Хеннинг Манкелль - Возвращение танцмейстера Страница 62

– Что-то случилось?

Девушка смотрела на них с нескрываемым любопытством. Стефан обратил внимание, что у нее точно такой компьютер, как и у Вероники Молин.

Джузеппе взял Стефана под руку и повел в пустой ресторан.

– Тот тип, похоже, ушел в тумане, – сказал он. – И еще угнал по пути какую-то машину.

Стефан смотрел на него непонимающе.

– Эрик зашел домой поесть, – продолжил Джузеппе, – и обнаружил, что дом взломан. Украли пистолет и винтовку. Маузер. Плюс патроны и оптический прицел. Это могло произойти только сегодня, рано утром.

Джузеппе вновь обхватил пальцами горло.

– Конечно, может быть, это и не он. Но он где-то рядом, он угрожает Эльзе Берггрен, он что-то хочет, а мы не можем понять что. Ему зачем-то опять нужно оружие, от старого он, если не дурак, избавился. У кого наверняка есть оружие? Ход его мыслей прост – у полицейского!

– Тогда он должен знать, что Эрика Юханссона зовут Эрик Юханссон и что он к тому же полицейский. И где он живет. Как он мог это разузнать? И когда?

– Не знаю. Мы должны вернуться немного назад. Где-то мы что-то прозевали.

Джузеппе прикусил губу.

– Мы начинали искать одного преступника, который пытался убедить нас, что их два. Теперь я думаю, что, может быть, он все-таки один. Он пытается раздвоиться, чтобы натолкнуть нас на ложный след.

28

В четверть третьего все собрались в кабинете Эрика Юханссона. Стефан сомневался, идти ли ему туда, но Джузеппе настоял. Усталый и обозленный Эрик Юханссон тяжело плюхнулся на стул. Видно было, что, помимо усталости и злости, он очень растерян. Стефан сел у стены, позади остальных. Дождь кончился, в окно светило уже заходящее солнце. Эрик включил громкоговоритель на телефоне, так что, несмотря на плохую связь, голос Рундстрёма был слышен всем. Туман в горах на северо-западе Херьедалена все еще не рассеялся.

– Мы стоим на месте, – кричал Рундстрём.

– А патрули на дорогах? – спросил Эрик Юханссон.

– Пока стоят. Какой-то пьяный норвежец, увидев полицию, со страху угодил в канаву. Кстати, у него в машине была шкура зебры.

– Как – зебры?

– Откуда я знаю? Была бы медвежья, я бы еще понял. Я и не знал, что в Херьедалене есть зебры.

Связь все время прерывалась.

– Насчет кражи оружия, – кричал Рундстрём. – Я знаю, что украли. А снаряжение?

Голос его шел как бы волнами.

– Два магазина к пистолету и двенадцать патронов к маузеру.

– Дом пустой, – сказал Эрик. – Жена в Ервшё у дочери. Соседей нет. Сейф с оружием взломан.

– Никаких следов?

– Нет.

– Синоптики говорят, что туман скоро рассеется, – кричал Рундстрём. – Но солнце вот-вот зайдет. Стоим и думаем, что предпринять. Если это наш украл оружие, то какой смысл нам его тут караулить? Его тут уже нет.

Джузеппе нагнулся к микрофону:

– Джузеппе. Мне кажется, рано снимать посты. Мы не знаем, кто украл оружие у Эрика – может, он, а может, и не он. Я хочу еще спросить – знает кто-нибудь, есть ли у него с собой еда?

– Фростман утверждает, что, как ему кажется, никаких консервов у него там не было, но он не уверен. Зато морозильник был забит. Там полно ягод и лосятина – друзья дарили после охоты, так что имело смысл оставить его включенным.

– Лосятину на походном примусе не приготовишь. Рано или поздно он спустится с гор и появится в каком-нибудь магазине. Если это не он побывал у Эрика.

– Мы проверили, есть ли тут люди. В основном – пустые дачи. Живет, правда, в местечке Хёгвретен одинокий старик. Худин его фамилия. Говорят, будто ему девяносто пять и он ничего не боится. Не сказать, что здесь перенаселение.

– Что-нибудь еще?

– Пока нет.

– Пока спасибо. – Голос Рундстрёма исчез в треске и шорохе. Эрик Юханссон отключил громкоговоритель.

– Фростман? – спросил один из полицейских. – Его же зовут Фростенгрен, а не Фростман?

– У Рундстрёма слабовато насчет имен, – раздраженно сказал Джузеппе. – Давайте еще раз пройдем все сначала. Кто-то здесь не знаком со Стефаном Линдманом? Наш коллега из Буроса. Он работал вместе с Гербертом Молином.

Стефану все лица казались уже знакомыми. Интересно, как они среагируют, если он ни с того ни с сего встанет и расскажет, что через несколько дней он должен начать лучевую терапию, потому что у него рак. Но он, разумеется, промолчал.

Все время возникали новые детали и поступали новые сообщения, все это надо было приводить в порядок. Джузеппе поторапливал – сейчас не следует застревать на мелочах. По-видимому, это означало, что именно он будет определять, что относится к разряду мелочей, а что – нет. Стефан пытался слушать, но перед глазами у него все время стояли несколько женщин. Ханна Тунберг, поднимающаяся со стула и падающая ничком. Спящая Вероника Молин с обнаженной спиной. И Елена. Прежде всего – Елена. Ему было стыдно, что он, пытаясь понравиться Веронике Молин, отрицал ее существование.

Он попытался сосредоточиться и прислушаться к разговору.

Речь шла об оружии, которое было у убийцы Герберта Молина. Откуда-то же оно появилось. Если считать, что Херейра приехал из-за рубежа, надо исходить из того, что он раздобыл оружие в Швеции. У Джузеппе уже был список зарегистрированных краж оружия за последние месяцы. Он просмотрел его и отложил. Пограничники ответили, что у них нет данных, что человек по имени Фернандо Херейра проходил паспортный контроль.

– Дело сейчас за Интерполом, – сказал Джузеппе. – Из опыта знаю, что с латиноамериканскими странами не так-то просто иметь дело. Несколько лет назад одна девушка из Ерпена пропала в Рио-де-Жанейро. Это было черт-те что – выудить из бразильской полиции какие-то сведения. Слава богу, она объявилась сама. Оказывается, она влюбилась в индейца и жила с ним где-то в джунглях Амазонки. Но потом любовь кончилась. Она сейчас работает учительницей в начальной школе, замужем за сотрудником бюро путешествий. Ходят слухи, что дом у них полон попугаев.

Все оживились. Джузеппе поднял руку.

– Можем только надеяться, что они найдут подходящего Херейру.

Он отодвинул в сторону еще одну бумагу – предварительную биографию Авраама Андерссона. Пока не нашли никакой связи между ним и Гербертом Молином. В связи с рассказом Ханны Тунберг надо было бы поглубже покопаться в его прошлом, с этим согласились все без исключения.

Стефан видел, как Джузеппе пытается унять нетерпение. Джузеппе знает, что сразу перестанет быть хорошим следователем, как только утратит самообладание.

Следующим пунктом стала Ханна Тунберг. Эрик рассказал, что она когда-то была одной из основательниц шведского керлинг-клуба. Клуб этот теперь делал большие успехи.

– Они играют в парке у вокзала, – добавил Юханссон. – Я и сейчас помню, как с первым наступлением холодов там заливали лед.

– И теперь она мертва, – сказал Джузеппе. – Зрелище, я вам скажу, было не из приятных.

– А что с ней случилось? – спросил не проронивший до этого ни слова полицейский. Стефан вспомнил, что он из Хеде.

Джузеппе пожал плечами:

– Может быть, кровоизлияние в мозг. Или сердце. Она курила не переставая. Но последнее в жизни, что она сделала, рассказала нам про Эльзу Берггрен. Якобы она видела ее весной в доме Авраама Андерссона. Ханна Тунберг честно сказала – она не уверена, что это была Эльза. Но если она права, то мы можем сделать как минимум два вывода. Во-первых, обнаруживается связь между Андерссоном и Молином – женщина. Кроме того, надо подумать, почему Эльза Берггрен так упорствовала, что практически не знает Авраама Андерссона, разве что как-то мельком видела.

Джузеппе пододвинул к себе папку и нашел какую-то бумагу.

– Катрин Андерссон, вдова Авраама, сообщила полиции в Хельсингборге, что она никогда не слышала имени «Эльза Берггрен». Она утверждает, что у нее прекрасная память на имена и что у ее мужа никогда – цитирую – «никогда не было от меня никаких секретов».

Джузеппе с шумом захлопнул папку:

– Но это может быть и не так. Такое мы слышали и раньше.

– Думаю, здесь надо быть очень осторожными, – сказал Эрик Юханссон. – У Ханны было много хороших черт. Но она была любопытна, как сорока. Такие люди иногда и сами не могут отличить, где правда, а где их собственная фантазия.

– Что ты хочешь сказать? – нетерпеливо спросил Джузеппе. – Что мы не должны принимать ее слова всерьез?

– Что мы не можем быть на все сто уверены, что она видела именно Эльзу Берггрен на крыльце у Андерссона.

– Если это было на крыльце, как она говорит, – сказал Джузеппе. – Я почти уверен, что она не удержалась и заглянула в окно.

– Тогда бы собака залаяла.

Джузеппе схватил другую папку и стал лис-тать, безуспешно пытаясь что-то найти.

– Где-то тут я читал, что Авраам Андерссон после убийства Молина стал чаще брать собаку в дом. Это мог быть как раз такой случай. Но я согласен, что сторожевые собаки слышат чужака во дворе, даже если они в доме.