Александр Борохов - Охота на фазана Страница 6

Разве можно забыть то пьянящее чувство свободы, когда мчишься на коне, как настоящий Апачи? Да что там мчишься – просто летишь, как стрела, выпущенная из лука могучим великим индейским вождем. Да разве это можно сравнить с обладанием спортивной яхтой или крупным выигрышем в казино Лас-Вегаса?!

Шли годы. Маленький итальянец взрослел, но по-прежнему жил одной мечтой: рассказать всему миру о своей настоящей любви к гордым краснокожим сынам Америки.

И мечты сбываются! В свой сорок третий день рождения он получил царский подарок: муниципалитет разрешил провести ему выставку посвященную индейцам.

Выставку, к которой он шел всю жизнь!

Но не все было так легко…

Здание, которое ему удалось арендовать с помощью приятельницы, работающей в муниципалитете, находилось почти в центре города. Вообще-то оно предназначалось под снос.

Это был некогда помпезный двухэтажный особняк, построенный эксцентричным английским аристократом. И теперь, это давно заброшенное здание, вызывало тихую злобу у работников мэрии и дикую зависть у строительных подрядчиков. Согласно первому и незыблемому правилу, установленному для наследников, все они должны были собраться вместе в день оглашения завещания.

Дело осложнялось тем, что у рыцаря с туманного Альбиона было несколько наследников, которых судьба разбросала по всему свету. Один из них жил на Мальте и увлекался дайвингом. Другой был каким-то сумасшедшим Паганелем и охотился на экзотических бабочек то ли в Африке, то ли в Бразилии. Третьего судьба занесла в качестве туриста в далекий Узбекистан. Он так пленился красотами старинных мечетей и дворцов Самарканда и Бухары, а также душистым пловом и ароматной самсой, которую подавала ему стройная, как чинара, Айсулу, что придя в американское посольство в Москве, отказался от американского гражданства, приняв советское. Скандал был немалый. Вновь испеченный строитель коммунизма в Узбекистане, хотя и был человеком сумасбродным, но прекрасным кардиохирургом, и все вопросы решились в течение недели. Да, теперь он уже не был американцем, зато прибрел любимую жену, 4 детей и спокойно заведовал отделением хирургии, которое все чаще и чаще посещали партийные руководители даже из самого Ташкента. А поскольку по завещанию, основным требованием было, то чтобы все наследники собрались вместе, то ближайшие лет 50 этому вряд ли было суждено случиться…

Джузеппе составил грандиозный план реставрации.

Четыре месяца ушло на косметический ремонт. Еще столько же он ездил по стране и брал некоторые экспонаты взаймы в музеях и из частных коллекций, а также нанял студентов-художников для оформления выставки. К 100.000 муниципальных баксов он добавил практически все свои сбережения. А именно: 57.383 доллара. Он вложил в прямом смысле все в «свое в муках рожденное дитя». Действительно выставка длиною в жизнь.

И вот, наконец, этот день настал!

Хотя выставка открывалась только завтра, Пачинни решил устроить смотр своих экспонатов. Почти как боевой генерал проезжает во время парада на белом коне перед вытянувшимися новичками и закаленными в битвах ветеранами.

Джузеппе прикрыл глаза, глубоко вздохнул и, поправив узел галстука, открыл дверь.

Выставка начиналась с небольшого широкого коридора, в конце которого справа и слева располагались две двери, ведущие в центральный зал. Из него веером расходилось шесть дверей, а на второй этаж вела широкая мраморная лестница.

Центральный стенд, который первым встречал гостей выставки, назывался «Земля – Вселенная – Маниту». Вселенная, по представлениям древних майя, имела следующий вид: в центре квадрата были расположены пять колец. Каждое кольцо в углу квадрата представляло собой солнце, оно же и было богом. Все они, то есть солнечные боги, сливаясь в центре, даруют божественную сущность индейскому племени. Коренные жители Аризоны, индейцы хопи, видели Вселенную как круг, разделенный на четыре равных сектора. Внутри каждого был вписан круг. «Четыре расы существуют в этом мире и держат его в равновесии».

Воинственный народ индейцев дакота носил Вселенную на своих круглых щитах, обтянутых кожей, где квадрат земли был подвешен в четырех точках на голубом небе. Каждую из таких точек украшали два пера. Именно таким они видели порядок вещей. А индейцы сиу представляли мир как шипастый квадрат: это ветры, которые дуют с четырех сторон земли. И над всем этим в бескрайнем синем небе царит верховный бог – Маниту.

Подойдя к следующему стенду, Джузеппе улыбнулся.

Это была его задумка. Согласно индейским преданиям, в центре мира находится огромная гора, а на ней растет могучее дерево с бесчисленными побегами, так что под величественной кроной нашлось бы место всем человеческим племенам, а среди ветвей пели бы тысячи птиц.

Предприимчивые голливудские сценаристы скрестили эту легенду с романом Гарри Гаррисона «Мир Смерти» и родили «оригинальный» многомиллионный блокбастер «Аватар». В качестве аргументов в защиту соей теории Джузеппе разместил рядом с цветными фотографиями из нашумевшего фильма выдержки из фантастического романа о далекой воинственной планете Пирр, где все живое воевало с людьми, и о гениальном авантюристе Язоне Дин Альте, спасшем народ Пирра от полного истребления.

Слева, гордо расправив могучие крылья, будто паря в поднебесье, плыл кондор, глядя на посетителей немигающими стеклянным глазами. Чувство гордости переполняло Пачинни. Еще бы, он за собственные 3000 долларов купил его на одном аукционе. Практически для всех индейских племен как Южной, так и Центральной Америки орел был символом небесного света.

Ниже размещалась копия со старинной гравюры, называвшаяся «Орлиный Человек». Там же был приведен рассказ о кровавом жертвоприношении древних ацтеков. Пленника, приносимого в жертву, называли «Орлиным Человеком». Обычай выглядел так: верховный жрец рассекал широким кремневым ножом грудь жертвы, распятой на алтаре. Затем он вырывал из нее еще бьющееся сердце. Потом поднимал этот «драгоценный кактусовый плод Орла» высоко над головой, как бы отдавая его на съедение Великому Поднебесному Орлу.

Чуть ниже висел еще один щит индейцев дакота с изображением мифической Птицы-Гром, которая посылала на землю дождь.

В центре большого зала стоял настоящий вигвам. Можно было ненадолго в сопровождении смотрителя зала зайти внутрь него, чтобы почувствовать себя на несколько мгновений на настоящем индейском стойбище.

Джузеппе прошел зал и вошел в третью дверь. За ней располагалась небольшая затемненная комната. Центральная стена была стилизована под гору из папье-маше; внизу в стеклянной витрине лежало ожерелье, а по бокам два браслета. Конечно, можно сказать, что нитки бус были самыми обыкновенными, но вот камни, из которых они сделаны, были особенными…

Все бусины внутри имели неповторимый рисунок! Он напоминал снежную бурю темной ночью в глухой степи, где снежинки кружились в безумном хороводе, прежде чем покрыть белым саваном землю. А уж название у этих камней было совсем загадочное: «Слезы апачей»!

Существовала красивая легенда, что когда-то, на заре покорения Дикого Запада, племя апачей сильно досаждало колонистам, поджигало несколько раз форт. Они угоняли скот, а то и убивали поселенцев, утыкав их тела стрелами, как шкуру дикобраза. После чего они исчезали как призраки. Оставалось лишь облако красновато-желтой пыли и быстро удаляющиеся неясные тени. Колонистам все это надоело, и они снарядили отряд добровольцев, где самому молодому едва исполнилось семнадцать, а самый старый разменял седьмой десяток. Взяв максимальное количество оружия и боеприпасов, они сели на коней и поскакали к стойбищу. Напали они на индейцев внезапно, и от первого же залпа пало пятьдесят краснокожих. Остатки племени, включая женщин и детей, захватив с собой лишь луки и стрелы, успели скрыться в узком ущелье. Особенность этой скальной расщелины, протянувшейся на сотню метров, была в том, что в проход не могли сразу протиснуться два человека. И как только появлялась фигура с ружьем, на нее тут же сверху градом сыпались стрелы.

Шахматная ситуация между белыми и красными так бы и оставалась патовой, если бы не вода… Жажда мучавшая индейцев была нестерпимой.

Колонисты потребовали, чтобы все мужчины спустились без оружия к ним, но индейцы не пожелали позорного плена и все как один бросились вниз со скал. Колонисты были поражены мужеством этих дикарей и не стали истреблять беззащитных женщин и детей. Назад они возвращались почти в гробовом молчании, нарушаемом лишь тоскливым, почти волчьим воем женщин из племени апачей. Их слезы не впитала сухая каменистая земля. Слезы застыли у подножья скал, превратившись в необычные камни. Простые кусочки вулканического стекла, на геологическом языке, называемые обсидианом. У индейцев до сих пор существует поверье, что тот, кто носит с собой «слезы апачей», уже никогда не будет больше плакать!