Лев Пучков - Профессия – киллер Страница 65

Полдник, прогулка во дворе

15.30–20.30

Занятия по специализации

20.30–21.00

Ужин

21.00–23.30

Занятия по специализации

23.30–24.00

Прогулка во внутреннем дворике

0.00

Отбой

ну что же, все просто и понятно. Очень хорошо придумано. Добро пожаловать в «Киллер скул», господа убийцы!

В первый день моего пребывания в школе более ничего замечательного не произошло. Кроме, пожалуй, того, что я обнаружил в комнате микролифт — в стенке над столом. И еще увидел внутренний дворик.

Через некоторое время после ознакомления с режимом над столом совершенно бесшумно открылось пространство — этак 30 на 50 сантиметров. Откуда на стол выкатился лоток с вещами.

Это произошло настолько неожиданно, что я чисто рефлекторно выпрыгнул в боевую стойку с кровати, на которую завалился, собираясь подремать после одностороннего общения с телевизором.

Подойдя к столу, я изучил это проявление современного дизайна, еще более укрепляясь во мнении, что Организация — это действительно что-то.

Я разобрал вещи, с удовольствием признав ошибку относительно ограбления. Мне вернули все, кроме кейса. Даже «Ролекс» и баксы. Уже хорошо.

В дополнение я обнаружил нечто вроде униформы — два комбинезона серого цвета с капюшонами, в которых имелось два отверстия для глаз и еще одно, закрытое капроновой сеткой, в том месте, где будет рот. На грудь и спину комбинезонов желтой краской были нанесены четверки. Кажется, это мой номер.

Когда я выгреб из лотка шмотье, он тотчас же бесшумно залез в стену и отверстие закрылось панелью, не отличающейся от обоев.

Хмыкнув, как мне показалось, иронически, я развесил одежду в шкафу и, немного подумав, тут же примерил один из комбинезонов. В общем-то ничего одежонка — чистое хэбэ, под мышками и между ног — капроновая сетка для вентиляции, от копчика до седьмого шейного позвонка — молния.

Пройдя санузел, я полюбовался на себя в зеркало. Да уж! Затем вышел в комнату и без всякой надежды на взаимность обратился к полусфере:

— Это чо, униформа для киллеров? Ну, в этом чо, на дело будем ходить? А?

Внезапно из телевизора ответили:

— Не придуряйтесь, Четвертый. Это спецодежда для занятий. Если занятия проводятся вне жилого сектора или в непосредственном контакте с инструктором, нужно обязательно одевать комбинезон…

— Ага, — сказал я, — ясненько. А ежели я не захочу его надевать, меня того, да? — И показал указательным пальцем правой руки на браслет.

Мне не ответили.

— Сам знаю, — сказал я себе под нос и посмотрел на часы: было 19.55. — Однако, скоро ужин, если верить вашему распорядку…

стащив комбинезон, я запихал его в шкаф, облачился в спортивный костюм, затем разложил свои туалетные принадлежности на полке под зеркалом в санузле, уселся за стол и стал ждать.

Вскоре приехал ужин. Он состоял из жаренной курицыной ноги в соусе, двух салатов из свежей зелени и огурцов, кувшина с персиковым соком, бутербродов с сыром и бутылки сухого вина.

Я быстро все уничтожил, с удовольствием расправился с вином — это оказалось, если верить этикетке, «Цинандали» производства 91-го года — и изучил меню, приехавшее вместе с ужином. Там было написано, что необходимо подчеркнуть карандашом блюда, которые я желаю получить в следующий прием пищи.

К меню прилагался карандаш. Я не без определенного злорадства наподчеркивал целую кучу всяких вещей, а ассортимент был довольно широкий. Пусть господа разбираются с моим завтраком.

Затем я положил меню в лоток, составил туда же посуду, и лоток тут же убрался в стену. Я подумал, что, по всей видимости, тут у них не один оператор: если предположить, что слушателей хотя бы пара десятков, ему одному трудно уследить за действиями каждого.

Разобравшись с ужином, я без особой надежды подошел к той двери, что была заперта.

— А что, слабо парня выпустить погулять вразрез с распорядком дня? — спросил я полусферу. Прошло полминуты — видимо, оператор чего-то соображал, затем послышалось жужжание, и в двери щелкнуло. Пожав плечами, я толкнул ее. Она легко распахнулась, и я попал во внутренний дворик.

Другая моя надежда — на то, что, выбравшись наружу, можно будет хотя бы приблизительно определить, где расположена школа, — не оправдалась.

Довольно обширная площадь, примерно семь на десять квадратов, была обнесена глухим забором высотой в три человеческих роста. Все пространство над двором было затянуто сеткой рабица, которая покоилась на толстой металлической решетке. И посреди этой своеобразной дырявой крыши — всевидящая полусфера, от которой тянулся уходящий в стену здания кабель.

Я осмотрел дворик и пришел к выводу, что для непродолжительного заключения он оборудован вполне сносно. По периметру, закругленная в углах, находилась приподнятая над почвой дорожка шириной сантиметров восемьдесят — из материала, похожего на пористую резину светло-коричневого цвета. Знаете, может быть, на стадионах такие бывают.

Посреди двора был деревянный помост, на котором компактно расположился универсальный тренажерный комплекс со штангой и различными тросами. Рядом стояла шведская стенка на две секции. От нее отпочковывались перекладина и брусья.

С противоположной стороны к шведской стенке был приделан брус, на котором висела здоровенная кожаная груша, изрядно потертая. Чуть дальше, в полутора метрах, торчали вкопанные в землю макивары — четыре штуки различного типа. На всем незанятом пространстве росла короткая сочная трава.

Много ли человеку надо? Я попал в школу убийц. Впереди маячило ужасное будущее киллера — совершенно неопределенное будущее.

И тем не менее у меня вдруг резко поднялось настроение. Потому что я приготовился к двухмесячному заключению в каменном мешке и вдруг обнаружил, что в моем распоряжении довольно обширная территория с приличным спортинвентарем и великолепной живой травкой. Правда, с сеткой и всевидящим оком над головой, но тем не менее…

Сняв шлепанцы, я с удовольствием походил босиком по травке, пару раз пнул грушу, постучал по макиварам.

Занимаясь всем этим, я издали разглядывал металлическую дверь в стене напротив здания, помня, что всевидящее око контролирует мои действия и попытка приблизиться к этой двери может вызвать негативную реакцию оператора. Так же я обнаружил, что здание имеет три этажа и каждое окно закрыто снаружи решетками (а жалюзи внутри), и подумал, что, если эти этажи — жилые, тем товарищам, кто там находится, здорово не повезло, потому что у них нет дворика. А еще я подумал, что, если когда-нибудь это учреждение придется разыскивать, я даже издалека его обязательно узнаю. Только вот придется ли?

Побродив некоторое время во дворике, я ушел в комнату. Дверь тут же заперли — жужжание и щелчок.

Посмотрев на часы, я установил, что уже 22.10. решил, что сегодня нарушение режима не в счет, и завалился спать, предварительно обратившись к потолку с просьбой погасить свет. Как ни странно, в комнате выключателя не было, кроме того, что предназначался для санузла.

Свет тотчас погас. Немного поразмышляв над тем, что всевидящее око не в состоянии контролировать мои деяния в санузле, я тихо порадовался этому и вскоре уснул…

На следующее утро меня разбудил зуд в районе левого запястья. Потерев спросонок руку, я наткнулся на браслет. Открыл глаза, скорчил рожу и сел на кровати, отметив, что стрелки «Ролекса» показывают шесть часов.

Зуд прекратился. Погрозив пальцем полусфере, я недовольно заметил, что, дескать, не обязательно будить человека столь малоприятным способом — можно включить легкую музыку и запустить в комнату молодую даму, которая ласково покусала бы грудь и нежно погрызла ухи.

Не получив сочувствия, я напоил Ихтиандра и в течение полутора часов с удовольствием занимался физкультурой во дворике — дверь была открыта.

В процессе физподготовки я немного поэкспериментировал — громко хекал, лупя по груше. Памятуя о запрещении кричать во дворике, ожидал наказания. Током меня бить не стали. Видимо, на этот счет операторы имели какие-то инструкции или особое мнение.

Затем я забрался в санузел, обнаружил, что течет и горячая вода, порадовался этому открытию, принял контрастный душ и побрился.

Я почувствовал себя отлично! Молод, здоров, хорошо размялся и помылся… Что еще?! Даже расплывчатая перспектива недалекого будущего особо не расстраивала.

В восемь тридцать приехал завтрак. Этого момента я с интересом ожидал, заранее злорадствуя, что тутошние повара вряд ли даже в три приема припрут мне все, что я им вечером наподчеркивал…

У меня в буквальном смысле челюсть отвисла, когда на стол выкатился лоток.

Там было все, что я заказал, насколько помню. Только все это — в микродозах на маленьких-маленьких блюдцах.