Сергей Георгиев - Кошачье заклинание или Друг перелётных воробьёв Страница 28

— Ну, уж! — взвился волшебник. — С Шариком-то как раз…

— Постойте, постойте! — невежливо перебил я волшебника. — Не стоит забегать вперед! Осталось совсем немного! — автор поскорее опустил глаза к следующей странице.

Глава 34

С ДЕВОЧКАМИ ДРАТЬСЯ?!

Сколько они не спорили, Павел Мошкин оставался непреклонен. Возле Катиного подъезда он передал Виктору портфель и решительно заявил:

— Все! Дальше я один!

— Чего он у тебя такой тяжелый? — подхватив Катин портфель из Пашкиных рук, недовольным тоном поинтересовался Витька. — Кирпичей, что ли, наложила?

— Ага, с утра еще, — виновато потупилась Катя. — Две штучки всего… Да вы не волнуйтесь, ребята, там ничего не запачкается! Я кирпичи газетки обернула!

— Пашка, дай мне мартышку… — попросил вдруг Виктор. — На всякий случай…

— Лучше мне! — встрепенулась Катя. — Или давайте ее сразу в снег закопаем! Если все в порядке — после достанем, если же… — Катя не договорила.

— Нет! — сурово посмотрел на Катю Павел. — Никаких мартышек на всякий случай! И драться буду я один! Это дело чести!

— Возьми хотя бы портфель с кирпичами, — робко посоветовал Витька.

Катя вдруг набрала в грудь побольше воздуху и пронзительным голосом громко начала выкрикивать какую-то белиберду.

— Да мы и не полезем в драку! — кричала Катя. — А вот если тебя убьют, вот тогда только мы вступим в бой…

— Ты чего орешь?! — напустился на девочку Виктор. — На всю улицу орешь!

— Я не ору! — еще громче, во всю глотку завопила Катя, повернувшись к родному дому. — Я просто напоминаю вам, что бой может оказаться очень суровым, и в случае гибели Павлика мы с Витей займем его место. И тогда, конечно же, нас тоже убьют.

— Чокнулась, — вздохнул Павел и пожал плечами. — Ну, я пошел.

Катя кричала и с надеждой смотрела на знакомые окна. Там, именно там ее должны были услышать! Но в окнах этих только лениво отражались облака, вот и все.

Зато слева вдруг настежь распахнулось балконная дверь, затем на перильца по пояс вывалился Юрий Цезарь, начинающий сценарист.

— Эврика! — воскликнул он на чистейшем древнегреческом языке. — Эврика! Я нашел!

Катя замолчала, шмыгнула за Пашкину спину, но было уже поздно, Цезарь заметил ее.

— Катька! — закричал он. — Катюха! Я нашел, я его придумал! Гениальнейший сюжет! Великий Андерсен лопнул бы от зависти! Слышишь?! Волшебник превращает третьеклассника в его же недруга, чтобы третьеклассник смог посмотреть на себя со стороны! Постой, Катюндия, я сейчас спущусь вниз, я тебе все расскажу, что будет дальше!

— Бежим! — скомандовала Катя таким голосом, что и Витька, и Павел не стали спорить.

Вот так, вопреки воле Павла Мошкина, на поле битвы с нападающей стороны оказался не один боец, а целых трое. Потому что уж так всегда и бывает: они бежали и даже не заметили, как очутились именно там, где надо.

— У, месье Комар притопали, — поерзав на заборе, на иностранном языке объявил Банан. — Да еще и не одни…

— Будет кому после за его телом приглядеть… — задумчиво разглядывая облака, добавил Сеня.

— Всего их… один, два… два с половиной! — пересчитал противников Тузик. — Говорил же, шоблу приведет!

— Ничего и не с половиной! — обидчиво выкрикнула Катя, приняв все на свой счет. — А вы сами, вы… вы с четвертью!

— Я буду драться один! — Павел сбросил теплую куртку на руки Виктору, шагнул вперед.

Банан, Сеня и Тузик очень дружно, словно повинуясь какой-то им одним слышимой команде, прыгнули с забора.

— Благородно, — похвалил Павла Банан.

— Разумно и принципиально, — подтвердил Сеня.

— Эти тогда пусть уйдут, — буркнул не верящий в человеческую честность Тузик. — Может, у них там гиря в портфеле, а?

— Это мой портфель! — гордо сообщила Катя. И тут же прикусила язык. — Гири… Гири там нет!

— Ты вообще помолчи! — оборвал Катю невоспитанный Тузик.

И для убедительности пребольно щелкнул девочку по носу. Вот тут и началось!…

— А-а-а! — взвизгнул Тузик, отлетев в сторону метра на четыре и глубоко зарывшись в мокрый снег. — А-а-а! Я больше не буду!

— С девочками драться?! Так, да?! Я вот вам покажу! — зазвенел над полем боя гневный голос.

Крепкая фигура, с трудом запиханная в старенькое красное пальто, при каждом резком движении трещавшее по швам, молнией металась между тремя хулиганами, раздавая точные, хлесткие и очень болезненные удары.

— С девочками драться, да?! Катю обижать?!

Таньку Сковородкину в бою можно было сравнить, пожалуй, только со средним танком Т-34.

Да, это была она, Танька Сковородкина, лучшая Катина подруга. Та, чьи немытые с осени окна безразлично внимали Катиным призывам о помощи. Та, с которой каждый день Катя рассоривалась до конца жизни. Танька услышала, услышала Катин призыв о помощи!

— Вот тебе, получил! Еще хочешь? Пожалуйста! — щедро растрачивала Танька свою силу и энергию. — И тебе достанется, не волнуйся!

Но даже знаменитый Т-34, как известно, имел свои слабые места.

— Сзади заходи, сзади! — скомандовал Тузику первым пришедший в себя после внезапного нападения Сеня. — А ты, Банан, отвлеки ее! Ну!

Танька попала в окружение! Кольцо врагов сжималось все плотнее!

— С девочками драться, да?! — зазвенел над головами хулиганов тоненький, писклявый голосок. — Я вот вам сейчас покажу!

И на голову Тузика обрушился Катин портфель, в котором, как уже известно, никакой гири не было…

— А ты чего стоял? — растерянно спросил у Витьки Павел, когда все было закончено, и хулиганская троица с позором бежала.

— Я-то?… — Витька заморгал глазами, оглянулся по сторонам. — Так у меня же в руках куртка твоя была… Забыл, да? Вот сам ты чего?

— Я… — Пашка закусил губу, и в глазах его медленно стала накапливаться влага.

— Просто Павлик на серьезный бой настроился, — вступилась за Мошкина Катерина. — Это ж понятно! А эти — так, Танюшка пришла, они и разбежались…

— Цыплятки, — солидно подтвердила Татьяна Сковородкина, подбирая оторванные в драке пуговицы.

— Ничего, вот в следующий раз я один буду с ними драться! — не очень уверенно заявил Пашка. — Вот увидите!

— В следующий раз?! — расхохоталась Танька. — Ой, я не могу, в следующий раз!

— Ты чего ржешь?! — насупился Павел. — Если ты мне мешать больше не будешь!

— Ой, не могу! — Танька в изнеможении прислонилась к бывшему хулиганскому забору. — Не будет следующего раза, никогда больше не будет!

— Они нам этот бой еще припомнят, — недоверчиво покачал головой Виктор.

— Кто, они?! — смеялась Танька. — Да кто с ними после такого драться станет, кто?! Никакого авторитета у людей хулиганского! Это ж надо, две маленькие, хрупкие, нежные девочки отлупили троих балбесов!

— Мы с Таней хвастаться не станем, но, мне кажется, весь город об этом обязательно узнает… — кокетливо улыбнулась Катя.

— Во-во! — повела мускулистым плечом Танька. — Двинули, Катерина?

Ни Катя Шумкова, ни ее лучшая подружка Танька Сковородкина в этой повести больше не появятся.

Они ушли с поля боя, нежно щебеча, чтобы за ближайшим углом поссориться навеки, то есть почти до вечера. Спасибо тебе, Катя Шумкова! Спасибо, Танька!

Они стояли, глядя друг другу в глаза.

— Ну что, живи теперь, ничего не бойся, Павел Мошкин! — негромко вслух сказал вдруг сам себе Пашка.

— И ты, Витька Бубенцов, живи, — тем же тоном произнес Виктор.

— Так что, все, что ли? — вздохнул Пашка.

— Все, вроде, — грустно подтвердил Витька. — Единственный шанс упустили…

Они помолчали.

— Только я вот о чем сейчас думаю… — не очень уверенно начал Витька. — То есть вот о ком…

— И я тоже о нем… — обрадовался Павел. — Катька ведь правильно сказала… Ну, тогда…

— Я помню… Нельзя нигде не жить… То есть невозможно жить нигде!

— Беспризорный он совсем, получается… — развел руками Витька. — Хоть и волшебник…

— А мартышка?! Мартышкина голова! — вспомнил вдруг моряк Иван Алексеевич Бубенцов. — Уж в такой-то ситуации мартышкина голова должна была раскалиться докрасна! Витек, какой она была во время драки?!

— Не знаю, — Витька посмотрел на Павла.

Тот в свою очередь тоже смущенно пожал плечами.

— Разве до нее было… Я и забыл про эту голову, лежала себе в кармане и лежала. Может, и раскалялась… А может быть, и нет.

Глава 35

ПОДАРОК ОТ МИНИСТРА

Капало с крыш; солнечные зайчата бестолково прыгали со стен домов на пыльные, немытые стекла окон, в последний момент уворачиваясь от падающих сосулек.

По тротуару, тяжело сопя, рывками передвигалась странная пара: рыжебородый моряк Иван Алексеевич Бубенцов и неизвестный нам до настоящего времени человек в форме старшего лейтенанта милиции.