Анатолий Мошковский - Заблудившийся звездолет. Семь дней чудес Страница 10

— Как самочувствие? — спросил Колесников, не оборачиваясь. — Как Ленка? Узнай.

Толя постучал в дверь No 1.

Ему никто не ответил, он потянул дверь в сторону и очутился в отсеке.

Леночка сидела в желтом креслице, грустно смотрела в лежащий перед ней на полу раскрытый и на две трети опустошенный чемодан.

— Ну что ты, Лен! — сказал Толя. — Зачем тебе в полете игрушки? Нам будет не до них… Вот когда вернемся…

— Одного Рыжего лисенка оставил!… Он всегда дает мне хорошие советы, но ведь… ведь…

— Лена… Иначе нельзя было, мы б не взлетели из-за такого груза… Кто ж думал, что придется взять и Жору?

У нее от возмущения даже высохли слезы.

— Если бы он не побежал за нами, ничего б не надо было выбрасывать…

В это время изо всех динамиков звездолета, в каждом отсеке, раздался такой спокойный, твердый и уверенный голос, что Толя с Леночкой невольно притихли.

— Говорит космопорт Сапфирного! — звучал голос. — «Звездолет-100», измените свой курс и вернитесь назад. Вы слышите нас? Вы можете сбиться с пути, заблудиться во Вселенной, столкнуться с другими кораблями…

— Не столкнемся, не заблудимся на таком корабле! — бросил в микрофон Колесников.

— Полет без разрешения запрещается! — продолжал голос. Слышимость была прекрасная: двигатели работали почти бесшумно.

— Не беспокойтесь, все будет в порядке! — ответил Колесников, и его голос тоже вылетел изо всех динамиков.

— Вы не прошли медосмотра и спецподготовки, необходимых при дальних полетах! — по-прежнему настаивал голос. — А главное, вы не достигли возраста, когда допускается самостоятельный полет…

— А мы докажем, что имеем право на полет! — прямо-таки захлебнулся от переполнивших его радостных чувств Колесников, и Толя представил на миг его счастливое, самоуверенное лицо. — Корабль-то отличный!

Глава 10. ПРОЩАЙ, ЗЕМЛЯ!

Неожиданно в динамиках что-то щелкнуло, и голос с Земли оборвался. Но минуты через три в дверь отсека постучали, Леночка крикнула: «Войдите!» — и в дверь просунулась Алькина голова.

— Ребята, — сказал он прыгающими губами, — идемте в салон, там Артем Колесников…

— Откуда он здесь? — испугался Толя. Они вошли в салон и увидели на большом светящемся экране лицо всемирно известного пилота. Он смотрел на них совсем не сурово, не гневно, он даже вроде бы улыбался.

— Эй, племянник! — сказал он. — Как там у тебя дела?

— Нормально! — отозвался из рубки Колесников: он тоже видел на своем небольшом телеэкране дядю Артема.

— Внимательно следишь за приборами? — Лицо пилота пристально смотрело на ребят.

— Слежу! Не беспокойтесь. Здесь полная автоматика!

— Полная, да не совсем… Вижу, ты плохо слушал меня и не все понял… Итак, вы решили тайком, под покровом ночи, улететь на «Звездолете-100»…

— Решили! — подтвердил Колесников. — Я рожден для скорости не на сто километров в час, а на тысячу, на две, на три и четыре, на сто тысяч!

— Если б я знал, что ты безнадежный хвастун и способен на такое, — сказал дядя Артем, — не позвал бы тебя тогда на этот звездолет и ничего бы не показал на нем, и вообще…

— Не уговаривайте — не вернемся! — ответил Колесников.

Лицо пилота исчезло, и на экране появилось служебное помещение космонорта.

— Ребята, вы улетаете без Планетного справочника — сказал начальник, — его нет на корабле; в этом справочнике даны краткие сведения обо всех известных нам обитаемых и необитаемых планетах; не зная их, садиться на планеты рискованно, потому что…

— Как-нибудь сядем! — ответил Колесников. — На корабле есть книга поважнее, книга ярко-красного цвета, в ней описаны все возможные непредвиденные неполадки в «Звездолете-100» и советы, как их устранить, — мне дядя Артем говорил… И еще есть на корабле автомат, разрешающий выход наружу…

— Ребята! — строго сказал начальник космопорта. — Если вы сейчас же не измените курс и не вернетесь в Сапфирный, мы будем вынуждены вернуть вас магнитным арканом или даже выслать на перехват специальные звездолеты.

— Не беспокойтесь за нас, мы справимся!

Колесников, очевидно, нажал какую-то кнопку, потому что телеэкран неожиданно погас.

В салоне стало необыкновенно тихо, и в этой тишине послышался робкий, сдавленный голос Жоры:

— Что ж с нами будет? Ведь они же… Они же предупредили… Ой-ей-ей! И без справочника…

— Все будет нормально! — сказал Толя и вспомнил, как Жора иногда подтрунивал над ним на Земле. — Не хнычь! Тебе это не к лицу…

— А скоро мы вернемся? Скоро? — Жора с надеждой посмотрел на Леночку, потом на Альку.

— Там видно будет, — ответил Толя.

— Что, не очень скоро? Вы… вы что, правда? — спросил Жора. — Я ведь и дома никому не сказал, что улетаю…

— И мы не сказали ответил Алька. — Только записки оставили.

— А что мы будем здесь есть? — неожиданно спросил Жора. — Тут имеется какая-нибудь пища?

Толя, признаться, ни разу об этом не подумал: еда мало интересовала его, и он неуверенно сказал:

— Должна быть…

И тут из динамика, висевшего в салоне, раздался громкий и радостный голос Колесникова:

— Кому нечего делать, смотрите на Землю, она сейчас хорошо видна. В салоне под картиной есть окуляр электронно-оптического устройства.

Алька первый сорвался с места, нашел в стенке, возле откидного столика, приборчик с закрытым окуляром, нажал белую клавишу под ним, прильнул глазом к открывшемуся отверстию и увидел вдали Землю — небольшую, с яблоко, плывущую в густой темноте космического пространства, с одной стороны освещенную солнцем. Он видел ее, удивительно похожую на уменьшенный школьный глобус со всеми его материками и океанами, видел ее и не верил себе. Земля тускло мерцала в серебристом свете, и на ней явственно был заметен с малых лет знакомый контур Африки, пересеченный волокнами облаков Мадагаскар и тускло-белая шапка Южного полюса…

Отсюда, с корабля, Земля казалась совершенно необитаемой, нежилой и очень-очень красивой.

— Дай и мне посмотреть! — попросила Леночка, и Алька оторвался от окуляра.

— И я хочу, и я! — заерзал, засуетился Жора и оттолкнул Альку, приставил глаз и долго с тоской смотрел на удаляющуюся Землю, потом встал, вытер рукавом лоб и тяжело вздохнул: — Исчезла… Пропала… Не видно больше… Прощай!

Глава 11. УРРРРА!

Звездолет уходил от Земли; притяжение ее все уменьшалось; ее уже почти не было видно — такой она стала маленькой и темной.

Немного освоясь, привыкнув к легкому скользящему свисту корабля, сидели четверо в салоне перед погасшим телеэкраном. А рядом с ними, за прозрачной дверью, восседал у пульта управления Колесников и уводил их звездолет все дальше от Земли.

Неожиданно плавное движение корабля прекратилось. Он пошел медленней и стал отклоняться носом то вправо, то влево.

— Что это? — спросил Жора. — Двигатели не исправны?

— Все в порядке! — заверил из рубки Колесников. — Земля пытается притянуть нас к себе магнитным арканом. Ничего у них не получится!

— Но они вышлют в погоню специальные звездолеты! — сказал Жора. — Они повернут нас к Земле!

— Так я и дамся им! Нет корабля быстроходней «Звездолета-100»! — донеслось из рубки.

Звездолет продолжало бросать из стороны в сторону, рев и свист двигателей усилился: видно, чтоб преодолеть сопротивление и силу магнитного аркана, Колесникову приходилось гнать больше топлива в двигатели.

Толя напрягся в ожидании.

Глаза у Альки и Леночки были тревожные, и сидели они неподвижно, скованно. Лишь в глазках Жоры-Обжоры светилась надежда и радость: он мечтал, чтоб их поскорее захлестнул магнитный аркан, пересилил мощь двигателей и повернул звездолет к Земле.

Разве мог Жора подумать сегодняшним вечером, карауля у платана Леночку, что все так кончится. Земля! Прекрасная, добрая, уютная Земля! На ней было так спокойно, радостно, безопасно…

Вдруг звездолет затрясло, забило. Скорость резко упала. Вот он остановился, клюнул носом, упал набок… Ребята затаились, сжались в комочки. Но больше всех испугался Жора: вот-вот, подумал он, произойдет авария и все погибнут. Ребята готовились к полету, знали, на что идут, а ему-то из-за чего рисковать?

Какое-то время, сбившись с курса, звездолет летел наклонно, а потом помчался в обратном направлении — вниз, туда, откуда только что стартовал… Толя ахнул: вернули?

Колесников, вскочив с пилотского кресла, метался по рубке — возле штурвала, возле сигнальных лампочек и кнопок, возле окуляра второго оптического устройства…

Вбежал в салон и, возбужденно крикнув: «Земля включила на звездолете неизвестный мне автоматический механизм возвращения!», бросился назад, лихорадочно стал перебирать на полке инструкции и какие-то толстые технические справочники, листать их, разглядывать надписи над кнопками…