Пол Стюарт - Древний странник Страница 26

— Марис! — крикнул он. — Марис!

— Квинт!

Голос доносился слева. Он звучал устало и хрупко. Квинт повернулся и побежал на голос. Туннель расширялся, становился выше, можно было бежать, и Квинт понёсся что было силы.

— Квинт!

Голос звучал громче. Он догоняет!

Я иду, Марис! Держись! — кричал Квинт.

В конце туннеля Квинт, скользнул за угол — и замер, раскрыв рот. Тусклый туннель был пуст. Не было вспышек, мерцания, не раздавалось ни звука.

— В чём дело? — забормотал Он дрожащим голосом и закричал: — Марис!.. Марис!

Ничего, кроме отзвука его собственных криков.

Он помотал головой и медленно пошёл вперёд.

— Как сквозь землю провалились… Она…

И тут он услышал тихое царапанье. Откуда? Он повернулся и прислушался. Опять. Царапанье. Поскребывание. И, если это было не его воображение, тихое хлюпанье. Он замер. Осторожно обогнул поворот и увидел прямо перед собой, менее чем в дюжине шагов, алый свет, исходящий из дыры в полу туннеля.

— Проклятое Небом место! — выругался он. — Я проскочил мимо.

Когда его гнев отразился от стен туннеля, звуки и свет исчезли. Удивлённый, Квинт подошёл к дыре, присел, заглянул в неё. Сердце его громко билось. Он увидел длинный и тонкий туннель. Если Марис там, он должен следовать за ней на локтях и коленях, чтобы найти её. Но если её там нет? Если это ловушка?

— Марис! — крикнул он, нервно прислушиваясь.

Сначала ответа не было. Квинт молча ждал. Ничего. Вдруг, когда он уже собирался искать где-нибудь в другом месте, те же скребущие и хлюпающие звуки послышались с другого конца туннеля.

— Марис! — снова крикнул Квинт.

В этот раз слабый, дрожащий голос ответил ему:

— Кви…и…инт! Помо… ги-мффф.

С колотящимся сердцем Квинт опустился на колени и пополз в туннель. Узкая дыра сужалась ещё больше, он оцарапывал плечи, колени, ладони.

— Теперь недалеко, — подбадривал он себя.

Его тело тряслось, лицо блестело холодным потом. Вокруг него скала излучала красный свет, который струился сверху. Царапанье было теперь прерывистым, но жуткое хлюпанье стало непрерывным.

— О Марис, — бормотал Квинт. — Будь умницей. Я сейчас.

Он посмотрел вперёд — яркое пятно света прямо перед ним. Конец туннеля.

— Сейчас, — пробормотал Квинт.

Преодолевая со стиснутыми зубами остаток туннеля, он почувствовал, что воздух стал прохладнее, влажнее. Квинт ещё раз поднял голову, чтобы всмотреться вперёд, и увидел, что он даже ближе к концу туннеля, чем ожидал. Прямо перед ним возвышалась насыпь осколков, ведущая наружу. Он увидел перед собой большую пещеру.

— Осторожно, — сказал он себе. — Внимательнее!

Он придвинулся к самому краю. Хлюпанье стало громче, чем когда-либо ранее.

— Нет! — выдохнул он, пытаясь отпрянуть, но поскользнулся на насыпи и беспомощно съехал вниз в пыльном потоке обломков.

Хлюпанье прекратилось. Красный свет исчез. Квинт встал и поспешно огляделся.

Он действительно находился в обширной яйцевидной пещере, тёмной, наполненной призрачными светляками и тенями. Стены были выщербленными, и, как он с паническим страхом заметил, единственным выходом из пещеры был лаз, через который он сюда свалился.

— Да поможет мне Небо! — пробормотал он, запинаясь.

То, что напало на Марис, должно было находиться в пещере. Они наблюдало. Слушало. Оно ждало его.

— С-спокойно, — сказал он себе. Но сердце готово было вырваться из груди. Как можно было оставаться спокойным в таком ужасном месте?

И тут он услышал его: тени справа зловеще засопели. Квинт замер. Его трясло с головы до ног. Всюду вокруг него мерцающие светляки начали искриться и мигать, вспыхивать и гаснуть. Квинта окружали бесчисленные крошечные глистеры, усеявшие выступы поверхности пещеры. Краем глаза Квинт видел, как то и дело отдельные глистеры срывались с места и пролетали сквозь пещеру.

Холодный пот покрыл лицо Квинта. Их было слишком много! Действительность была ужасна — он прямо в логове глистеров.

Отвратительный шум справа усилился. Надо найти Марис, пока не поздно. Собрав остатки смелости, Квинт осторожно двинулся вперёд, на звук. Вспышки срывались с поверхностей скалы и с камней, рассеянных по полу. Шаги Квинта гулко звучали в помещении. Он опустился на колени и попытался передвигаться как можно тише. Слышало ли его чудовище? Чувствовало ли оно его запах? Запах его крови? Была ли Марис всё ещё в его лапах или смогла ускользнуть? Может быть, она пряталась в уголке, скрючившись в комочек и ожидая от него спасения.

Квинт двигался на ужасный звук. Вдруг он ощутил перед собой неясную тёмную массу. Он замер. Глистеры мелькали над ним, а он дрожал от ужаса, пока перед ним вырисовывалась сгорбленная фигура массивного существа.

— Что за… — зашептал Квинт. Как бы в ответ на его голос чудовище засветилось, но не повернулось.

Оно выглядело зловеще: громадное бесформенное кроваво-красное существо, непрерывно менявшее очертания, как клубок дерущихся свиномордов. Круглое, затем вытянутое; то совершенно гладкое, то сплошной клубок из глаз и щупальцев, и все время внутри его тела бесконечно передвигалась цепочка тусклых красных огней.

— Кошмар! — выдохнул Квинт. Он отвернулся. Он хотел уйти. Но где Марис? Он не мог уйти без неё.

Квинт отчаянно оглядывался, заглядывая в каждую расщелину. Споткнувшись, он стукнулся ногой о выступ пола. Этот шум заставил чудовище замолчать и погаснуть. Оно слушало. Через несколько мгновений алый свет внутри него ожил, отвратительные звуки возобновились с новой силой. Замерев, Квинт с ужасом смотрел.

И тут он увидел! Из-под громадной бесформенной массы торчала нога.

— Марис! — взревел Квинт, бросаясь вперёд — только для того, чтобы тут же упасть наземь. Он сел, чувствуя, как будто кто-то дёрнул его за лодыжку. Камера вокруг него светилась бесчисленным множеством крохотных глистеров, мигающих в ответ его безмерному страху. Тут Квинт увидел, кто его свалил.

Это был труп, вернее, мумия. Со впавшими губами и глазами, замершими в момент невыразимого ужаса. Квинт споткнулся о её левую руку, которая лежала в пыли отдельно от тела. Квинта замутило.

— Нет, нет, — бормотал он, подавшись назад, ужасаясь, но не в состоянии оторвать глаз от этого омерзительного зрелища.

Когда-то это был страж Сокровищницы. Квинт увидел кожаную нагрудную броню и шлем с пикой. Это был могучий плоскоголовый гоблин, неимоверная сила которого и боевая выучка не смогли спасти его. И он пал жертвой кроваво-красного монстра.

— Марис, — прошептал Квинт, борясь с комком в горле. — Марис!

С поднятой киркой он заковылял вперёд, тут же споткнувшись во второй раз. Замахав руками как безумный, он смог удержаться на ногах — и увидел под ногами второй труп. Как и первый, этот был в немыслимой позе, и он был не один. Весь пол, как увидел Квинт в усилившемся свете, исходящем от глистеров, был усеян трупами. Лесные тролли, мясники, городские гномы, узнаваемые только по амулетам и волосам; академики, мантии которых были обернуты вокруг тел наподобие погребальных саванов; прочие искатели приключений, ссохшиеся до костей, напоминавших ветки, в одеждах, знакомых Квинту только по учебнику истории.

Перед Квинтом громадная бесформенная туша, светящаяся теперь мощным, глубоким красным светом, поднялась над неподвижным телом его подруги. Не удивительно, что оно столь огромно. Сколько веков оно маячит здесь, подбирая неосторожных, невнимательных, рассеянных. Сколько жертв оно затянуло в своё логово и высосало досуха?

Эхо хлюпающего звука прозвучало в камере, когда чудовище оторвало длинные сверкающие щупальца от глаз Марис. Квинта затошнило от страха. Это была не детская игра с правилами и передышками, это была реальность. Ужасная реальность. Может быть, Марис уже мертва. Может быть, он следующий. Но он не может отступить. Он не может её оставить, даже если его ожидает та же ужасная участь.

С животным воплем ярости Квинт рванулся вперёд. Остриё кирки просвистело в воздухе. Кости застучали под ногами.

— Уиии-уиии-уиииии!

Раздирающий уши визг заполнил камеру смерти. Чудовище повернулось к нему. Казалось, Квинт замёрз в воздухе: его голова билась, тело тряслось. Кирка была выбита из его рук, глаза закрылись. В следующее мгновение он оказался лежащим на спине. Чудовище было над ним, накрыв его своим громадным аморфным телом. Квинт был не в состоянии шевельнуться. Лёжа там, неподвижный, молчащий, испуганный, он чувствовал, как что-то горящее прикасалось к его лицу, пытаясь разлепить его веки и открыть глаза. Он не мог кричать, он едва мог дышать. Визг в его голове рос и рос. Его тело было разбито. Ужасный свет был повсюду, он становился ярче и ярче, и вот голова его взрывается от кроваво-красного света.