Питер Харрис - Красная змея Страница 63

— Это и стало причиной ее гибели?

— Именно так. Для разработки плана операции у нас было всего несколько часов.

— Для чего понадобилось оставлять на теле улику с изображением нашего символа? — вмешался сенешаль.

— Мы стремились ясно дать понять, что в этом деле шутить не намерены. Речь шла о предупреждении, важном для всех исследователей, которым захотелось бы заплыть в эти воды. Смерть мадемуазель Тибо должна послужить указанием на то, что берега здесь опасные, лучше к ним не приближаться.

— Все-таки мы заплатили очень большую цену, — заметил вдруг Лоссеран.

— Что ты называешь большой ценой?

— Все средства массовой информации обратили на нас внимание в такой, скажем так, неблагоприятный момент.

Лицо магистра казалось всем присутствующим застывшей маской, потом на его губах появилась легкая улыбка.

— «Неблагоприятный» — это слишком мягко сказано, Филипп, — намеренно обратился магистр к сенешалю по имени. — Публичность для «Змееносца» является неблагоприятной в любой момент. Одно из главных наших достоинств всегда состояло в том, что мы прятались, погружались в уютный полумрак, в царство теней. По такой территории нам всегда было удобно передвигаться. Мы выходили на поверхность только для того, чтобы выполнить какое-нибудь задание или, повинуясь необходимости, устранить опасность, нависшую над нами.

— Теперь о смерти Вожирара и его молодой подружки. Я так понимаю, что…

Брови магистра вскинулись вверх, улыбка исчезла его с лица. Он резко оборвал Лоссерана:

— Об этом деле мы поговорим в свое время. В их гибели как раз и заключается причина всей суматохи и нашего чрезвычайного собрания.

Человек, занимавший последнее кресло под номером двадцать один, что указывало на недавнее его вхождение в самый узкий круг «Змееносца», поднял руку. Магистр предоставил ему слово. Он решил, что это выступление поможет разрядить обстановку и хотя бы на какое-то время оставить в стороне неприятный вопрос о гибели Антуана Вожирара.

— Ты упомянул, что мадемуазель Тибо связалась с журналистом по имени… — Молодой рыцарь сверился со своими записями. — Да, Пьер Бланшар. Что нам известно об этом человеке? По моим сведениям, в последнее время он специализируется на так называемых журналистских расследованиях. Его репортажи обычно разжигают скандал и поднимают много шума. Такая персона может представлять для нас опасность.

— Спасибо за предупреждение. Кроме Пьера Бланшара следует вспомнить и о его знакомой. Предостережение, оставленное на трупе Мадлен Тибо, было обращено непосредственно к Бланшару. Надеюсь, что эта исследовательница тоже правильно истолковала смысл послания, которое мы направили ей от чистого сердца.

— Нам что-нибудь известно об этой даме? — спросил сенешаль.

— Зовут ее Маргарет Тауэрс, по-видимому, шотландка, преподает в Оксфорде. Могу добавить, что она известный историк-медиевист, один из лучших специалистов по эпохе Крестовых походов. Ее появление в Париже можно объяснить только давней дружбой с Бланшаром. Теперь вам ясно, насколько далеко готов зайти в своих разысканиях этот журналист?

— Правда ли, что в отношении профессора Тауэрс тоже были предприняты определенные меры?

Этот вопрос сенешаля можно было бы отнести к разряду риторических. Ведь Лоссеран обладал всеми сведениями о ходе операции.

— Да, правда, — ответил д'Амбуаз, брови которого все еще были подняты. — Профессор Тауэрс, так сказать, была временно лишена свободы передвижения. Мы также забрали принадлежащее нам имущество из дома месье Бланшара.

— Что ты имеешь в виду?

— Материалы, переданные ему мадемуазель Тибо и подтолкнувшие журналиста к поискам. Речь шла о том, чтобы изъять из обращения все документы, имеющие отношение к «Красной змее».

— По моему мнению, три убийства и похищение знаменитого историка выставили нас на всеобщее обозрение, — с упреком заметил сенешаль.

— Я, верховный руководитель братства, заявляю, что наши действия были оправданны. К тому же речь идет вовсе не о трех убийствах.

Стальные глаза д'Амбуаза блеснули, он определенно встревожился.

— Значит, не о трех?

— Нет. Позже я вернусь к теме убийства Антуана Вожирара и его несчастной подруги.

Сенешаль вскочил на ноги. В нем было по меньшей мере метр девяносто, судя по фигуре, он сохранил превосходную физическую форму. Этот человек был уже далеко не юноша, однако не поддавался старческим недугам и отличался замечательной выправкой.

— Я настаиваю на том, что мы привлекаем слишком много внимания к истории, о которой на протяжении вот уже двадцати лет никто не вспоминал. Все, что связано с этой папкой, совершенно необоснованно отвлекает нас в момент, когда все усилия братства должны концентрироваться в совсем ином направлении. — Лоссеран вышагивал вдоль стола. — Я считаю, что никогда еще у нас не было столь благоприятного шанса, чтобы осуществить одну из величайших целей «Змееносца». Я осмелюсь сравнить теперешнюю ситуацию с той, которая сложилась во время Великой революции. Именно тогда была воплощена в реальность первая из двух задач, семьсот лет тому назад возложенных на «Братство змеи» орденом храма.

— Дорогой мой Филипп, ты вторгаешься в пределы, которые на данном собрании переходить не следует. Сейчас перед нами стоит задача окончательно залатать прореху, чтобы позже сосредоточить все наши усилия на исполнении основной задачи. Нами было решено, что издержки в виде нескольких газетных заголовков — это адекватная цена за то, чтобы предать забвению весьма печальный эпизод истории нашего братства.

— Ты уверен в том, что он будет предан забвению?

— Для этого я вас и созвал.

Д'Амбуаз нажал кнопку звонка. Через несколько секунд в зале появился личный секретарь магистра. Он вошел через дверь, сливавшуюся со стеной, в руке у него был черный кожаный портфель. Молодой человек шел размеренным церемониальным шагом, сознавая, что находится в центре внимания всех собравшихся. Секретарь словно участвовал в священнодействии. Он молча подошел к магистру, передал ему портфель, потом наклонился и прошептал на ухо несколько фраз.

— Прекрасно, Андре. Большое спасибо. — (Секретарь удалился.) — Господа, здесь находится вся документация, связанная с папкой, доставившей нам столько головной боли. — Магистр открыл портфель и выложил на стол немалое количество бумаг и компьютерных дисков. Он не притронулся только к какому-то бархатному фиолетовому мешочку.

— Все, что вы перед собой видите, принесено сюда из дома журналиста. Вот диск, который передала ему мадемуазель Тибо, резервная копия, которую сделал сам Бланшар, распечатка с диска, три листа его пометок, тетрадь с записями профессора Тауэрс и несколько десятков отрывных листочков с отдельными замечаниями. Мне остается добавить, что компьютер журналиста был полностью очищен. Смею заверить, что мы можем быть уверены в исходе данной операции. От материалов, раскрывающих деятельность братства, не осталось и следа. — Магистр вытащил другую стопку документов: — Это копии, которые Антуан Вожирар передал комиссару Годунову из убойного отдела, а также доклад, составленный инспектором по фамилии Дюкен. Следовательно, мы получили в свои руки весь материал, который был собран полицией. — В завершение магистр извлек из фиолетового мешочка пластиковую папку и потряс ею в воздухе так, чтобы все могли видеть: — Перед вами, господа, тот самый оригинал, который Гастон де Мариньяк двадцать лет назад передал в Национальную библиотеку, причина всех наших проблем. У меня есть и микрофильмы, на которые когда-то было заснято содержимое папки. Рад сообщить, что электронный носитель тоже уничтожен.

Зал наполнился гулом голосов. Магистр прислушивался к ним с удовольствием фехтовальщика, который только что нанес удачный удар.

— Все это означает, что «Змееносец» теперь контролирует угрозу, которая на него надвигалась, — заявил он.

— Каким образом к нам попала папка? — спросил сенешаль.

— Ты об этом? — Магистр еще раз взмахнул документами, которые так и не положил на стол. — Нам предоставил ее Вожирар. Мы уже давно вели с ним переговоры о передаче документации.

— Почему же братство не получило ее раньше?

— Потому что Мадлен Тибо, начальник «отдела игрек», с которой Вожирар из-за карьерной ревности находился на ножах, уже напала на след этих проклятых бумаг. Вожирару было непросто ими завладеть. Именно он предупредил нас о том, что его начальница собирается передать информацию Бланшару.

— Тогда почему же библиотекарь погиб?

— Это мне неизвестно.

Емкая фраза магистра снова вызвала ропот собравшихся.

— Ты в этом уверен? — Лоссеран остановился у края стола.

— Именно так.