Елена Лев - Нелли. Тайна серых теней Страница 24

– Как я их открываю? – испугалась Нелли.

– С трепетом.

– С чем?!

Сульпиция, улыбаясь, поправила челку Нелли.

– Мне жаль таких, как ты, но я не могу. Больше не могу. Когда щенки хотят питаться падалью, пренебрегая чистой пищей, пусть падалью и питаются! Мне теперь все равно. Я свободна, уезжаю. В новый чудесный мир! – Сульпиция махнула рукой в сторону порта.

– Это куда? – спросила Нелли, надеясь узнать адрес лучшей жизни.

– Неважно. Главное, подальше отсюда.

Эти слова кольнули Нелли.

– Правильно бросать нас здесь? – зло спросила она.

Учительница наклонилась к помрачневшей Нелли.

– Не отчаивайся! – сказала она. Было видно, что Сульпиция едва справляется с хорошим настроением. – Мне кажется, из тебя выйдет толк.

Она порылась в саквояже, еще не забравшемся в багажник, и выудила тонкую книжку в темном переплете.

– Я хочу сделать тебе подарок! – заговорила она вполголоса. – Есть другой мир, и ты его откроешь, захочешь жить по его законам. Это твое право. Не верь Бобби Рамсу, не верь «Сладким девочкам». У тебя получится, я чувствую.

Она сунула книжку в руки Нелли:

– Это будет твоей, скажем так, инструкцией, проверенной временем.

Нелли открыла титульный лист подарка и прочла: «Метаморфозы».

– Не смотри на меня так. – Учительница улыбнулась. – Береги ее. И береги себя, – неожиданно громко сказала она, усаживаясь на заднее сиденье нетерпеливого такси. Машина пыхнула пылью и мгновенно растворилась в потоке автомобилей центральной улицы Портового квартала.

В тот день Нелли окончательно утвердилась в мысли, что, если вызвать такси, поехать в порт, сесть на пароход, неважно какой и куда идущий, вероятно, начнется абсолютно новая жизнь.

И еще у Нелли возникли подозрения, что она какая-то не такая, не обычная, и что это, видимо, бросается в глаза. И что надо тщательнее следить за тем, чтобы быть как все: незаметной, серой. Как крыса в ночи.

– Мы хоть туда едем? – заволновался Нума.

Его слова вернули Нелли к действительности.

– Туда, – уверенно сказала она и многозначительно добавила: – Все дороги этого города ведут в порт.

Глава 23

енщина, сидевшая за рулем, была плохим водителем: резко тормозила, рывком бросала машину с места, ворчала на кого-то, а стоя перед светофорами, судорожно рылась в сумочке. Найдя искомое, она тут же роняла это под водительское кресло.

На ходу женщина просунула руку в проем между дверцей и сиденьем, и ее пальцы едва не коснулись Корнелия. Он замер, изо всех сил пытаясь вдавиться в живот оказавшегося сзади Нумы.

Крысы приготовились к обнаружению.

Нелли стало страшно за друзей, и она, ухватив лапками тюбик с помадой, ловко сунула его прямо в хищно рыскающую руку. Рука с добычей исчезла.

Все облегченно выдохнули. Нума с восхищением уставился на Нелли.

Она смутилась и подползла к Цицерону:

– Как мы остановим машину?

– Скоро покажем! – успокоил он.

Корнелий, который несколько раз лазил на заднее сиденье и выглядывал в окно, наконец произнес: «Пора!»

Цицерон похлопал Нуму по плечу:

– Давай вперед!

– Почему я? – возмутился толстяк.

– Потому что ты самый сытый! – сказал Цицерон, кивнув в сторону конфетных оберток.

Для Нумы задание не составило особого труда. Как только он, перемахнув через плечо женщины, плюхнулся на переднее пассажирское кресло и с обожанием уставился на хозяйку автомобиля, она с визгом его покинула. Слава Консу и Церере, женщина нажала на тормоз перед катапультированием. Машина улетела в кювет, зарывшись носом в придорожный мусор, двери распахнулись, и крысы высыпали на землю.

Корнелий, не мешкая, бросился в траву, определив для всех направление побега. Прочь от отчаянных воплей хозяйки автомобиля и скрежета тормозящих машин!

Петляя в жухлой траве, крысы пробежали изрядное расстояние, прежде чем остановились перевести дух.

Следопыт забрался на обломок бетонного блока, из-за торчащих в разные стороны прутьев арматуры очень похожего на настороженного зверя с огромными усами.

– Мы у самого порта, – констатировал Корнелий.

Шелест волн, протяжные пароходные гудки, скрипящий звук работающих портовых кранов действительно были отчетливо слышны, а воздух полон запахом йода, гниющих водорослей и разлитого топлива.

– Вперед! – скомандовал следопыт, но Цицерон остановил его.

– Нет, переждем немного, – сказал он и показал лапой на Нелли, которая, чтобы не упасть, всем телом прижалась к бетону. Ей правда не хватало сил.

Корнелий нахмурился.

Но Цицерон отмахнулся и, толкнув Нуму, сказал:

– Ну что, пухлый! Надо бы найти чем перекусить. Известно, кто у нас спец по этой части.

Нума с видом оскорбленного достоинства исчез в высокой траве. Цицерон двинул за ним, но обернулся и, раздвинув стебли травы, как театральный занавес, произнес с издевкой:

– Не скучайте!

Нелли решила воспользоваться отсутствием братьев.

– Я могу с тобой поговорить? – обратилась она к следопыту.

Корнелий сверху согласно кивнул.

Нелли было неудобно разговаривать снизу вверх, но она не стала возмущаться.

– Скажи, Корнелий, ты ведь понимаешь, что я человек?

– Да.

Нелли легла на живот. Так ноющий хвост ни за что не задевал.

– Мы ведь разные. Какую шкуру на меня ни натяни, я останусь человеком.

– Это неплохо.

– Почему?

– Человеческий разум в крысином обличье опасен для людей и важен для крыс.

– Ты говоришь как Цицерон.

– Он мой друг. И я разделяю его идеи. Хоть и не все.

– Хочешь сказать, что такие как я, «замещенные», помогают вам выжить? – спросила Нелли. – Уж не помогают ли они вам строить планы захвата мира? – осторожно, как бы в шутку добавила она.

– Ты умница, Нелли. Фламины много потеряли, не сумев уговорить тебя.

Корнелий спрыгнул с блока и уселся рядом с Нелли.

– Люди должны вернуть нам право совместного и равноправного проживания. Согласись, что у нас много общего. Мы дышим, едим, спим, общаемся, хотим чего-то достичь и любим детей. Даже наши скелеты почти одинаковые!

– Мы, то есть люди, не ходим на четвереньках.

– Не скажи, – засмеялся Корнелий. – Уж я нагляделся в портовых барах!

Нелли почувствовала укол, как всякий раз, когда обижали людей. Видимо, крыса еще не полностью вытеснила в ней человека.

– Почему ты не убил меня сразу? – резко спросила она.

Корнелий помрачнел.

– Я никогда не видел обращенного человека близко. Решил присмотреться. Хотел понять.

– Что понять? – настаивала Нелли.

– Как такие отвратительные, голые, изнеженные и пакостные существа с жалкими остатками шерсти держат весь мир в страхе и повиновении?

– Ну ты и злюка! – остановила Корнелия Нелли. – Как вы все: и фламины, и твоя ядовитая подружка Аврора.

– Зато она красивейшая крыса на земле! – вдруг подскочил следопыт.

– Подумаешь! – закипела и Нелли. – Шастая по помойкам, где-то получила радиацией по голове, вот и стала фиолетовой.

– А вы, люди, получили облучение священной звезды и вообще облезли!

– Зато у нас мозги увеличились! – задохнулась Нелли. – А из вас мы будем шить меховые тапочки!

– Из тебя твои обожаемые людишки тоже коврик сделают! Вернись – и узнаешь доброту своих соплеменников! Разве они относились к тебе с любовью, когда ты была человеком?

Корнелий и Нелли стояли друг против друга, нос к носу. Нелли готовилась к драке, но боевая ярость не вспыхивала. Ее колола, как не вовремя расстегнувшаяся булавка, правда в словах крыса: не Корнелий ли отнесся к ней по-человечески и защищал перед декурионами? Не он ли представил Матери Аме Августе и вытащил из сферы фламинов?

Однако раздражение не проходило. Терзала обида, как всегда, когда приходилось признать чью-то правоту.

Ни Корнелий, ни Цицерон не размазывали перед Нелли свою благотворительность. Спасли, не убили, накормили и платы за это не требовали. Еще неизвестно, как Нелли повела бы себя, спаси она человека. Наверное, постаралась, чтобы он никогда этого не забыл. Как делала Марита, использовавшая любую возможность указать Нелли на важность своего покровительства.

Нелли отвела взгляд и села на задние лапы, забыв про больной хвост.

– Ой-ой! – заныла она и увидела Цицерона и Нуму, выглядывающих из травы. – Давно вы здесь, шпионы?

– Не очень, – признался бесхитростный Нума. – Но про коврик и тапочки слышали.

– Нехорошо подслушивать, – буркнула Нелли.

– Да вас было слышно за четыре прыжка кузнечика! – сказал Нума и протянул Нелли внушительный кусок засохшего хлеба. Она не стала выспрашивать, где можно найти такую еду. Для голодных и обиженных эта информация необязательна.

– Извините, что прерываем вашу страстную беседу, но, судя по всему, ты, Нелли, хорошо отдохнула и способна продолжить путь. – В голосе Цицерона сквозил холодок.