Анна Белкина - G.O.G.R. Страница 9

— Не лазайте, где вас не просят-у-у-у! Или я вас съем! У-у-у-у-у! — завыл кто-то пропитым и прокуренным тенорком.

Марина сразу же попыталась сказать привидению, что они не тронут ни его, ни припасов в погребе, а только хотят узнать, почему оно пугает людей.

— Мы вам поможем! — говорила Марина.

— Нет, вы — пища! — нагло ответил призрак.

По ступенькам спускалось нечто белое, похожее на человека в белой простыне. Оно махало своими белыми «крыльями». Тут-то «охотники» поняли, что «привидение» было не настоящее. Сомовского охватила досада. Но надо было довести дело до конца и разоблачить самозванца.

— Попался, — сказал руководитель. — А ну-ка, схватим этого голубчика.

«Охотники» бросились на фальшивого «призрака».

— Не уйдёшь! — крикнул Баркасов. — Нечего людей дурить! Ух, я тебе и наваляю!

«Привидение» поспешило наверх, но поскользнулось на мху, покрывавшем ступеньки, и кубарем покатилось вниз, чуть не сбив с ног своих преследователей. Возмутитель спокойствия скатился на пол и забарахтался, хныча от боли. Лёшка подошёл к нему и сдёрнул простыню. Сомовский направил на гостя свой фонарь. Все увидели низенького и толстенького человечка. Лысеющего и небритого. На нём были грязноватые шаровары с пузырями на коленках и перепачканная машинным маслом тельняшка. Он закрывался обеими руками, пытаясь спрятать лицо.

— Ну что, супостат, колись! — обратился к нему Баркасов.

— Говори, говори! — проворчала Марина. — Нечего людей дурачить!

Но человечек молчал. Несколько раз пытался убежать наверх, но Баркасов с Бежихом отрезали для него этот путь.

— Слушайте, может, он — дикий? — пошутил электронщик.

— Тарзан… — хихикнул Бежих. — Слушайте, может, сдадим его участковому?

— Конечно, — безапелляционно заявил Сомовский. — А зачем же мы его поймали тогда?

Человечек пискнул что-то похожее на «Не надо» но его никто не собирался слушать. Баркасов и Лёшка ухватили пришельца под локотки.

— Простыню не забудьте, — сказал Сомовский, поднимая с пола этот импровизированный «костюм» призрака. — Доказательство.

Только разоблачители собрались тащить пойманного по ступенькам, как вдруг что-то случилось. Стрелка детектора эктоплазмы, который теперь несла Марина, вдруг зашкалила. Прибор задрожал у неё в руках, нагрелся и из него пошёл дымок. Девушка пронзительно вскрикнула и выронила детектор, потому что его рукоятка обожгла ей руку. По угрюмому подвалу разнёсся страшный хохот. «Охотники» остановились и завертели головами, выискивая в темноте того, кто его издавал. Разбитый детектор дымился на полу у ног оторопевшей Марины. С перепуга Баркасов и Лёшка забыли про пойманного нарушителя, а он не медлил, и уже где-то скрылся.

— Покиньте мой дом, презренные смертные, а то попадёте мне на обед!!! — прорычали где-то рядом с так и не открытой деревянной дверью.

— Ты кто? — спросил Лёшка.

Он смотрел прямо на ту дверь, но возле неё никого не было, хотя голос доносился именно оттуда.

— Я — чёр-р-рт!! — ответил невидимка.

Баркасов принялся щёлкать своим фотоаппаратом. Марина пыталась уговорить «чёрта» успокоиться, а Сомовский снимал на инфракрасную камеру. И тут чёрт решил показаться. И был ужасен в обличии своём.

— Боже милосердный! — выдохнул Сомовский, роняя на ходу инфракрасную камеру.

«Охотники» заметались по погребу в попытке убежать. Паника завладела даже невозмутимым Баркасовым. На бегу Бежих столкнулся с Лёшкой, и они оба повалились на пол. Чёрт хохотал и сбрасывал с полок банки. Они разбивались в дребезги, наполняя погреб грохотом. На силу «охотники» выцарапались из подвала наверх. Спотыкаясь на ходу, выскочили на улицу и уехали подальше на своей «Газели».

Почему же они так испугались того, что искали? Не подумайте, что это были новички, или профаны. Их уже неоднократно вызывали в разные дома, что бы поймать привидение. Но каждый раз «охотникам» приходилось просто разоблачать фальшивку. В одном доме оказалось слишком много мышей. Грызуны бегали и шуршали в стенах, заставив не больно храбрых хозяев уверовать в несуществующего призрака. В другом — водопровод выходил в бурную речку. Из-за сильного течения трубы тряслись и громко гудели. А хозяева подумали, что это — привидение не даёт им спать. В третьем доме будильник, звоня по утрам, создавал настолько сильный резонанс, что от него дрожала вся спальня. А в четвёртом доме — и того проще. Обделённый в завещании наследник хотел заграбастать себе всё имущество, распугав своих наивных родственников. Так и вышло, что «охотники», чьей работой было вылавливать порождения эктоплазмы, за всю свою «карьеру» так и не видели ни одного настоящего призрака.

Как только «охотники» сбежали, в подвале появился человек. Одет он был ярко, вызывающе: в цветастую «гавайскую» рубашку и в белые брюки. В правой руке человек держал фонарик.

— Вот так надо пугать, салага, — довольно ухмыльнулся он.

«Салага» — человечек в запачканной тельняшке, подняв с пола простыню, хихикнул.

— Да уж, кричали громко и бежали быстро, — ответил он. — Вы, вообще, суперски пугаете.

— А вот эту дверь надо бы заделать, — кивнул «призрак» на деревянную дверцу в глубине подвала.

— А как же я пройду-то? — опешил человечек в тельняшке.

— А тебе совсем не нужно туда проходить, — фыркнул «призрак».

— Ну, ты же обещал… — заныл обладатель простыни.

— Так, цыц! — отрезал «призрак» (или чёрт?) и поднял разбитый детектор эктоплазмы. — Любопытный прибор… — пробормотал он сам с собой, а человечку сказал:

— И завтра ты, как штык, с кирпичами и цементом, с утра явился! Понял?

— Ну, почему я должен всегда всё делать? — возмутился человечек в тельняшке.

— По кочану! — отрезал цветастый «призрак», разглядывая остатки детектора.

— Угу, — хмуро хмыкнул человечек, переминая простыню ручками, — Хорошо.

— Тебе полезно работать, — заметил «призрак», покосившись одним глазом на своего визави. — Во, какое пузо отрастил. Хуже свиньи…

— Ну, вы уж полегче, — буркнул тот, глянув на своё брюшко. — Это не пузо, а животик. Животик у всех есть!

— Животик! — недовольно поморщился «призрак». — Если я сказал: завтра, с цементом, — значит выполняй, понял? Вопросы есть?

— Не хочу!..

— Вопросов нет, — отрезал «призрак» и удалился.

Глава 10. Исчезновение Вовки

Как вы уже знаете, на месте «находки для шпионов», злополучной «Наташеньки», теперь была 21-ая воинская часть, простая и обыкновенная, безо всяких дурацких секретов. Каждый день по её территории маршировали загремевшие в армию мальчишки, а строгие сержанты отдавали им разные приказы. Иногда солдаты приходили в Лягуши за молоком и маслом. А, приходя, рассказывали разные байки. Страшилки в основном. Чаще всего о том, как видели, что из комендатуры по ночам вылазят лешие и черти, идут в сторону деревни, и затемно, до рассвета, возвращаются назад.

А накануне в части случилась беда. Однажды ночью из третьей казармы невесть куда пропал один солдатик. Вечером бедняга лёг спать, а утром его кровать нашли пустой. Командование части уже проводило расследование, пытаясь выяснить причину таинственного исчезновения рядового, но всё — напрасно, козлу под хвост. Единственной рабочей версией было, как всегда, «Дезертировал», но и её быстро отмели. На дворе уже стоял октябрь. Дни ещё были тёплые, но по ночам случались и заморозки. А рядовой не взял с собой даже носки. Вся его одежда осталась на месте. И документы — тоже. Шутка ли — в середине осени дезертировать из армии в одних трусах?

Вообще, третья казарма всегда пользовалась недоброй славой. Даже раньше, ещё до пропажи того горемыки, солдаты боялись в ней спать. Каждую ночь из-под пола слышались стуки и скрежет. Часто видели, как в темноте по казарме шныряют какие-то карлики, а то и вовсе — зубастые монстры. По словам её обитателей, они вылезают откуда-то из-под вешалок для одежды и бесшумно ходят из стороны в сторону, а то и выходят на улицу. А раз вообще странная история приключилась. Среди ночи одному рядовому свет включить приспичило. И увидел он «ничью тень, которая сама ходила», а потом «сбежала в щёлку под дверью». Это же надо было ещё такое придумать! Просто, когда в телепрограмме, под названием кинофильма, стоит «ХХХ», то бишь, запрещено смотреть до двадцати одного года, не нужно его включать, если тебе всего семнадцать. На психику плохо влияет.

В третьей казарме ночные гости появлялись даже чаще, чем в комендатуре. Солдаты жаловались командующему, но это всё равно, что жаловаться на чёрта в милицию. После очередной такой жалобы подполковник Окунев отправил на гауптвахту целую роту.

Но после того как произошло ЧП, Окунев закрыл злополучную казарму на большой замок и запретил кому-либо под каким-либо предлогом заходить внутрь. Обитателей её распределили по двум другим. Спать им пришлось, на чём придётся: от жёстких, неудобных топчанов с заусеницами и скабками, до спальных мешков прямо на полу.