Майкл Бламлейн - По живому Страница 9

— Не надо. — Наступила пауза, а потом раздался громкий треск. Далекие обрывки голосов…

— …Сюда. Да. Хорошо. Терри. Да…

Дальше кассета просто шипела. Никакой записи. Фрэнки наконец протянул руку и выключил. Он уже слышал голос этой женщины, вероятно, она тоже здесь живет. Фрэнки впервые почувствовал стыд. Тот человек обладал ее телом. Она пропала, как и он. Это убийство. Двойное.

Что необходимо сделать — найти их обоих. Его и девчонку. Задать вопросы, выяснить эту связь. Он нахмурился. Какую девчонку? Какую связь? Все это абсурд…

Фрэнки оборвал свой поток мыслей. Спокойствие…

Очень хотелось выпить. Фрэнки обыскал всю квартиру, в том числе спальню, но ничего не нашел. Порою ему хотелось кричать, но от страха и чувства обреченности он молчал. Рассматривал телефон, приткнувшийся камнем на полу в гостиной — молчаливый свидетель его помешательства и одиночества. Он ничего не помнил — ни имен, кому можно позвонить, ни телефонов. Эти ворота, как, впрочем, и другие, для него закрыты. Он вернулся в свой угол, там были стены, определенность границ, хоть что-то прочное. Притулился на корточках, несчастный, одинокий и всеми забытый…

Вдруг зазвонил телефон.

Фрэнки от неожиданности весь содрогнулся. Телефон прозвонил снова. Фрэнки не решался ответить. Три… четыре… пять… На восьмом звонке он как бы очнулся и торопливо схватил трубку.

— Алло? — прозвучало в трубке. — Фрэнки, это ты? — Голос был незнакомый, женский. — Алло? Это 555-5217?

Фрэнки взглянул на номер на пластинке и кивнул.

— Извините. Я, должно быть, ошиблась номером.

— Подождите…

— Фрэнки?

— Кто это говорит?

— Это твоя мать. Что-нибудь случилось?

— Моя мать?

— Да. Что, в это так уж трудно поверить?

— Мать?

— Тебя так плохо слышно. Говори в трубку.

Он прижал трубку к губам.

— Скажи, что случилось? — настаивал голос. — Ну скажи же.

Ему нечего было ответить.

— Ты что, накачалась наркотиков, Франческа? Скажи, что нет.

— Нет.

— А где этот парень? Терри. Он там? Вы поссорились?

— Он ушел.

Наступила пауза. Напряженный Фрэнки не клал трубку, желая узнать, что последует дальше.

— Ты мне ничего не рассказываешь.

— Я мало знаю.

— Ну, это другое дело.

Фрэнки кивнул, удивляясь пониманию этой женщины.

— Я говорю о семье, Франческа. Ты изволишь шутить. А мне не до шуток.

— И мне тоже.

— Я рада это слышать. Я приеду через неделю. Девятнадцатого, во вторник. Надеюсь, увидимся.

— Скажи, как ты выглядишь?

На том конце провода холодно молчали. — Да разразит меня Бог, но я не могу ждать, когда ты состаришься. Не все ж персики со сливками. Стараюсь выглядеть красивой, и в этом нет ничего зазорного.

Фрэнки хотел еще поспрашивать, но не стал: женщина, вероятно, и так уже сходит с ума.

— Мне нужно будет походить по магазинам, — сообщила женщина. — Вернусь разве что к полудню.

— Вернешься куда?

— Домой, куда же еще?

Фрэнки раздумывал. Женщина говорила так уверенно… — Может, встретимся.

— Я буду у ресторана "Редженси". Часов так около двенадцати?

— Чувствую, тебе хочется мне что-то сказать. А вдруг ты и сможешь мне помочь…

— Ну конечно. — Послышалось шуршание бумаги, потом шелест — перелистывалась записная книжка. — Та-а-к, девятнадцатое, вторник… так я сказала?

— Вторник?

— И постарайся хорошо выглядеть, дорогая.

— Тебе известно, как я выгляжу?

— Я знаю, как ты можешь выглядеть. Ты всегда была красивой, Франческа. Очень красивой.

Неожиданно Фрэнки засомневался. Он опять в ловушке: о нем все все знают и как-то рассчитывают на него, а он о них ничего не знает. Им он понятен; а себе — нет.

— Ну, так наденешь на себя что-нибудь?

Фрэнки пытался уклониться от встречи, но женщина сама вдруг прервала беседу.

— Мне нужно бежать, дорогая, — она чмокнула в трубку. — Люблю тебя.

Связь прервалась.

Фрэнки долго смотрел на телефон, пока голос оператора не попросил положить трубку. Опять он чувствовал себя насекомым в тенетах паука или пришпиленным булавкой на доску коллекционера, а вокруг собрались любопытные, они шепчутся, трогают руками. Закричать бы сейчас…

В горле пересохло.

Ему необходима помощь.

Друг.

Больше всего на свете он хотел уснуть и очнуться нормальным человеком.

Глава 4

Терри вернулся домой к полудню, в руке длинный цветок в обертке из зеленой папиросной бумаги. Войдя, позвал Фрэнки. Скинул пиджак в пустой спальне и направился по коридору.

Фрэнки спал на софе, по-прежнему в рваных джинсах и рубашке с русалкой. На лице — лучи закатного солнца. Терри не переставал удивляться, сколь тихая она во сне. В эти минуты он ее особенно любил. Фрэнки походила на ребенка из сказки. Как женщину он ее тоже любил, хотя здесь все было не так просто. Он прошел в кухню, развернул бумагу и сунул цветок в банку. Включил кран набрать воды — сразу застонали трубы. Фрэнки проснулся.

— Кто там?

Терри вышел из кухни с цветком. — Фрэнки, это тебе.

Фрэнки сел, продирая сонные глаза. — Я так крепко спал.

— Это гладиолус, — многозначительно молвил Терри. — Я хочу помириться с тобой.

Фрэнки вертел в пальцах толстый стебель, собираясь с мыслями. — Терри, — начал он, но слова застревали. Назвать мужчину по имени значило признать между ними связь. Он молчал. Потом попытался снова: — Мне нужна твоя помощь.

Терри тотчас подошел к софе и, встав на колени, стиснул руки Фрэнки своими. — Мы единое целое, бэби. Я сделаю все, что нужно для нас.

Фрэнки одеревенел от прикосновения и едва мог что-либо произнести. Осторожно, чтобы не разозлить этого человека, он убрал свои руки. — Мне необходимо поговорить откровенно. Я не знаю, к кому еще обратиться.

— Тебе никуда не нужно обращаться, Фрэнки. Мы победим вместе. Только так. Уж я-то смогу тебя понять…

Это встревожило Фрэнки. Снова он почувствовал: кто-то имеет на него виды. Интересно, этот человек всегда так обнадеживает?

— Тебе это не понравится. Это сведет тебя с ума.

— Ну что ж, с ума так с ума. Любовь разве не сумасшествие. Я разозлился, потому что ты мне не безразлична. — Терри положил руку на бедро Фрэнки. Фрэнки, вне себя от прикосновения, вскочил и перешел на другую сторону комнаты. Он пытался сохранять спокойствие.

— Я потерял себя, Терри. Это правда. Этот дом не мой, ты мне не любовник, и эти штаны, хоть и впору, тоже не мои. Тело чужое, принадлежит Фрэнки де Леон. Я не знаю почему и как это случилось, произошло что-то ужасное. — Он отчаянно размахивал руками. — Из всего, что окружает меня, ничего не чувствую. Ничего. Мне нужна помощь. Скажи, Терри, что случилось?

— Ты сбрендила, вот что случилось. Как ты можешь быть не Фрэнки? Посмотри на себя в зеркало.

— Я смотрел. Это лицо чужое. Это тело… — Он схватил свои груди — резко, чуть не отрывая. — Оно не мое. Я никогда не был женщиной. Я знаю это. А в душе я мужчина.

— С ума сойти! Раз ты так уверена, назови свое имя. Сколько тебе лет? Скажи, где ты живешь?

— Я не знаю, я не помню.

— У тебя амнезия, Фрэнки. Ночью ты напилась как свинья, и теперь вот ничего не помнишь. Так бывает. Но это совсем не значит, что ты теперь не ты.

— Я это я. Но вот это — НЕ я. — Он шлепнул себя по груди. — И это НЕ я. — Он смял щеки ладонями, лицо стало неузнаваемым. — Я НЕ женщина. Ни эта, ни какая-нибудь еще.

— Откуда в тебе такая уверенность?

— Я чувствую это, но объяснить не могу. А как другие знают?

— Очень просто. — Терри схватил себя в промежности. — У меня здесь кое-что тяжелое есть. Поэтому я никогда не сомневаюсь.

Наступила очередь Фрэнки показывать. Он схватил себя в промежности, но вместо увесистой шишки нащупал гладкий лобок и щель между ног. От разочарования в глазах потемнело.

Терри смотрел на Фрэнки с видом превосходства. Потом поднялся с софы и принялся расстегивать ремень. — Этот Мистер живет здесь, Фрэнки. Скромный, но не боязливый. — Он сбросил штаны и жестом предложил Фрэнки сделать то же. Фрэнки замотал головой.

Довольный собою, Терри приспустил трусы. Он стоял, широко расставив ноги, трусы — на волосатых бедрах, брюки — у самых щиколоток. И руки по-хозяйски скрещены на груди.

— Пудинг готов к поеданию, — провокационно заявил Терри.

Фрэнки мазнул глазами по выставленному напоказ Мистеру. — Не смеши. Прикройся лучше.

— Ты хотела получить доказательства.

— Я хотел получить помощь.

— Ну пожалуйста. Угощайся.

— Оденься, не стой так.

Терри оделся. Сейчас он не чувствовал себя победителем, так как не смог повлиять на Фрэнки. Откуда у нее эта идея — что она мужчина? Интересно, что все это значит?

— Если ты так уверена, что ты мужчина, докажи это.