Ли Чайлд - Триллер Страница 85

Отвесная скала справа казалась живым существом; она словно выдвинулась и пыталась спихнуть меня прочь с тропинки. Игра воображения? Я медленно шел вперед, трясясь от страха и стараясь не обращать внимания на нарастающую панику и бушующее далеко внизу море. Пару раз я чуть было не повернул назад, но быстро понял, что нахожусь уже слишком далеко и обратного пути нет.

Вскоре — ну, относительно вскоре — впереди возник каменный мыс, далеко выдающийся в черное как ночь море. На дальнем его конце сквозь пелену дождя и мрак светили уютные желтые огни. Двухэтажный домик так и манил к себе, обещал долгожданное тепло и еду, и я непроизвольно ускорил шаг.

Сознавая, какое жалкое зрелище я сейчас представляю, я остановился у входа под наклонным карнизом гостиницы и попытался привести себя в чувство. На мне тогда был единственный мой приличный шерстяной костюм — далеко не новый, но вполне годный для ношения, по крайней мере, в сухом виде. А вот ботинки, которые я прежде надевал только по воскресеньям, пришли в полную негодность. Да, и еще я подумал, выпрямляя спину и выжимая шляпу, что надо бы по возможности сделать умное лицо и уповать на чудо.

Толкнув тяжелую деревянную дверь, я переступил порог и обнаружил сидящего в тишине у камина самого настоящего старого морского волка — с косичкой и глиняной трубкой в зубах. Я пододвинул себе стул и представился.

— Имею ли я удовольствие говорить с мистером Мартином Хорнби? — спросил я с непринужденной улыбкой.

— Точно! Я Хорнби, — подтвердил он и вынул изо рта трубку.

Последовала длительная пауза. Хорнби молчал, весь его облик излучал радушие. Наконец, ощупывая меня цепким взглядом, он добавил:

— Сдается мне, вы задержались из-за непогоды.

Я ответил утвердительно и как мог извинился за опоздание. Заглянул бармен, и я сделал заказ: пинту эля для хозяина и полпинты горького пива для себя. Сняв плащ, я с наслаждением закинул онемевшие от холода ноги на каминную полку. В очаге уютно потрескивал огонь, а Хорнби казался хорошим малым, который наверняка расскажет все, что меня интересует, — надо только заправить его грогом или элем.

Это был крепкий, статный мужчина, чей возраст, сколько я мог судить, приближался к девяноста, с целой шапкой снежно-белых волос. Некогда красивое лицо носило следы долгого пребывания в море, открытом всем ветрам и непогодам. Одет он был в вылинявшие брюки и латаный-перелатаный шерстяной рыбацкий свитер. Голубые глаза в обрамлении мелких морщинок лучились в отблесках огня в камине, словно у юноши. Я сидел, довольный тем, что моя настойчивость привела меня сюда.

— Долгий вы проделали путь, мистер Толливер.

— Верно, сэр.

— Дочка в письме упомянула о старине «Мерлине». И еще о газетном конкурсе, в котором вы надеетесь выиграть, так?

— Да, мистер Хорнби, — кивнул я. — Меня очень занимают подробности боя с французами возле этого островка. Буду признателен, если вы окажете мне любезность и вспомните что-нибудь о тех событиях. Это существенно повысит мои шансы на победу, сэр.

— Сесили написала, что вы спасли ее кота.

— Я сочинил для своей газеты небольшую, но симпатичную статейку о бездомных кошках, нашедших хозяев. Ваша преданная Сесили, которая просто души не чает в этих животных, была моей главной героиней. И, доложу я вам, статья получила много положительных отзывов. С тех пор мы, я и Сесили, несколько раз встречались и обнаружили, что у нас много общего. А буквально в прошлом месяце мы узнали про конкурс, и Сесили поведала мне о «Мерлине». Увлекательная история, сэр! И я решил, что лучше мне услышать ее собственными ушами.

— Да, — отозвался Хорнби и на некоторое время затих. — Я последний… так что, наверное, должен обо всем рассказать. Если это вообще нужно рассказывать. И конечно, если память не подведет.

И он зычным голосом позвал из соседней комнаты бармена.

Вскоре появились напитки, а также мясной пирог для меня с пылу с жару. Так мы сидели, прихлебывали из стаканов, смотрели на весело потрескивающее пламя в камине и думали каждый о своем. Что касается меня, мысли мои были исключительно о бедных, несчастных ногах, которые наконец-то отогрелись и теперь нестерпимо зудели.

Неожиданно, без всякого предупреждения, Хорнби заговорил. При этом он пытливо меня разглядывал.

— Как много вам известно, мистер Толливер?

— Едва ли достаточно, сэр.

— Ну хорошо. В таком случае вы обратились по адресу. Я видел все собственными глазами, мистер Толливер, да. В те далекие и славные дни я был одной из пороховых обезьян капитана Макайвера и…

— Э-э-э-э, пороховых обезьян? — перебил я; с этим термином я был не знаком.

— Так называли мальчишек, которые, когда становилось жарко, доставляли черный порох из трюма пушечным командам. Вы слушайте, мистер Толливер. Я расскажу вам все с самого начала, если вам оно нужно — самое начало…

Я кивнул, одобрительно улыбаясь, и осторожно достал из кармана потрепанный блокнот в кожаном переплете и ручку.

— Мы шли с попутным ветром домой в Портсмут с нашей базы в Вест-Индии и по пути захватили в плен одного португашку, — сообщил Хорнби. — Шпиона.

— Шпиона, — повторил я.

— Да. И его язык очень быстро развязался. Кому же охота, чтоб тебя протянули под килем или облили кипящей смолой? Вот, и вскоре нам стало известно о коварном плане этого злодея Билли Блада, этого перебежчика. Он тогда командовал французским фрегатом.

— Речь о капитане Уильяме Бладе?

— Да, сэр, не многие из ныне живущих слышали это имя. А Старый Билл в свое время стал для нас настоящим кошмаром. При каждом удобном случае старался насолить лорду Нельсону. А план его был таков: наш исконный враг, испанский король, и этот французский выскочка должны были объединить силы, атаковать Нельсона, когда он будет идти на Трафальгар, и пустить на дно превосходящий их по численности флот его величества. И клянусь, план его сработал бы, если бы не героизм нашего капитана и некоторых пассажиров.

— Пассажиров?

— Звали его Хоук. Он был пэром, да, но из тех, что обожают приключения, а также прямым потомком пирата Блэкхоука. Он и мальчишка по имени Ник.

— Значит, лорд Хоук? — уточнил я, продолжая строчить в блокноте.

— Он давно умер.

— Извините, сэр, а как этот лорд Хоук оказался на борту «Мерлина»?

— Его маленького сынишку Александра украли ради выкупа французы. Это был такой метод у Билла: похищать детишек английской знати и требовать огромных денег за их освобождение. Хоуку стало известно, что Блад держит его сына на борту своего фрегата «Тайна», и он решил освободить сына. Была там какая-то загадка, связанная с пребыванием на борту его светлости, однако кэп Макайвер разрешил ему отправиться с нами. На борт он поднялся, насколько я помню, на Бермудах.

— То есть вы разыскивали этот фрегат, «Тайну», не просто с целью пустить на дно?

Хорнби утвердительно закивал.

— Мы выяснили у этого проклятого португашки, где может находиться корабль Блада. Более того, мы узнали, что Блад выгравировал географические координаты места на золотой подзорной трубе, и…

— Минуточку. Вы говорите — выгравировал на подзорной трубе?

— Точно. И заметьте, то была не простая труба, а та самая, которую этот негодяй стянул у лорда адмирала в ночь бунта! По словам этого чертова португашки, место, где Билл собирался атаковать наш флот, было настолько засекречено, что он нацарапал широту и долготу прямо на металлическом корпусе подзорной трубы. А поскольку к этому плану приложил руку сам Бонапарт, ловушка нас ожидала хитроумная. Нам необходимо было раздобыть подзорную трубу до того, как Нельсон и весь британский флот выйдут из Портсмута… И, клянусь Богом, мы справились!

— Но как?

— В этом-то и заключается вся история, а, мистер Толливер?

Отхлебнув из стакана, я спросил:

— А лорд Хоук, это он был главным героем? Ведь именно ему отведена центральная роль в рассказе Сесили.

— Прошу прощения, сэр, но это все тот мальчишка, который был с ним. Всего на год старше меня и тихоня такой с виду, но только с виду.

Тут старый моряк неожиданно откинулся на стуле и привалился к стене. Он был так погружен в прошлое, а стул казался таким неустойчивым, что я всерьез испугался, как бы Хорнби не упал и не переломал себе руки-ноги.

— Он тоже был пороховой обезьяной? — осведомился я, не отрываясь от блокнота. — На британском военном корабле?

Хорнби надолго замолчал, вспоминая события давно минувших дней и потягивая эль.

— Нет-нет, он был вроде как подопечный его светлости, этот юный Николас. Молодой, светловолосый, да. Он появился на нашем борту на Бермудах вместе с лордом Хоуком. Мы с Ником довольно быстро сдружились, все-таки ребята почти одного возраста. Мне тогда было лет девять или десять, а ему, думаю, одиннадцать. Когда наши корабли, то есть «Мерлин» и французский фрегат, обменялись разрушительными бортовыми залпами и встали борт к борту, мы с юным Ником незаметно перебрались на «Тайну». Ох и угораздило же нас влезть в самое пекло — вокруг визжала картечь и все такое. Ни разу, доложу я вам, за все годы, проведенные на море, я не видел такого кровопролитного сражения.