наверное, нет.

Кензи поставил биту на место, когда услышал какое-то движение в подвале. Стремительное и целенаправленное. Кто-то бежал.

И не от кого-то, а куда-то.

Гарри двигался по подвалу вдоль стены и не видел ничего интересного, шагая по неровному полу, пока не оказался в замкнутом пространстве, где древний водонагреватель встречался с доисторическим масляным радиатором. Здесь воняло машинным маслом, плесенью и окаменевшими вредителями. И если бы Босх не искал девочку, которой грозила смертельная опасность, он мог бы не заметить коридор, начинавшийся с противоположной стороны от нагревателей. Однако его тонкий фонарик нашел дыру в темноте за переплетением труб и воздуховодов, свисавших с потолка.

Полицейский прошел мимо нагревателей и оказался в узком длинном проходе, в котором едва мог поместиться взрослый мужчина.

Как только Гарри вошел в туннель, он сразу понял, что здесь негде спрятаться – ни справа, ни слева. Ты входишь в него и идешь до самого конца. И если тот, кто желает тебе зла, появится в начальной или конечной точке, пока ты находишься между ними, твоя судьба будет находиться в его руках.

Когда Босх добрался до конца туннеля, он весь покрылся потом. Наконец детектив шагнул в просторное помещение с темными кирпичными стенами и дренажной канавой ровно посередине каменного пола. Он осветил комнату тонким лучом фонарика и обнаружил лишь металлический контейнер. Обычно такие использовали для перевозки больших домашних собак. Контейнер был накрыт синим брезентом, привязанным к нему девятью амортизирующими тросами.

И он двигался.

Гарри опустился на колени и потянул за брезент, но тросы надежно удерживали его на месте – три охватывали контейнер поперек и шесть – вдоль. Тросы были закреплены застежками у его основания и так сильно натянуты, что расстегнуть их одной рукой он не мог. Босх положил «глок» на пол около ног, рядом с раскачивающимся контейнером, и услышал жалобный плач.

Он расстегнул застежки у первого троса, но ему не удалось заглянуть внутрь. Тогда полицейский взял фонарик в зубы и принялся работать со вторым.

И в этот момент все вокруг залило белое сияние – словно кто-то подвесил солнце в футе над головой Гарри или включил свет на бейсбольном стадионе.

Босх ослеп. Он схватил «глок», но его со всех сторон окружал лишь белый свет. Он даже не знал, где находится стена, и не видел контейнер, хотя стоял на коленях перед ним.

Гарри услышал царапающий звук слева от себя и повернул туда пистолет, но такие же звуки раздались справа, с той стороны, где он был менее защищен. Полицейский выставил «глок» поперек тела, и его глаза уже успели настолько приспособиться к яркому свету, что он уловил тень. А затем, судя по звукам, что-то очень твердое превратило нечто менее твердое во что-то совсем мягкое.

Кто-то издал приглушенный вопль и упал на пол в ослепительном свете.

– Босх, – позвал Патрик, – это я! Закрой глаза на секунду.

Гарри закрыл глаза и услышал звук бьющегося стекла – точнее, оно треснуло, – после чего почувствовал, как жар у его лица уменьшился на несколько градусов.

– Кажется, теперь все нормально, – сказал Кензи.

Его напарник открыл глаза, заморгал и тут же разглядел ряд ламп высоко на стене – каждая не меньше семисот ватт. Все они были разбиты, за ними виднелись огромные черные конусы. Всего восемь светильников. Частный сыщик сдвинул в сторону штору на маленьком окне, которое находилось в верхней части стены, и мягкий полуденный свет проник в комнату, точно принятая молитва.

Босх посмотрел на хрипящего Пейсли, который лежал на полу справа от него: на голове здоровенная ссадина, из носа течет розовая кровь, изо рта – красная. Дергающаяся правая рука накрывает мясницкий нож.

Патрик Кензи держал в правой руке бейсбольную биту. Приподняв брови, он повертел ее в руках:

– Подписана Ши Хилленбрандом…

– Я даже не знаю, кто это такой, – отозвался полицейский.

– Ясное дело, – сказал Патрик. – Откуда же болельщику «Доджерс»…

Босх вернулся к тросам, напарник присоединился к нему, и вскоре они сняли брезент. В контейнере находилась Чиффон Хендерсон, лежащая в позе зародыша, – иначе она просто не поместилась бы в нем. Патрик начал возиться с дверцей, но Гарри просто снял крышу контейнера.

Рот, запястья и щиколотки Чиффон были заклеены скотчем. Детективы увидели, что ей трудно вытянуть конечности, однако Босх посчитал это хорошим знаком – Пейсли держал похищенную в клетке, но явно пока не трогал. Судя по всему, он собирался начать сегодня – закуска перед убийством.

Напарники принялись освобождать от клейкой ленты рот девочки и заспорили: Гарри требовал, чтобы Патрик как можно осторожнее обращался с волосами, а тот, в свою очередь, просил товарища не повредить ей губы.

Когда скотч удалось снять и они принялись за запястья подростка, Босх спросил:

– Как тебя зовут?

– Чиффон Хендерсон, – простонала девочка. – А вас?

– Я Патрик Кензи, – отозвался частный детектив. – И я здесь один, больше со мной никого не было. Договорились, Чиффон?

Гарри склонил голову набок.

– Ты полицейский, – начал объяснять ему Патрик. – Из другого города. Даже мне будет не просто выбраться из этого дерьма, а про тебя можно и не говорить! Ты лишишься своего значка. Если только у тебя нет ордера на обыск, которого я пока не видел…

Босх задумался.

– Он тебя трогал, Чиффон? – спросил тем временем Кензи.

Девочка плакала и дрожала. Она отрицательно покачала головой, но потом кивнула:

– Совсем немного. Он сказал, что все впереди. И объяснил, что меня ждет.

Частный сыщик посмотрел на хрипящего на цементном полу Эдварда Пейсли. Глаза у него закатились, возле головы натекла лужица крови…

– У ублюдка впереди только удар, который последует за комой, – проворчал Кензи.

Освободив руки Чиффон, он опустился на колени, чтобы снять клейкую ленту с ее ног. Внезапно девочка изрядно удивила Босха, крепко обняв его двумя руками, и он почувствовал ее горячие слезы на своей рубашке. А потом сам себя удивил, поцеловав ее в макушку.

– Чудовища больше нет, – сказал Гарри. – Оно исчезло навсегда.

Патрик закончил с лентой и отбросил ее в сторону.

– Надо доложить куда следует, – сказал он, доставая сотовый телефон. – Я предпочел бы избежать обвинений в попытке убийства, если ты понимаешь, о чем я говорю. Похоже, он в паршивом состоянии.

Гарри посмотрел на мужчину, лежавшего у его ног. Он был похож на стареющего «ботаника» – вроде тех, что считают налоги в торговых центрах. Еще один маленький человечек с грязными желаниями и отвратительными кошмарами. Странно, как часто подобные монстры оказываются столь жалкими! Но Кензи был прав – если ему не оказать помощь, он умрет.

Патрик набрал «911», но не стал нажимать кнопку вызова и протянул руку своему новому другу:

– Если я когда-нибудь попаду в Лос-Анджелес…

Босх пожал ему руку:

– Забавно, но я не могу представить тебя в Лос-Анджелесе.