Дорофея Ларичева - Искры и тени Страница 2

– Не тебя, – пренебрежительно отмахнулась девочка. – Тебя, пришелица.

– Джезерит. – Пляска оборвалась, женщина подошла к Мазурину и слегка поклонилась. – Я сестра известного тебе Орэфа. Ты обязан рассказать мне об этом мире. Я помогла тебе заполучить талант видеть суть вещей, ты поможешь мне освоиться здесь.

Ученый потрясенно попятился, ибо под хрупкой человеческой оболочкой скрывалось древнее-древнее существо.

– А потом, – звонким голосом продолжала пришелица, – отвезешь меня туда, где умер мой брат. Как называется то место?

– Барск. – Первый страх прошел. Василий улыбнулся новой знакомой.

Что, если эта встреча лишь удачное дополнение к его новым талантам?

Всего недели хватило Василию, чтобы убедиться, что женщина по имени Джезерит обладала феноменальной работоспособностью. Она искала и находила людей, связанных с Обществом Зари, восстанавливала старые связи Орэфа, помогала наладить новые. Она называла себя и Орэфа Вестниками, обещала невиданные выгоды своим помощникам и вдохновляла на свершения даже осторожного Мазурина. Он не очень понимал, зачем ему это, но предпочел довериться древней ведьме.

– Твой Ноэль далеко зашел, – говорила она Василию, прочно обосновавшись в его квартире, пока семья отдыхала на море.

Он боялся ее гнать. Джезерит смеялась над ним – он терпел.

Она часами изучала сайты с отчетами о построении макросети. Мазурин подозревал, что древнюю куда больше интересовала аномалия и личность ее создателя.

– Стелла тебе в помощь, – великодушно разрешила Джезерит. – Она из того же мира, что и Дорофея – идейная вдохновительница Роберта.

Мазурин соглашался, выспрашивал девочку, но та была рядовым пользователем, а не программистом или хакером и отчего-то ненавидела главное научное изобретение своего родного мира. Она скучала в московской квартире, рвалась беззаботно бродить по городу, наслаждаться быстротечным детством, ведь именно за этим она прибыла на Землю-56. А Василий лез с заумными вопросами, выводил из себя восьмилетнего ребенка с сознанием пожилой женщины.

– Мне вшили чип в сорок два года, – призналась она, с подчеркнутым вниманием изучая игровую приставку.

Вот как с ней работать?

Василий ежедневно читал обновления на сайте и не находил возможности подобраться к Роберту Ноэлю, пока через Джезерит не выяснил, в какой тюрьме коротает свои дни бывшая верхушка Общества Зари и куда переводят верных им химер.

Все это не только интриговало, но и настораживало. Василий на миг усомнился – с кем он вздумал тягаться? По древнему поверью, убийца дракона сам становится драконом, убийца нелюдя – уже не человек. И властная поддержка Роберта впечатляла, и команда у него подобралась достойная.

– Нет непобедимых, как нет бессмертных, – утешала его Джезерит. – Ноэлю удалось победить Орэфа, ты победишь Ноэля. Я слышала, сейчас он собирает медиумов.

Она раздумывала едва ли пару секунд.

– Стелла! – Джезерит подозвала девчонку. – Из тебя выйдет сносный медиум.

Маленькая пилигримка подошла, преданно глядя на древнюю химеру.

Ладонь Джезерит слабо засветилась, опустилась на высокий лоб. Стелла вскрикнула, отпрянула, но Вестница другой рукой рванула на себя светлые пряди. Девочка ахнула, осела на паркет, а Джезерит держала наливающуюся призрачным огнем руку на ее голове.

Василий смотрел на экзекуцию, распахнув глаза и забывая дышать. Изо рта ребенка текла пена, зрачки расширились, хрупкое тельце подергивалось.

– Довольно с тебя. – Джезерит выпустила Стеллу.

Та растянулась на полу с блаженной улыбкой.

– Что с ней? – Василий не знал, звонить ли в «скорую» или самому бежать от опасной покровительницы за тридевять морей.

– Ничего вредного, – жестко отрезала Вестница. – Встанет, отряхнется и отправится к психологу рассказывать о ярких видениях. После этого малявке прямая дорога на прием к Ноэлю. Он таких пачками собирает, особо впечатлительных в Барск возит. А уж она постарается понравиться, правда, дочурка?

– Да-а, – счастливо выдохнула девочка, потягиваясь на полу.

– Формируй команду, – приказала Джезерит Мазу рину.

И он старался, как мог. Сам вышел на оппонентов профессора с французской фамилией и самого ярого врага – Максима Белякова, пообщался с ним, свел с Джезерит и Стеллой.

Может, не все так плохо и он движется к своей мечте? Кто знает, как извилист и долог будет путь до цели?

Тогда-то в голове Василия Мазурина и созрел план. Из всех людей, собранных Джезерит, ученый выделил одного, наиболее осведомленного и активного. Звали его Карл Травников. Как выяснилось, именно Карл выполнял в Обществе Зари особые поручения Орэфа и, о чудо, был талантливым программистом и уже прошел отбор в команду Роберта, собирался ехать в Барск, попутно выручать Рюкина и Верховицыных.

Вдобавок ко всем личным качествам у Травникова обнаружился очень приятный довесок – пять десятков химер, выращенных по заказу Орэфа в зарубежных лабораториях. Когда нелюдей доставили в Россию, Джезерит возила всех приближенных на подмосковную дачу смотреть, знакомиться. К каждой химере подходила, пристально смотрела в глаза. До этого подвластные только Карлу твари были готовы есть у нее из рук и преданно лизать пыльные ботинки.

Карл благополучно переждал августовские и сентябрьские облавы в Англии и возвратился из Оксфорда в Москву, полный весьма амбициозных планов. Он не был пилигримом, но обладал способностями хамелеона и природного психолога, легко входил в доверие, а сам не торопился откровенничать с другими.

Порой Василию казалось, что Джезерит души не чает в Травникове, он даже начал опасаться, что окажется не у дел. Но древняя химера – Вестница, успокаивала:

– Я в людях не ошибаюсь, ты мой главный козырь.

В самом конце сентября Джезерит со Стеллой переехали в город Реутов, в квартиру, некогда принадлежавшую прежним хозяевам их тел. Это была тесная однушка в многоэтажке, но светлая, ухоженная, со смешной полосатой мебелью, веселыми детскими обоями с кроликами и морем детских игрушек повсюду.

В назначенный час Мазурина встретила у подъезда Стелла, проводила внутрь, где на тахте его уже дожидался Карл Травников, а на полу была развернута тонкая рамка переносного голографа.

– Как я понял, теперь Общество Зари – это вы.

На круглом лице Карла цвела приятная улыбка. Костюм из мягкой светлой ткани делал фигуру гостя еще толще и неповоротливей.

– Мы, мой друг, – пропела Джезерит, ставя перед ним чашку с настоем ароматных трав.

Она присела на подушку в ногах у гостя, точно была его служанкой.

«Почему она скрывает свою натуру? Почему твердит другим, что всего лишь безобидный, бесталанный пилигрим? – маялся подозрениями Василий. – Чем мне грозит ее помощь?»

– Как пожелаете, – легко согласился Карл. – У меня для вас привет от английских коллег. Слышали о Союзе пилигримов?

Никто о таком не знал.

– Я сейчас свяжусь с его главой, и он сам все расскажет. Из-за гибели Орэфа и недоступности Ильи Рюкина я уполномочен вести переговоры с вами.

Пока Стелла раскладывала по тарелкам кексы, он вынул планшет, ткнул пару раз в экран, и из лежащей на полу тонкой ленты голографической рамки в потолок ударил столб света. Джезерит пультом затемнила окна, но Василий успел заметить торжество в ее глазах, точно женщина выиграла баснословный джекпот в лотерею.

Вопреки ожиданиям, изображение над рамкой проявилось не объемным, а плоским. Зрители вначале увидели тесную, но со вкусом обставленную комнату, картины на стенах, ковры на полу, леопардовую обшивку мебели. Изображение чуть сместилось, и в зеркале отразился крошечный беспилотник размером едва ли больше стрекозы. Именно он передавал изображение. Над стрекозой в воздухе плыла такая же крошечная картинка – четверо переговорщиков из Реутова. И только потом в поле зрения камеры появился сам герой.

В детстве Василий Мазурин обожал фильмы про отважных покорителей диких стран, искателей сокровищ, путешественников. Человек на экране словно явился со съемочной площадки приключенческого кино. На вид лет тридцати – тридцати пяти, жилистый, мускулистый, загорелый, с волевым открытым лицом, чисто-голубыми глазами, пшеничными, зачесанными набок волосами. Легкая щетина дополняла образ. Герой был облачен в светлую, расстегнутую до середины груди рубашку, потертые джинсы с блестящей пряжкой на ремне. Мазурин даже присмотрелся, нет ли кобуры с пистолетом.

Человек белозубо улыбнулся, поздоровался на английском:

– Хай!

Карл приподнялся, поклонился и кратко по-русски пересказал, где он находится, кто присутствует в комнате.

– Прекрасно, – на чистом русском ответил потенциальный киногерой. – Мое имя Гильермо Карвел. Я, скажем так, Магистр Союза пилигримов.

Василий Мазурин рассматривал тяжелые командирские часы на его руке, болтавшуюся на шейном шнурке пустую гильзу и с сожалением думал, что он сам никогда не будет выглядеть столь эффектно.