Александр Гракх - Паноптикум. Книга первая. Крах Страница 61

Глава 4. Добро пожаловать в «Яму»

Эсмонд Мортис в сопровождении двух охранников следовал в административный блок «Социального лепрозория». В отличие от других заключенных, Эсмонд был одет в вольную одежду. Там, где он отбывал свой пятнадцатилетний срок за организацию преступного сообщества, это было большой привилегией. Да, заключенный с номером XX777XX имел намного больше возможностей по сравнению с «братьями по несчастью», так как был на хорошем счету у администрации тюремного комплекса. Он далеко не был ударником тяжелого шахтерского труда или активистом, который высматривал и сообщал охране о нарушителях дисциплины.

До своего заключения Эсмонд Мортис был главой преступного синдиката, который создал его отец — легенда преступного мира Эритеи — Рэкс Мортис. Мортис — старший оставил после своей смерти целую империю, интересы которой распространялись на азартные игры, торговлю наркотиками, проституцию, контрабанду, а также легализацию доходов, полученных преступным путем.

Когда Эсмонд был на свободе, он помогал начальнику тюрьмы Феликсу Груву реализовывать местным коммерсантам «неучтенку». «Неучтенкой» на местном жаргоне называли часть добытых в шахтах «Социального лепрозория» минералов, которая не проходила ни по каким бухгалтерским документам. Эта теневая схема приносила доход всем её участникам, делая их отношения более доверительными.

Но когда Мортис вляпался в историю с кристаллом Квинта, Спектрат отправил его за решетку, а местная верхушка полиции, которая получала взятки от Эсмонда за покровительство, благоразумно решила не вмешиваться в большую политику. Мортис, оказавшись в учреждении, которое возглавлял Феликс Грув, не стал «бывшим» партнером. Его преступные связи продолжали работать, несмотря на то, что физическое тело Эсмонда томилось в этой каменной преисподней.

Но заключение в тюрьме очень тяготило Мортиса. «Проклятый кристалл Квинта, — подумал он, следуя за охраной. — Ну спасибо тебе, папаша Рэкс». Эсмонд, разглядывая по пути обшарпанные стены тюремного комплекса, погрузился в воспоминания трехлетней давности, когда его отец — глава преступного синдиката Рэкс Мортис пребывал на смертном одре…

О том, что Рэкс Мортис является его отцом, Эсмонд узнал лишь после своего пятнадцатилетия. Об этом рассказала его мать Кира, которая когда — то была профессиональной воровкой, но, выйдя замуж за местного оптовика сельскохозяйственной продукции, покончила с преступным прошлым. Эсмонд, будучи трудным подростком, не нашел общий язык с отчимом, который по своей душевной доброте искренне хотел образумить пасынка, пытаясь приобщить его к семейному бизнесу. Но Мортис — младший, воспитанный в духе преступной романтики, всячески этому противился, считая честную жизнь уделом слабых.

Терпение Киры лопнуло, когда Эсмонд и его нетрезвые друзья покалечили отчима, сломав ему пару костей в пьяном угаре. «Хочешь быть преступником, тогда будь профессионалом, как твой отец, — произнесла она, вручая ему запечатанный сверток и конверт с письмом. — Но встретившись с трудностями такой жизни, никогда не смей жаловаться на судьбу, которую ты выбрал сам…» Кира, поцеловав сына на прощанье, отправила его к отцу на Эритею.

Но отец — худощавый чернокожий мужчина, на вид которому было лет пятьдесят, недоверчиво встретил своего отпрыска и, прочитав послание от Киры, даже произнес фразу:

— Интересно, с чего эта шлюха вдруг решила, что ты мой сын?

Однако он дал Эсмонду работу, взяв его в преступную бригаду своим телохранителем. Тогда Рэкс являлся правой рукой Безумного Гарольда, державшего в страхе северные районы Эритеи. На протяжении шести лет Эсмонд был рядовым боевиком, но после того как он героически схлопотал пулю, прикрыв Рэкса своим телом, отец всё же признал его как собственного сына.

После череды криминальных войн, прокатившихся по Эритее, врагам Безумного Гарольда всё же удалось отправить последнего к праотцам, взорвав его в собственном лимузине. Рэкс Мортис занял его место и заключил видимое перемирие. Но это было лишь передышкой, после которой Рэкс жестоко расправился с главарями конкурирующих кланов не без помощи своего сына.

Сколотив со временем свою преступную империю, Рэкс вернул спокойствие на улицы Эритеи, но его здоровье, подорванное в лагерях и тюрьмах, дало о себе знать. В последние дни своей жизни Рэкс вызвал к себе сына, и между ними состоялся серьёзный разговор…

Штаб — квартира группировки располагалась в пентхаусе с видом на север. Когда Эсмонд, вернувшись с Акрита, куда он отвозил солидную сумму тамошним высокопоставленным полицейским, поднялся к отцу, то увидел того совершенно разбитым стариком, которого уже мало интересовали проблемы его криминальной империи.

Рэкс, окруженный многочисленными охранниками— головорезами, восседал на роскошном кресле, которое было установлено на балконе. С балкона, расположенного на самом последнем этаже высотки, открывался чудесный вид на окрестности города. Увидев сына, он приказал всем покинуть помещение, оставшись с Эсмондом наедине. Возле кресла лежала опиумная трубка, с которой Рэкс не расставался последние месяцы. Сын присел рядом с отцом. Со стороны эта картина могла напоминать чудесную семейную идиллию. Стояла пасмурная погода, но без осадков. Теплый ветер обдувал сухожильного чернокожего старика, чья седина на висках говорила о его жизненном опыте, а отрезанная половина уха напоминала о тяжелой жизни профессионального преступника.

— Как ты, отец? — нарушил молчание Эсмонд.

— Отвратительно, — прохрипел Рэкс, укутавшись в накинутый на плечи верблюжий плед. — Так паршиво я себя чувствовал только тогда, когда назвал твою мать шлюхой, а тебя, поначалу, не принял как сына. Кира была первоклассной воровкой и даже поддерживала меня, когда я мотал свой первый срок за ограбление в «Яме».

Рэкс отбыл два срока в «Социальном лепрозории», который он всегда называл «Ямой». Описание этого места, со слов самого Рэкса Мортиса, сводилось к образному описанию гигантского унитаза, «в который тебя смывает любой ублюдок в судейской мантии».

— Я тут как — то размышлял, — продолжил старик после небольшого раздумья. — Кто мы и зачем живем на этой Земле? Оказывается, я никогда об этом особо не задумывался. Мне было… некогда, что ли… Вся моя жизнь напоминает какой-то жуткий боевик, со стрельбой, наркотиками, семейными неразберихами и пребыванием в «Яме». Я построил здесь свою империю и хочу, чтобы ты, Эсмонд, возглавил её после моей смерти…

— Я польщен, отец, — ответил Эсмонд.

— Ты не должен быть польщен, сын мой, ты должен осознавать то, на какую ступень ты ступаешь, — по — отечески поправил сына Рэкс. — Теперь ты — «царь горы». Другие члены синдиката обязательно попробуют тебя сбросить. Шерхан и Бритый Бо обязательно начнут сеять смуту среди других членов организации. Опять пойдёт война и передел сфер влияния… Поэтому после моей смерти мы провернем последнее дельце. Устрой похороны таким образом, чтобы эти два ублюдка оказались у моего гроба во время взрыва. Нашпигуй мой гроб взрывчаткой, и мы покажем им последний в их жизни фейерверк…

Старик улыбнулся и раскашлялся. Эсмонд не рад был этой идее и попытался откреститься от неё. Но отец разозлился и назвал его «молокососом, который не понимает, что поставлено на карту». Получив клятву от Эсмонда, что тот всё сделает как надо, старик успокоился и ровным тоном произнёс:

— Я делаю это для твоей защиты, сынок… Ты мне очень дорог, поэтому я должен позаботится о тебе после своей смерти… Кстати… — Рэкс достал из — за пазухи свёрток и передал его Мортису — младшему.

Эсмонд, развернув сверток, увидел старую небольшую коробку из — под конфет. Открыв её, он обнаружил внутри кристалл размером с ладонь ребенка. Сбоку и снизу кристалла виднелись потертые от времени микросхемки, впаянные в прозрачное тело артефакта.

— Что это? — с интересом спросил он, вертя в руках эту вещицу.

— Без понятия… — пожал плечами Рэкс. — Меня, когда я был младенцем, подкинули в одну бедную фермерскую семью, которая выращивала различные сельскохозяйственные культуры на юге округа Эритея в небольшом поселении. Несмотря на то, что в семье уже был ребенок, они приняли меня как родного… Мои приемные родители были небогаты, но очень добры ко мне и к моему, уже покойному сводному брату Джозефу. Но их сразила неизвестная болезнь. Мать, боясь, что мы тоже заболеем, отдала нам последние деньги и отправила к родственнице на Эритею, которая обещала устроить нас на горно — обогатительную фабрику рабочими. Но перед этим мать отдала мне этот кристалл и рассказала, что эта вещь была в корзине рядом со мной, когда меня подкинули. Мать была не образована и не понимала, что это такое, но сохранила его для меня.