Любен Дилов - Звездные приключения Нуми и Ники. В 2 книгах Страница 21

— Не мешай! — прикрикнула на него Нуми.

«Тоже мне, раскомандовалась», — сказал себе Ники и отошел в сторону. Уселся на траву и теперь уже не так жадно принялся поедать второй шар. Желудок его, казалось, скулил от удовольствия, как щенок, которого погладили по шерстке. Насытившись, он лег на спину и уставился в небо. Смотреть там было особенно не на что: воздух, редкие, небольшие облака, горячее Солнце, походившее как две капли воды на земное. «Красота! — подумал он. — Но только бы недолго ею любоваться. Хоть бы Мало вернулся, не то нам — крышка. Может, он отправился туда, где есть песок, чтобы подзаправиться? Или же подлечиться, если мы вдруг заразили его какой-то болезнью? А может, просто скрывается, раз не любит показываться людям на глаза… А вдруг он решил совсем избавиться от нас и оставить здесь навсегда? Но тогда он должен был бы выбрать для нас подходящую планету с хорошими людьми. Раз уж он такой добрый. Пока эта планета вроде как ничего — красивая, но вряд ли на ней живут одни пастухи да овцы…»

Ники сел, чтобы еще раз оглядеться, и увидел, что Нуми уже довольно свободно болтает о чем-то с пастухом. «Великая вещь — язык!» — подумал он. Если они когда-нибудь доберутся до Пирры, он непременно попросит, чтобы и ему засунули в голову такой волшебный мозг. Тогда он им покажет, тем, которые на Земле, и по части языков, и вообще…

Однако в следующий миг ему пришло в голову, что, когда он вернется на Землю, где пройдут века, ему и показывать-то будет нечего, небось, и у землян будет по меньшей мере два мозга. Ему стало грустно и жарко.

— Ты скоро кончишь? — крикнул он Нуми.

— Да, — отозвалась она. — Мысли этого пастуха исключительно бедны. Он почти ничего не может мне рассказать.

Вспомнив, что причиной всех его тревог была Нуми и этот ее Мало, Ники с издевкой заметил:

— Конечно, у вас на Пирре пастухи умнее!

— У нас нет пастухов.

— И то правда, вы же одни таблетки едите!

— Мы едим не только таблетки, но и животных не убиваем, как вы, чтобы употреблять их в пищу! Мы все производим сами. Пошли!

— Куда?

— Пастух рассказал мне, что неподалеку живут другие люди. Здесь люди делятся на две категории — звездные и беззвездные. Только я не поняла, какая между ними разница. Сам он относится к беззвездным. Спросил меня, какими мы будем, и когда я ему сказала, что мы с других планет, он снова перепугался и принялся кланяться. Потом, правда, успокоился. Сказал, что мы, очевидно, не настоящие звездные люди, потому что звездные не разговаривают с беззвездными. А кроме того, они сейчас спят. Они днем спят, а ночью — бодрствуют. Может, поэтому их и называют звездными.

Ники подошел к стаду и с некоторой опаской подергал одну овцу за хвост. Животное подняло голову и кротко посмотрело на него, ну совсем как земная овца.

— Спроси его, почему овцы так стоят.

Указав на овец, Нуми что-то спросила. Пастух ответил, указав пальцем на Солнце.

— Они так стоят, потому что им жарко, — перевела его слова Нуми. — Когда Солнце зайдет, они повернутся и начнут пастись.

— А ему самому не жарко?

Нуми отважно подергала пастуха за бурку и произнесла три незнакомых слова. Пастух ответил ей длинной тирадой.

— Ему не жарко. Днем жарко только звездным людям. Беззвездным — холодно. Я тоже его не понимаю, — добавила она, уловив в мыслях Ники недоумение. — Когда мы найдем этих звездных, тогда больше узнаем.

— А от какого человеческого племени они происходят? Не от того ли случайно, которое возглавлял… как его там… Утнапиштим?

— Он ничего не знает об их происхождении, не знает даже как называется их планета.

— Тогда пошли. Этот беззвездный не представляет никакого интереса. Таких и у нас хоть отбавляй.

— Ты снова начинаешь думать дурно, — с укором произнесла Нуми. — А ведь он дал тебе поесть.

Тогда Ники вытащил из кармана одну из своих жевательных резинок и дружелюбно протянул ее пастуху.

Огромный пастух робко взял тоненькую пластинку в пестрой блестящей обертке. Было видно, что она ему понравилась. Подумав, что надо бы показать, как обращаться с подарком, Ники забрал у него жвачку, медленно развернул фольгу и только тогда поднес ее к губам пастуха. Он нарочно сильно задвигал челюстями, демонстрируя, что надо делать. Послушно пожевав несколько раз, пастух тут же проглотил жвачку.

Ники хотел было помешать ему, но было поздно. Кроме того, глаза пастуха сияли нескрываемым счастьем, так что любые объяснения становились ненужными. Он просительно протянул свою огромную ручищу к пестрой обертке. Разгладив ее хорошенько, Ники подал ее ему, в ответ на что тот так просиял, что даже нос его засветился, словно свежевымытая морковка, и принялся так усердно кланяться в знак благодарности, что капюшон опять закрыл лицо до самой бороды. Не обращая на это внимания, он достал из-под бурки третий шар странного сыра.

Ники принял подарок, хотя сейчас сыр показался ему довольно противным. Тем не менее не следовало обижать человека, к тому же, неизвестно, когда еще они смогут раздобыть еду. И Николай поклонился в знак благодарности. Пастух ответил ему таким глубоким поклоном, что борода его коснулась травы.

И Нуми тоже поклонилась. У нее получилось это очень кокетливо и мило. «Как это у нее здорово выходит! — отметил про себя мальчик. — Она все-таки мировая девчонка!»

Нуми весело погрозила ему пальцем.

— Слушай, читай-ка лучше его мысли, — сердито буркнул Ники. — Оставь меня в покое!

— У него сейчас нет никаких мыслей. Он просто радуется бумажке, которую ты ему дал.

— Тогда не будем ему мешать, — предложил Ники и, чтобы скрыть смущение, махнул на прощанье пастуху рукой. — Чао!

Но пастух, очевидно, даже итальянского не знал и потому ничего не ответил.

4

На кого нападают духи

Все ли в Галактике храпят

Они прошагали несколько часов, но так и не увидели никакого селения. Очевидно, пастух неправильно им объяснил, чем тоже здорово напоминал земного пастуха. Тот, кому на Земле доводилось хоть раз спрашивать у пастуха дорогу, подтвердит, что слова: «Да это совсем рядом, во-он там!» — означают по крайней мере три- четыре часа ходьбы.

Время от времени ребята останавливались передохнуть, и Ники откусывал понемногу от жирного шара. Нуми наотрез отказалась отведать деликатес, объяснив это тем, что не голодна. Впрочем, иди их пойми — женщин с Пирры. Может, они такие же, как его мать и ее подруги? Те тоже отказываются от еды, особенно от наиболее вкусных вещей, словно в них яд. А главное, все равно не худеют. Но зачем Нуми, тоненькой, как стебелек, соблюдать диету?..

Только к вечеру они набрели на какую-то одинокую постройку. Это был очень странный дом. Широкий внизу, он кверху сужался, этажи его вились словно по спирали, делая его похожим на раковину улитки. Однако раковину покинутую, потому что здание это совсем обветшало. В нем не было даже дверей, а только темнел вход в туннель, уводящий куда-то вглубь.

Ники подошел к туннелю и крикнул «Алло?», но крикнул шепотом, как обычно он разговаривал по телефону с классной руководительницей, сбивчиво объясняя ей, почему не сможет прийти в школу на следующий день.

В доме все безмолвствовало.

— Войдем? — шепнула ему Нуми.

— А вдруг там живут духи? — ответил он ей еще более таинственным шепотом.

Ники, конечно, шутил, но девочка с Пирры, как водится, не поняла его шутки. Пришлось рассказать ей кое-что о духах и привидениях.

— Вообще ассортимент богатый, — заключил Ники. — Вурдалаки, вампиры, оборотни, кикиморы, русалки…

— Ну а взаправду-то они существуют?

— Буф-ф, — воскликнул он, — так ведь о чем я тебе столько времени толкую: это все только поверья, которые бытуют среди темных, неграмотных людей. Привидения! Если в них веришь, они тебе и являются. А коли не веришь, то их и нет.

— А ты в них веришь?

— Что ж я, по-твоему, совсем темный?

— И тебе не страшно?

— Как я могу их бояться, когда в них не верю? Экспериментальная девочка задумалась.

— Мой мозг тоже говорит, что существование подобных созданий невозможно, так как это противоречит законам природы. Но вот что я думаю, Ники: а вдруг они нападают и на тех, кто в них не верит? Давай-ка лучше уйдем отсюда.

Николаю никогда не приходила в голову подобная мысль: чтобы привидения да нападали на тех, кто в них не верит. Ему вдруг стало страшно. Но ударить в грязь лицом перед девочкой, которая сейчас во всем его слушалась, не хотелось. Он включил фонарик и, опасливо озираясь по сторонам, вошел внутрь здания.

Коридор, повторяя витки улиточной раковины, уводил вверх. Стены его были старые и обшарпанные. Действительно, странный дом! Он совсем не походил на жилой, либо же в нем обитали существа, не похожие на людей. Шедшая сзади Нуми сказала шепотом: