Кир Булычев - Привидений не бывает Страница 18

— Для этого я здесь и сижу, — признался проводник.

У Алисы было много вопросов. И она даже не знала, с какого начать. Поэтому она спросила:

— Кто такой граф Дракула? Герцог и его бабушка очень на него сердиты, но толком ничего не рассказали.

— Когда-то был такой граф. Он жил в заброшенном горном замке и разбойничал. У него была плохая репутация. Многие считали его злым колдуном. Но все это происходило очень давно.

— А когда он умер?

Проводник почесал седую бровь, потом произнес:

— Лет пятьсот назад. Точнее не скажу. Надо в энциклопедии поглядеть.

— Значит, речь идет о другом графе Дракуле! — сказала Алиса. — Потому что герцог Франсуа утверждает, что именно граф Дракула отобрал у него замок.

— Все знают об этом, — сказал проводник. — И многие думают, что новый Дракула — самозванец.

— И он в самом деле командует привидениями?

— Так многие считают.

— Вы не верите? — спросила Алиса.

Проводник пожал плечами.

— Странный вы человек! — сказала Алиса. — Но хоть в привидения вы верите? Или в драконов? Почему все верят, а вы не верите?

— Я вообще ни во что не верю. Еще в прошлом году я работал в университете и преподавал там физику. Я знал, что у физики есть законы. Теперь же университет закрыли, и все ученые разбежались. Хорошо еще, что нас берут на железную дорогу, потому что всякая нечисть не смеет к ней приблизиться.

— А что же случилось с университетом?

— Университет закрыли, потому что не осталось студентов, — вздохнул проводник. — И все школы закрыли. Даже детские сады закрыли. Остались только училища для колдунов.

— Но почему?

— Во-первых, потому, что люди готовы верить в белиберду, особенно если подвесить к белиберде хрустальный колокольчик.

— Но я сама видела привидения и драконов!

— И я видел, — вздохнул проводник. — Но я не знаю, что они собой представляют. А законы науки гласят, что после смерти люди не возвращаются, черные руки не вылезают из стен, а скелеты не прячутся в шкафах. Наконец, ни один граф не сможет прожить пятьсот лет, даже если он будет питаться одной простоквашей.

— А что же тогда творится вокруг?

— Вот этого я и не могу понять! — воскликнул проводник. — И мои друзья находятся в таком же отчаянии. Ну что же делать, если привидения и колдуны крадут детей! Люди перестали посылать детей в школы. Люди стали жить куда хуже, чем раньше, они отдают все ценности сборщикам налогов, которых посылает граф Дракула.

— И как же быть?

— Думать, искать выход, бороться и надеяться!

— На что?

— Например, на тебя, Алиса, — ответил старый проводник. — На то, что тебя не удастся сбить с толку и околдовать.

— Но я же только девочка! Когда вчера ночью из стены вылезла черная рука, я чуть от страха не умерла.

— Но господин Канис в тебя верит!

— Кто такой господин Канис?

— Я не могу тебе открыть его. Но он хороший и честный юноша.

— Я буду рада с ним встретиться, — сказала Алиса.

— Он сам решит, когда с вами встретиться, — ответил проводник.

Они доели бутерброды, а потом проводник сказал:

— Простите, но мне пора идти. Надо растопить печку, поставить чай для пассажиров. А если кто-то захочет перекусить, я принесу еду из вагона-ресторана.

Алиса посмотрела на часы. Уже скоро два часа, как поезд в пути. Поля вокруг исчезли, пошли горы, поросшие лесом. Горы были пока невысокие, скорее холмы. Они были укрыты пышным снегом.

Глава девятая

Поезд дальше не пойдет

Поезд начал тормозить. Он тормозил рывками, словно машинист увидел препятствие слишком поздно. Стакан слетел со столика.

Алиса кинулась к окну. Но ей был видел лишь склон холма. Она открыла дверь и выглянула в коридор — по ту сторону тоже был склон холма. Оказывается, поезд остановился в ложбине между двумя холмами. Как в большой, широкой канаве.

Алиса пошла к проводнику, чтобы узнать, что же произошло.

В служебном купе проводника не было.

Алиса пошла по вагону. Открылась дверь в купе, и выглянул испуганный молодой воспитатель детского сада.

— Что случилось? Почему стоим? Что за безобразие! — восклицал он.

— Не бойтесь, — сказала Алиса. — Сейчас поедем дальше.

— Вы так думаете? — обрадовался учитель. — Вы в этом уверены?

Открылась еще одна дверь, высунулся толстый мужчина. Он крутил головой, вздыхал, но молчал.

«Ах, какие они все запуганные, — подумала Алиса. — За них страх все решает. А ведь главное — никогда ему не поддаваться».

Алиса решила пройти вперед по поезду и посмотреть, что же там произошло. Она перешла в другой вагон. Переходы между вагонами были открытыми, поэтому мороз сразу хватал за лицо и руки. Дул ветер со снегом.

Алиса перебежала в следующий вагон. Она не помнила, сколько вагонов отделяют ее от паровоза. Хорошо бы поменьше!

В третьем вагоне было совсем пусто. Одно из окон было опущено, в него врывался снег, и он уже насыпал белый холмик в коридоре.

Алиса хотела закрыть окно, но ничего не получилось.

И тут она увидела, что навстречу ей по коридору спешит старый проводник. Вид у него был сумрачный, лицо бледное, усы повисли как макароны.

— Алиса, какое счастье, что я тебя нашел! — воскликнул он. — Скорей назад, в этом вагоне оставаться нельзя.

Алиса не стала расспрашивать проводника — она уже отлично знала, что только глупые люди начинают задавать вопросы, когда надо уносить ноги. Она побежала обратно, за ней — проводник. Когда она пробегала мимо последнего купе, то услышала странное урчание — будто кто-то громадный чавкал и давился пищей.

Пробежав в свой вагон, проводник запер дверь и перевел дух.

Они остановились в коридоре.

— Что случилось? — тихо спросила Алиса. Ей передалось волнение старого проводника.

— Впереди путь завален снегом.

— Лавина?

— Я бы не сказал, — ответил проводник. — Откуда взяться лавине, когда нет крутой горы? У меня такое впечатление, что завал сделали нарочно.

— Кто?

— Они. Слуги Дракулы.

— Зачем?

— Они всегда стараются уничтожить поезда — последний наш оплот. Они не смеют на них нападать, но строят ловушки.

— Так надо скорее дать задний ход! — предложила Алиса.

— Машинист хотел это сделать, — ответил проводник. — Он взобрался на паровоз и увидел, что сзади нас собралась целая толпа разных оборотней и привидений. Они заваливают пути снегом. Мы в ловушке.

— Неужели неоткуда вызвать подмогу? — спросила Алиса.

— Только из города, — ответил проводник. — Там есть специальная спасательная бригада. Но они же не знают, что с нами случилась беда.

— А как дать им знать?

— Для этого надо добраться до станции. Отсюда два километра до полустанка Праскава. Там есть телеграфный аппарат.

— Так пошли же! — сказала Алиса.

— Нет, нам не дойти, — вздохнул проводник.

— А если не идти, когда нас хватятся?

— Они пока не беспокоятся, потому что здесь часто бывают заносы и паровоз пробивается сквозь них очень медленно, хоть и везет перед собой треугольную лопату, чтобы чистить рельсы. Только часа через два в городе начнут беспокоиться, еще через час решат послать дрезину со спасателями, еще через три часа они сюда доберутся. К этому времени нас не будет в живых.

— О, какое несчастье! — закричал из-за двери купе воспитатель детского сада. — Не надо было мне стремиться к образованию! Лучше бы меня выгнали из школы.

Проводник отворил дверь купе воспитателя и сказал:

— Выходите к нам! Мы соберемся в служебном купе, закроем ставнями окна, запрем двери и будем ждать подмогу.

— А дождемся? — Преподаватель выглянул в коридор, его трясло от страха.

— У нас все уже рассчитано, — сказал проводник. — Не первый раз на нас нападают. Иногда удается удержаться до подхода помощи!

— А иногда? — спросил преподаватель.

— А иногда не удается, — сказал проводник и погрозил кулаком в сторону окна.

Алиса обернулась.

За окном торчала голова снеговика с угольками вместо глаз и морковкой вместо носа. Голова улыбалась, и это было неприятно.

Голова поднялась повыше, и Алиса поняла, что она надета на шест, а шест держит в руках облезлый медведь в валенках.

— Что это такое? — удивилась Алиса.

— Они снеговика лепят, — ответил проводник. — Он умеет замораживать людей.

— Нет, так нельзя! — возмутилась Алиса. — Мы с вами рассказываем детскую повесть. Так вы всех читателей перепугаете! Да и не только детей — вы только посмотрите на преподавателя детского сада, на нем лица нет.

Воспитатель так перепугался, что принял слова Алисы всерьез и стал ощупывать свое лицо, будто его могли украсть.