Лоран Ботти - Проклятый город. Однажды случится ужасное... Страница 9

(«…а кстати, это правда, что она любовница директора, месье Рошфора? что у нее есть ребенок, которого у нее забрали согласно постановлению суда, из-за ее образа жизни?.. кажется, проблемы с наркотиками?..»)

Одри взглянула на часы: у нее было еще несколько минут. Она подошла к самому дальнему окну и посмотрела во двор. На нее волной нахлынуло ощущение дежавю. Что там говорил Антуан во время первого собеседования?..

— Знаете, мадемуазель Мийе, я люблю это место. Я сам здесь учился и был здесь счастлив. И я хочу, чтобы мои ученики тоже были здесь счастливы. Видите — этот двор, эти аркады… Это место совершенно уникально! Именно поэтому за учебу платят такие деньги.

Стоя рядом с директором у этого самого окна, она смотрела на галереи, опирающиеся на стройные колонны из резного камня, столетние деревья, безупречно ухоженный сад. Да, в самом деле, «Сент-Экзюпери» был невероятно красивым местом. Одри попыталась представить, как оно выглядит зимой, когда желтоватый свет льется из окон во двор уже начиная с четырех часов дня и призрачные фигурки учеников неслышно скользят под сводами, наполовину погруженными в туман, который целый день окутывает здание… Сегодня утром она получила частичный ответ на этот вопрос — точнее, увидела его своими глазами.

— Странная штука, да?

Одри вздрогнула.

Соня стояла у нее за спиной с чашкой кофе в руке.

— Туман… — пояснила официантка.

— Да… действительно странная.

— И это еще только начало. Что до меня, я никогда к этому не привыкну. Никогда. Даже после стольких лет…

Этим утром Одри, как никто, могла ее понять. Да, разумеется, Лавилль был настоящим музеем готической архитектуры; да, ее зарплата позволяла ей без проблем снимать квартиру, рассчитанную на семью из четырех человек; да, все здесь словно дышало мягким, ватным спокойствием. Но что сказать о той непроницаемой черноте, что ядовитым облаком окутывала город?.. О тайной конкуренции влиятельных семей и их состояний, о тайных супружеских изменах под маской внешнего благополучия?..

А что сказать о совсем недавнем прошлом Лавилля? Об ужасной истории, которая кровавым пятном легла на безупречную репутацию города, доселе известного лишь своей старинной архитектурой и необычным климатом, — о детях, похищенных и убитых во время сатанинского ритуала? Заголовки газет в тот период говорили сами за себя: «ДЬЯВОЛ В СЕРДЦЕ БУРГУНДИИ»… «ДРЕВНИЕ СТЕНЫ СОЧАТСЯ КРОВЬЮ»… «МОНСТРЫ В ТУМАНЕ»… Вышли даже две или три книги, посвященные тем событиям, а недавно Одри где-то прочитала о том, что на основе этих книг в Голливуде снимается фильм (хотя действие перенесено в Новую Англию)…

Что сказать, наконец, об этом постоянном тумане?

«Да, забрать сына и бежать как можно скорее…»

В этот момент под входной аркой двора появилась мужская фигура, и Одри вздрогнула, отвлекшись от своих мыслей. Затем мужчина приблизился, и она облегченно вздохнула. Когда любишь кого-то, ты готова узнавать его в каждом встречном… И когда ненавидишь (с недавних пор она это знала) — тоже.

Теперь она могла разглядеть мужчину: кожаная куртка, черные джинсы, тяжелые ботинки, черные волнистые волосы, спортивная походка. Николя Ле Гаррек.

На полпути к зданию он внезапно замедлил шаг, словно не решаясь идти дальше, потом остановился под сводом галереи и поднял голову. Одри показалось, что на его лице появилось озабоченное выражение, взгляд посуровел, лоб пересекли морщины… Но, скорее всего, это было лишь плодом ее воображения.

— А вот и мой гость, — сказала она, улыбаясь слегка натянутой улыбкой.

— Николя Ле Гаррек пришел к вам в гости? — с удивлением спросила Соня.

Одри кивнула.

— Точнее, у него встреча с моими учениками. Кажется, он — старый знакомый Ант… месье Рошфора.

Николя Ле Гаррек по-прежнему стоял на месте.

— Что он делает? — невольно прошептала Одри.

— Вспоминает, я думаю…

Одри повернулась к Соне.

— Он здесь учился, — пояснила официантка. — В то же время, что и Рошфор. Кажется, они даже были одноклассниками. Наверно, поэтому он и согласился встретиться с учениками. Я слышала, что обычно он не дает интервью, не устраивает пресс-конференций… ничего такого. — Она помолчала. — Странно, я вообще не ожидала увидеть его в Лавилле…

Одри пристально взглянула на профиль женщины, стоявшей рядом с ней, — та была похожа на Шелли Уинтерс в «Приключениях „Посейдона“».

«Почему?» — чуть было не спросила она. Что удивительного, если писатель приехал в родной город, в котором он вырос? И почему Антуан не сказал ей, что знаком с Ле Гарреком со школьных лет?..

Но Соня уже вернулась к барной стойке. А Николя Ле Гаррек направлялся в сторону кафе.

Это был привлекательный мужчина. У него были красивые руки, сильные и изящные одновременно, и теплая улыбка — словно в противовес излишне сумрачному взгляду. Одри была удивлена: она судила по его произведениям и представляла себе типа с наружностью голодного вампира, а не этого молодо выглядящего, одетого в спортивном стиле человека, обладающего природной элегантностью. Хотя ей бы стоило об этом догадаться еще во время телефонного разговора, когда она позвонила ему, чтобы пригласить на встречу с учениками, — он оказался вежливым и вполне демократичным собеседником. И потом, разве Стивен Кинг — монстр? Разве Томас Харрис — каннибал?

Они сидели за одним столиком вот уже несколько минут. Ле Гаррек с аппетитом ел круассан и прихлебывал кофе. Одри смотрела на мужчину, чувствуя некоторое смущение и напряженность — не столько из-за того, что он был известен, сколько из-за того, что он был талантлив: Одри была из тех людей, кто испытывает к писателям глубокое почтение, догадываясь о том, сколько труда, горечи и одиночества стоит за каждой книгой.

— Ну, расскажите, как это обычно происходит? — спросил он в перерыве между двумя глотками кофе.

— Все довольно просто. Ученики будут задавать вопросы о вашей работе, о писательском вдохновении… И о самой книге. Она им очень понравилась.

— Их будет много?

— Примерно сотня, насколько я знаю…

— Хм… А сколько всего учеников сейчас в «Сент-Экзюпери»?

Одри почувствовала, что краснеет. Она поняла скрытый смысл его вопроса — «почему не всех учеников пригласили на встречу?»

— Я вас уверяю, количество не имеет никакого значения, — заверил Ле Гаррек. — Я прекрасно понимаю, что автор триллеров — это не тот писатель, который может пользоваться доверием у всех без исключения учителей литературы.

В его интонации звучала полускрытая насмешка. Во всяком случае, никакой горечи он не испытывал. И кстати, он был совершенно прав: большинство ее коллег испытывали к его книгам обычное для своего статуса презрение, отчего отклонили приглашение Рошфора прийти на встречу.

— Я… мне очень нравится то, что вы пишете, — сказала она, словно извиняясь за остальных.

— О, в самом деле? Мне очень приятно это слышать.

— Да, в том числе и самые первые романы…

«Особенно они», — хотелось ей добавить, но в этот момент Ле Гаррек рассеянно отвел взгляд, отчего Одри почувствовала раздражение: с какой стати она тут перед ним распинается? Подписанные псевдонимом два первых романа были наиболее горькими — и наименее понятыми публикой.

— Вы не здешняя, не так ли? — внезапно спросил он.

Одри, не ожидавшая такого вопроса, растерялась.

— Вы правы. Я родилась в Париже, но почти всю жизнь прожила на юге. Сюда приехала несколько месяцев назад.

— То есть это ваша первая осень здесь? Первый туман?

Она невольно повернула голову к окну.

— Да…

— Странно — покинуть юг ради Бургундии… Что привело вас в «Сент-Экзюпери»?

Одри ответила не сразу. Ей не хотелось, чтобы этот разговор принял слишком личный оборот. Хотя, скорее всего, со стороны собеседника это лишь профессиональное писательское любопытство… Но что ему ответить? «Развод… Этот мерзавец забрал нашего сына — МОЕГО сына! — с помощью каких-то грязных махинаций… Он увез его за семьсот километров от меня! Но я не собиралась сдаваться и последовала за ним сюда. Я собираюсь отобрать у него Давида. Может быть, этот мерзавец сохранит свои яйца, если повезет, но сына я у него заберу!»

— Просто случайность.

— Хм… странно.

— Почему?

— Потому что в Лавилль-Сен-Жур нельзя попасть случайно. Это не Рим, куда ведут все дороги. Сюда приводят лишь узкие сельские тропинки… на которых порой можно заплутать. — Он помолчал. — Впрочем, заблудиться без причины тоже непросто, да?

Одри невольно моргнула, ощутив внезапное головокружение.

— Да, Лавилль и правда не Рим…! Но эти туманы… и архитектура… Это как будто… немного волшебное место. А в такие места как раз часто приводит случай, разве нет? Впрочем, вы ведь и сами это знаете. Вы же писатель. К тому же отсюда родом…