Гленн Купер - Хроники неприкаянных душ Страница 9

Фрэзер вскинул табличку так резко, что Тоуби вздрогнул. Первое заметное движение, какое этот крупный человек сделал почти за два часа.

— Благодарю вас. Кто предложит две с половиной тысячи?

В маленьком громкоговорителе трубки раздался голос Стайна, и Спенс тут же отозвался:

— Да. Предлагаю две с половиной.

Стайн кивнул Тоуби, и тот произнес:

— Участник торгов по телефону предложил две с половиной. Кто согласен на три тысячи?

Фрэзер внутренне поежился. Он надеялся, что не встретит тут соперничества.

— Принято три тысячи, — возвестил Тоуби, кивнув Фрэзеру, поднявшему табличку. — Кто предложит три с половиной? Спасибо. — Он указал на задние ряды.

Фрэзер обернулся, уже зная, что это толстяк в аскотском галстуке.

— Кто теперь предложит четыре тысячи? — продолжил Тоуби.

Стайн сообщил о ставке в фургон.

— Вот дерьмо, — прошептал Спенс. — Пять тысяч.

— Я принял предложение пять тысяч! — выкрикнул Стайн в сторону подиума.

— Очень хорошо, — проговорил Тоуби. — Может, кто-нибудь предложить шесть?

Фрэзер заволновался. До лимита еще было далеко, но хотелось получить книгу по дешевке. Он снова поднял табличку.

— Шесть тысяч принято. Услышу ли я предложение семь тысяч?

Толстяк в аскотском галстуке отрицательно покачал головой, и Тоуби повернулся к столу с телефонами. Стайн передал сообщение, затем выслушал ответ, что-то переспросил и торжественно объявил:

— Я получил предложение десять тысяч фунтов.

— Тогда позвольте мне поинтересоваться, не предложит ли кто двенадцать тысяч? — нахально произнес Тоуби.

Фрэзер выругался про себя и поднял руку с табличкой.

Уилл видел, как Спенс вытер о рубашку вспотевшие ладони.

— У меня нет времени играть в игры, — заявил он.

— Решайте, деньги ваши, — сказал Уилл, глотнув кофе.

— Мистер Стайн, я поднимаю ставку до двадцати тысяч.

Услышав ставку, присутствующие в зале зашумели. Фрэзер поморщился, нащупывая в кармане брюк мобильный телефон. Впрочем, лезть за ним преждевременно. Еще есть запас.

Усы Тоуби приподнялись, губы скривились.

— Итак, смогу ли я услышать предложение тридцати тысяч?

Фрэзер не колебался. Конечно, он продолжит торг.

Через пару минут Стайн оторвался от телефона и в изумлении объявил:

— Ставка поднята до пятидесяти тысяч фунтов.

Ропот присутствующих усилился. Стайн и Тоуби удивленно переглянулись. Затем Тоуби произнес, не утратив своего фирменного хладнокровия:

— Я получил предложение пятьдесят тысяч фунтов. Кто предложит шестьдесят?

Он прошептал стоящему рядом Питеру Ниву, чтобы тот сходил за управляющим.

Фрэзер слышал биение сердца в своей бочкообразной груди. Его уполномочили торговаться до двухсот тысяч долларов, то есть приблизительно до ста пятидесяти тысяч фунтов. Начальство просто подстраховалось, уверенное, что книга обойдется им самое большее в три тысячи. Теперь половина лимита исчерпана. «Кто, черт возьми, торгуется там со мной?» — зло подумал он и поднял табличку.

Спенс приглушил звук на телефоне и посмотрел на товарищей.

— Интересно, кто этот сукин сын, который торгуется против нас? Кому, черт возьми, пришло в голову заплатить такие деньги за старинную книгу регистрации населения?

Уилл усмехнулся.

— Наверное, тому, кто тоже знает, что это такое.

— Маловероятно. — Спенс пожал плечами. — Если только… Элф, как ты думаешь?

Кеньон пожал плечами.

— Такое возможно, Генри. Такое всегда возможно.

— О чем вы? — поинтересовался Уилл.

— «Наблюдатели». Видимо, головорезы из «зоны-51» что-то пронюхали. Ладно, посмотрим, что произойдет дальше. — Он привел телефон в рабочее состояние. — Стайн, объявите от меня ставку в сто тысяч. Мне надоела возня.

— Будьте добры, повторите свое предложение, — нервно попросил Стайн.

— Сто тысяч.

Стайн тряхнул головой и громко объявил:

— Только что участник торгов по телефону предложил ставку в сто тысяч фунтов.

Фрэзер заметил изменение в поведении Тоуби. Наверное, этот козел сообразил, что книга совсем не та, за какую он ее принимал.

— Прекрасно, — произнес Тоуби, глядя прямо в воинственные глаза Фрэзера. — Позвольте поинтересоваться, сэр, поднимете ли вы ставку до ста двадцати пяти тысяч?

— Да, — ответил Фрэзер, впервые за утро раскрыв рот.

Он был выдоен почти досуха. В последний раз ему довелось переживать нечто близкое к панике в двадцать лет, когда он, будучи молодым десантником морской пехоты, высадился с корабля на восточном берегу Африки и их встретил шквальный огонь реактивных гранатометов. Тогда мятежники превосходили их числом раз в тридцать, но сейчас ситуация оказалась хуже.

Он выхватил мобильник и набрал номер министра, который в этот момент, рано утром, играл в сквош в Арлингтоне. Его мобильный телефон прозвенел в шкафчике в раздевалке, затем Фрэзер услышал:

— Это Лестер. Оставьте сообщение, и я перезвоню.

Стайн сообщил о новой ставке в сто двадцать пять тысяч. Спенс попросил его подождать у телефона пару секунд и, выключив звук, обратился к спутникам:

— Пора заканчивать.

Затем взял трубку.

— Мистер Стайн, я предлагаю двести тысяч фунтов.

Когда Стайн объявил ставку, Тоуби слегка смутился. Управляющий фирмы «Пирс и Уайт», седовласый, неулыбчивый, наблюдал за происходящим из-за кулис, нервно потирая руки.

Тоуби вежливо спросил у Фрэзера:

— Не поднимет ли сэр ставку?

— Мне нужно позвонить, — ответил тот, вставая и направляясь в угол, где никто не сидел. И произнес он слова сдавленным, неожиданно писклявым голосом. Странным для такой громадины.

— Я могу подождать, сэр, — улыбнулся Тоуби. — Недолго.

Фрэзер снова позвонил на мобильный Лестера, затем по прямой связи в Пентагон, где попал на помощника министра. На несчастного тут же обрушился шквал лихорадочного шепота.

Тоуби терпеливо наблюдал за Фрэзером, а потом произнес:

— Так вы желаете повысить ставку, сэр?

— Подождите! — выкрикнул Фрэзер.

Присутствующие начали оживленно переговариваться. Все было крайне необычно.

— Так что, я ее купил? — спросил Спенс по телефону.

— Другой участник торгов сейчас звонит, — объяснил Стайн. — Я полагаю, пытается проконсультироваться.

— Так скажите ему, чтобы поторопился, — прохрипел Спенс.

Фрэзер был в холодном поту. Миссия находилась на грани провала, что было для него совершенно неожиданно. Любые проблемы он привык решать насилием, но в этом изысканном зале в центре Лондона, среди библиофилов с бледными одутловатыми лицами, его типовой набор приемов был бесполезен.

Стайн выгнул брови, сигналя Тоуби, что его телефонный участник торгов недоволен. Тоуби, в свою очередь, поискал суровый взгляд управляющего и, обменявшись с ним кивками, проговорил:

— Боюсь, что, если мы не услышим предложения более высокой ставки, я буду вынужден закрыть торги по данному лоту на двухстах тысячах фунтов.

Не обращая на него внимания, Фрэзер продолжал взволнованно шептать в свой телефон.

Тоуби театрально вскинул руку с молотком выше, чем обычно, и медленно произнес, четко выговаривая слова:

— Леди и джентльмены, объявляю: раз, два… три. Лот номер сто тринадцать продан участнику, который вел торги по телефону, за двести тысяч фунтов.

Когда молоток Тоуби глухо ударил по доске, Фрэзер резко развернулся и выкрикнул:

— Нет!

6

Фрэзер в бешенстве ходил по тротуару, не замечая прохожих, стремительно шарахавшихся с его пути как от асфальтового катка. Он непрерывно набирал номера на мобильнике, пытаясь связаться с начальством. Когда наконец ответил министр Лестер, Фрэзеру пришлось забежать в тихую аптеку, поскольку грохот автобусов на улице мешал разговору.

Через несколько минут он вышел на оживленную Кенсингтон-Хай-стрит и медленно двинулся по тротуару, засунув руки в карманы пальто. В этот солнечный полдень в конце недели он был самым несчастным пешеходом. Полученные указания выполнить было почти невозможно. «Придумайте что-нибудь, сымпровизируйте, — велел Лестер. — Только ни в коем случае не нарушайте законы Соединенного Королевства». Ну это, конечно, в том смысле, что, нарушая их, ни в коем случае не попадайтесь.

Фрэзер вернулся в аукционный дом «Пирс и Уайт» и долго околачивался в приемной, ожидая, когда закончатся торги, время от времени заглядывая в зал. Тоуби его заметил, но поздно.

— Я бы хотел поговорить с парнем, который перебил у меня лот сто тринадцать, — сказал Фрэзер.

— Да, дуэль была впечатляющая, — дипломатично промолвил Тоуби. Он замолчал, надеясь, что посетитель объяснит сейчас свой интерес к книге. Но Фрэзер упрямо продолжил: