Кэтрин Коултер - Импульс Страница 61

— Ложись, — приказал Маркус и опрокинул Рафаэллу, поддержав ее за спину, чтобы уберечь от падения; затем уложил девушку так, как хотелось ему самому.

Рафаэлла во всем слушалась Маркуса, абсолютно не сопротивляясь, — все это возбуждало ее.

— Согни колени, — приказал он ей и устроился у нее между ног, также привстав на коленях; затем широко раздвинул ей ноги, шире, еще шире. Когда Рафаэлла машинально приподняла ягодицы, Маркус тут же приник к ней губами и языком, изучая, лаская ее нежную плоть. Рафаэлла считала, что может потерпеть еще немного, но это оказалось невозможным: ноги ее напряглись, тело изогнулось. Она закричала — на этот раз Маркус не останавливал ее. Он слушал крики девушки, проникая языком внутрь нее, легонько щекоча ей плоть зубами. Когда оргазм захлестнул Рафаэллу, Маркус приподнял руками ее ягодицы, приникнув к ним лицом. Пальцы Рафаэллы гладили Маркуса по волосам, прижимая его лицо все крепче и крепче.

Дав Рафаэлле немного отдышаться, Маркус накрыл ее своим телом и глубоко вошел в нее.

— Рафаэлла?

— Это было чудесно, — не без труда выговорила она. Маркус проник в девушку еще глубже, и она улыбнулась ему.

— Почему бы нам на этот раз не кончить вместе? Ты готова?

Рафаэлла затрясла было головой и хотела возразить, что у нее нет больше сил и внутри ничего не осталось, но это была неправда. Она была совершенно готова испытать наслаждение одновременно с Маркусом. Рафаэлла всегда думала, что обладает здоровыми реакциями, однако никогда раньше не считала два оргазма подряд чем-то нормальным. Но вот это происходило снова, стоило пальцам Маркуса опять начать ласкать ее, а его телу крепко прижаться к ней. Рафаэлла почувствовала, как желание растет у нее внутри, становясь все сильнее. И она тихо застонала у него на плече, почти теряя рассудок от удовольствия; а Маркус принялся целовать ее и продолжал целовать до тех пор, пока оргазм не настиг и его.

— Вот и все. Я кончил. — Он лежал на Рафаэлле сверху, навалившись всей своей тяжестью, и она была совсем не против. — А еще у меня песок… внутри…

Рафаэлла засмеялась и почувствовала, как Маркус вышел из нее.

Приподнявшись на локтях, Маркус взглянул на Рафаэллу. Он внимательно изучал ее лицо. Теперь оно стало дорогим для него, и от этого Маркус чувствовал себя не в своей тарелке. Это не было ему нужно, по крайней мере сейчас.

Если он позволит себе полюбить Рафаэллу, ему постоянно придется жить как на иголках; но это глупо, ведь Маркус и так беспокоился о Рафаэлле уже долгое время. «Итак, — решил он про себя, — теперь уже слишком поздно, и катилось бы все это к черту».

Но что же делать? Маркус знал, что Рафаэлла не уедет из резиденции Доминика. Она считала, что должна оставаться здесь, и никакими доводами ее не убедить в обратном. Она упряма и целеустремленна. Но что за цели она преследовала? Эта загадка сводила Маркуса с ума. Дело было не в этой чертовой биографии, а в чем-то еще… Маркус знал: ему не особенно хочется, чтобы Рафаэлла отправлялась с ним на поиски «Вирсавии», но вариантов выбора было только два, и пришлось склониться к последнему.

Маркус решил промолчать. Теперь он знал, что ему надо делать, и хотя такое решение выглядело не очень благородно, оно все же являлось единственным надежным выходом.

— Это был только секс, — произнесла Рафаэлла свои первые слова, и Маркусу захотелось задушить ее.

— Неужели, госпожа Холланд?

— Да, только секс, и поскольку у тебя это неплохо получается, ты заставляешь меня думать о вещах, способных навредить моему благополучию.

Слова Рафаэллы настолько перекликались с его собственными мыслями, что Маркус не мог про себя не удивиться такому совпадению. Он знал, что Рафаэлла не испытывает к нему тех же чувств, которые он испытывал к ней.

— О каких вещах?

— О тебе. Я поняла, что беспокоюсь о тебе. Я чуть с ума не сошла, когда узнала, что этот страшный человек пытался убить тебя в Марселе.

— Ты и сошла с ума. Положила меня на лопатки.

— Ты сделал то же самое. — И тут же добавила: — Но это был всего лишь секс. С тобой приятно поразвлечься, не больше.

— Полностью с тобой согласен. Ты все от меня скрываешь.

— Ты делаешь то же самое. Нет, не вставай. Лежи так, как лежишь. Мне это нравится.

— Прости, но у меня затекла рука. — Маркус лег на бок рядом с Рафаэллой, его ладонь лежала на ее животе. — Ты не обуза мне, по крайней мере сейчас.

В этот момент Рафаэллу так и подмывало сказать ему: «Послушай, Маркус, ты — преступник. Более того, ты работаешь на Доминика, а я хочу только одного — уничтожить его. Я не могу подпустить тебя близко к себе…»

Вместо этого Рафаэлла спросила: — Ты ведь убийца, не так ли?

— Нет. Если бы я и убил ту женщину, Тюльп, это считалось бы самообороной. Как и в случае с Жаком Бертраном.

Рафаэлла вздохнула и поцеловала Маркуса в грудь. Маркус чуть не растаял от удовольствия, но ему не хотелось говорить ей об этом, и поэтому он просто нагнулся и чмокнул Рафаэллу в нос.

— Ты мне ничего не скажешь? Я буду умолять тебя, стоя на коленях, и ты все равно ничего не скажешь?

— Пожалуйста, пощади меня, — взмолился Маркус. — Нет, я не могу и не буду ничего тебе рассказывать. Пока не буду. Потерпи немного.

— Это был только секс.

— Да, разумеется. А аятолла Хомейни, пока не отдал концы, делал пожертвования американским морякам.

— Правда, Маркус, пусть наши отношения ограничатся только сексом. Ты же понимаешь, они не могут быть ничем иным.

— Да, — согласился Маркус, — я понимаю.

И он действительно хорошо понимал, даже слишком хорошо.

— Пошли обратно. — Он помог Рафаэлле подняться.

Линк снова вернулся к пляжу проверить, все ли с ними в порядке. Они стояли, одеваясь, и разговаривали тихими голосами. Он вздохнул и отступил назад, чтобы спрятаться в пышной листве джунглей, пока они не пройдут мимо. С этой минуты все еще больше усложнилось. И это не нравилось Линку, поскольку теперь он уже не мог предсказать, что случится в следующий момент.

Услышав стук в дверь, Рафаэлла подскочила в постели.

— Да?

Маркус просунул голову в приоткрытую дверь и отрывисто произнес:

— Подойди к телефону. Звонят из больницы «Сосновая гора» на Лонг-Айленде. Звонок с курорта переключили сюда.

У Рафаэллы похолодело внутри. Она подняла трубку, отметив про себя, что она тоже ледяная, и проговорила:

— Рафаэлла Холланд слушает.

— Говорит доктор Бентли. Извините за беспокойство, но мистер Ратледж попросил меня связаться с вами. Он… видите ли, он не хочет ни на секунду оставлять вашу мать. Ей стало хуже, мисс Холланд. Мы считаем, что вам надо приехать сюда как можно скорее.

— Но что произошло? Ведь я только вчера говорила с отчимом.

И доктор Бентли пустился в долгие объяснения, из которых Рафаэлла поняла только отдельные слова: «Она глубже впала в кому… она умирает».

— Я еду, — проговорила Рафаэлла и повесила трубку. Невидящим взглядом она уставилась на Маркуса, застывшего в дверях. — Это от мамы…

Маркус с трудом мог вынести боль, звучавшую в голосе Рафаэллы. Он произнес:

— Я уезжаю в Майами. Хочешь, поедем вместе?

— Да, конечно, — ответила Рафаэлла и уже через десять минут, одетая и с вещами, ждала его внизу. Семейство почти в полном сборе сидело в гостиной, и Рафаэлла проговорила, обращаясь ко всем присутствующим: — Моей маме стало хуже. Я уезжаю с Маркусом, прямо сейчас. — И добавила, глядя только на Доминика: — Я вернусь, как только смогу, сэр. Можете на меня рассчитывать.

Доминик встал и подошел к Рафаэлле. Он долго смотрел на нее, затем нежно провел пальцами по ее щеке и проговорил:

— Я все понимаю. Вернешься, как только сможешь. Если тебе что-нибудь понадобится — все, что угодно, — позвони мне. Договорились? Вот и отлично. А теперь поезжайте. Маркус обо всем позаботится. Желаю удачи, дорогая.

Коко обняла ее, и даже Паула пожелала ей удачи на прощание. Делорио так и не появился.

В одиннадцать утра Рафаэлла и Маркус уже были в Майами.

— Я купил тебе билет до Нью-Йорка на самолет, вылетающий через час, — сказал ей Маркус. — Пойдем выпьем кофе.

Рафаэлла, до сих пор не пришедшая в себя от страха, молча кивнула. В маленькой закусочной рядом с аэропортом Маркус купил кофе и поставил перед ней пластмассовый стаканчик.

— Выпей.

Рафаэлла выпила кофе, поставила стаканчик на столик и невесело улыбнулась. Странно, но Маркус продолжал стоять перед ней, просто стоять, не произнося ни слова.

— Спасибо тебе, Маркус. Ты очень добр ко мне. Я так рада, что ты был здесь, со мной. Забавно, что все кончается именно так, правда?

— Это еще не конец, госпожа Холланд. А теперь пошли со мной. Я отведу тебя к нужному терминалу.

Маркус провел Рафаэллу мимо охранников, и когда она немного покачнулась и рука Маркуса легла ей на талию, это выглядело вполне естественным. И когда она заснула в зале ожидания у входа номер 93 и голова ее упала на плечо Маркуса, это тоже выглядело очень естественно. И то, что, проснувшись, Рафаэлла первым увидела лицо Маркуса, показалось ей вполне естественным. Только… это не было естественным. Он не должен был находиться здесь. «Что-то не так, совсем не так», — подумала Рафаэлла, отметив про себя, что плохо соображает.